Татьяна Филатова
Приют
Глава 1
С возвращением
Она не была в этом месте уже сколько: двадцать лет? Больше? Ей не хотелось считать. Для такого срока вполне подойдет универсальное слово: Давно. Ей не хотелось сюда возвращаться, но в то же время не было, пожалуй, ни одного дня ее насыщенной событиями, разнообразной жизни, когда она хотя бы вскользь не вспомнила этот город.
Ее отношения с этим местом похожи на отношения двух созависимых людей: тирана и его жертвы, испытывающей странную привязанность и тягу к своему мучителю. Она бы ни за что не приехала сюда просто так, чтобы прогуляться и вспомнить былые времена, но в глубине души она ждала повод, из-за которого будет вынуждена пересечь треть страны и снова оказаться здесь. Это было обыкновенное перекладывание ответственности за свой приезд на независящее от нее событие, а конкретно – смерть ее кровного родственника. У нее не поворачивался язык назвать эту женщину матерью, но, как бы там ни было – наследство досталось ей.
Вере это наследство и даром не нужно было: убогая однокомнатная квартира в хрущевке на окраине Богом забытого городка, который с каждым годом все больше превращался в город-призрак: инфраструктура умирала вместе со старшим поколением, молодежь уезжала, притока населения давно не было. Серость, сырость и запустение. Но вопрос с квартирой необходимо было решить, в противном случае на Веру начнут вешать накапливающуюся задолженность по квартплате. Вера всегда подозревала, что однажды это «счастье» свалится на нее, обременяя собой и отнимая время, и она понятия не имела, кому можно продать эту халупу в подобной дыре. Даром отдавай – не возьмут.
Воспоминаний об этой квартире у Веры не было, да и быть не могло – с трех лет она жила в интернате. Тем же фрагментам, иногда всплывающим в памяти, которые можно было бы отнести к совсем раннему детству, Вера не доверяла, потому что они были слишком яркие и солнечные, никак не соответствующие этому городишке. Поэтому Вера решила, что это – иллюзия, созданная ее тогда еще детской фантазией, чтобы спрятать за ней истинное положение вещей.
И вот, оказавшись спустя столько лет снова в этом месте, Вера хотела бы еще раз сказать, что ее не волнуют причины, по которым мать отказалась от нее, причины, из-за которых ее детство вплоть до совершеннолетия было бесповоротно уничтожено. Хотела бы так сказать, но не смогла бы. Ей казалось, что перед ней – ответы на вопросы, которые она намеренно не хотела себе задавать все эти двадцать лет. Она видела в своем приезде шанс узнать, что же тогда произошло с ней и с той, чью квартиру теперь она унаследовала, что послужило началом страданий, которые Вера осознанно вычеркнула из своей жизни, словно вырванный лист с неправильно выполненной школьной работой. Но на втором листе все же отпечатались вдавленные бороздки от текста, что был написан, а затем уничтожен. И эти бороздки так и просились быть затертыми грифелем простого карандаша, дабы пролить свет на вычеркнутые из жизни ошибки. Не ее ошибки.
Разумеется, гостиницы в этом городке не было – кому взбредет в голову по доброй воле гостить здесь, к тому же еще и за деньги. Другого варианта, как только остановиться теперь уже в ее квартире, у Веры не было.
Она оформила все необходимые бумаги, вступила в наследство и даже нашла риелтора, который не давал никаких гарантий.
– У нас тут, знаете ли, не Москва, – сказала женщина, – каждый месяц по три-четыре квартиры на продажу выставляю, а продаю – одну в два-три месяца. Спроса нет, сами понимаете. Все разъезжаются. Молодежь остается только та, что привязана к родителям и старикам.
Вера предложила риелтору поставить минимальную цену для доставшейся ей квартиры, чтобы та продалась как можно быстрее, и решила подождать месяц. Она работала в службе безопасности банка и всю работу вела удаленно, поэтому могла какое-то время пожить в этом Богом забытом месте.
На могилу женщины, от которой Вере досталась квартира, она пошла не сразу. Но все же решила, что сходить стоит. Зачем?
– Надо, – ответила Вера сама себе.
Кладбище было достаточно большим и занимало почти всю загородную территорию между этим городишком и соседней деревней. Оно и неудивительно: город был основан из небольшого поселения, что здесь стояло еще до войны, в пятидесятые годы прошлого века, и все те, кто жил в нем, если не переезжали в большие города, то рано или поздно получали свой посмертный загородный участок на этой территории. Вера нашла сторожа, который в обеденное время уже был «навеселе», и с его помощью отыскала могилу, которую она и пришла навестить.
Холмик выглядел еще свежим. Над ним возвышался самый обычный деревянный крест, рядом с которым лежало пара бедных венков да несколько увядших и высохших хризантем. На табличке, прибитой ко кресту, Вера прочитала: «Порошина Светлана Леонидовна 05.08.1958-13.04.2024гг.» Полгода уже прошло после смерти этой женщины, что была здесь похоронена, но Вера до сих пор не понимала, какие испытывает эмоции. Умом она осознавала, что та, кто лежала в этой могиле – это ее мать, женщина, которая дала ей жизнь. Но сердце задавало такие вопросы, на которые ум даже не хотел искать ответы.
– Почему? – спросила Вера вслух, глядя на крест. – Почему я не помню детства, я не помню тебя? Почему ты меня отдала, мама?
Над головой ветром носило серые тучи. Было сыро и холодно. Вера, натянув капюшон поверх шапки и уткнувшись подбородком в намотанный на шее шарф, решила пройтись по кладбищу. Странное дело: каждый человек, пришедший в это печальное место, норовит прочесть как можно больше табличек с именами тех, кто там похоронен. Он смотрит на фотографии, выгравированные на гранитных памятниках, и гадает, например, причину смерти, если видит на изображении молодую девушку или юного парня, охает, видя, когда целая семья скончалась в один день, с уважением и пониманием, вроде: «ну что ж, пора» относится к датам жизни, при вычислении которых получается весьма внушительный и преклонный возраст покойного, но особо ужасают любого посетителя кладбища детские могилы.
Буквально пройдя три могилки от могилы Светланы Леонидовны, Вера замерла. Совпадение? Однофамильцы? Случайность? Но часто ли на таком близком расстоянии друг от друга хоронят людей с одной фамилией, которые не приходятся друг другу родственниками? Вера сфотографировала табличку, посмотрела на полученное фото, словно ожидая
