Паладин с дробовиком
Глава 1
(отредактировано)
Сейджу на протяжении многих лет снился сон, очень странный сон. Он видел жизнь человека из странного мира… мира, где нет света и тьмы. Где нет других рас, нет магии и чудес. Ещё в юношеском возрасте, будучи послушником при церкви святого света, сам Алонсий Фаол — лидер Ордена Клириков Североземья, выделил его тем, что в душе ярок свет, а воля крепка. Тогда он узнал, что свет способен не только лечить, но и калечить.
Ещё в первой войне с орками, когда открылся тёмный портал и на родные земли хлынули зеленокожие, Сейдж понял, что мир меняется. И чтобы выжить, нужно становиться сильнее. Он помнит тот момент, когда его отец и два старших брата, взяв в руки топоры, вместе с односельчанами пошли встречать отряд орков. Отряд, отбившийся от основной орды, но от этого становившийся лишь немногим менее опасным. Ушли не для того, чтобы победить. Оооо, нет. Ушли, чтобы выиграть время. Чтобы женщины, старики и дети смогли уйти как можно дальше. Чтобы они имели хотя бы призрачный шанс на спасение. Он помнил их взгляд, суровость и решимость, словно это было вчера. И тогда он осознал, что нет более храбрее их никого. Но он был слишком мал, чтобы осознать это в полной мере. Жаль, что в итоге он им не то что сказать простые последние слова, но даже банально похоронить не смог…
После пары недель пути вместе с обозом с беженцами, он, его мать и младший брат добрались до Лордерона. Жизнь в городе была тяжела, мать устроилась на работу в таверну разносчицей. Платили откровенно очень мало, так как беженцев было очень много и работы на всех не хватает. От чего хозяин таверны и ему подобные могли платить гроши. Так что либо работа за мизер, или просить милостыню… или бордель. А жили они в одном из приютов, который предоставили жрецы Света для беженцев.
Чтобы матери было легче, Сейджу пошёл служкой в храм, помогая больным и раненым, помогая перевязывать раненых, выносить горшки за больными. Хоть там и не платили, но кормили, пусть и не очень, но от голода не умрёшь. А ещё, коли повезёт, какой-нибудь солдат со своих щедрот отсыплет пару медяков.
Раненых было очень много, жрецы сбивались с ног, пытаясь помочь всем, и часто сами падали от истощения или оттого, что слишком много проводили через себя Свет.
Однажды в один из госпиталей прибыл ещё один обоз с ранеными. Там же юный Сейджу и познакомился с одним солдатом. Он был тяжело ранен, рука раздроблена, как и нога, латы, что лежали рядом с ним, были вогнуты внутрь. Каждый вдох его сопровождал жуткое кряхтение. А любые попытки говорить заканчивались кровавым кашлем.
Скорее всего, лёгкие были пробиты рёбрами. Потому и так изможденные жрецы даже не подходили к нему. Банально — такие не доживали до утра. Ему лишь дали настойку, чтобы убрать боль.
В тот вечер Сейджу находился возле него, меняя повязку на руке. Кашляя кровью, умирающий солдат попросил паренька рассказать о себе. Юный Сейдж и рассказал: про то, как жили в деревне, играя с местной детворой; про то, как отец вместе с старшим братьями, взяв в руки оружие, пошли драться с орками; про то, как живут тут, и ещё много чего другого. Солдат слушал его, не перебивая, ведь юный Сейдж напоминает его сына, который вместе с женой остался на руинах родного села. Он не хотел расстраивать юнца, и потому он нагло врал о своём состоянии, говоря: «Не переживай, парень, через пару дней оклемаюсь да пойду назад орков бить…». Но парень прекрасно знал, что солдат скоро умрёт, — видел он таких уже не раз. В глазах Сейджа собрались слезы, в груди защемило, этот храбрый воин, что, не жалея себя, сражается с ордой, сейчас лежит при смерти, защищает таких слабых, как он, ценой своей жизни. А Сейдж корил себя, что он такой слабый и не в состоянии помочь. Он готов жизнь свою отдать, чтобы солдат жил, ведь он всего лишь маленький и слабый мальчик, бесполезный, обуза, которая даже ничем не может помочь бравым солдатам, что гибнут в попытке прогнать орду из своего дома. Сейдж невольно положил руки на грудь солдата, взмолился всем силам вселенной: «Пусть солдат будет жить, и если надо, то пусть силы, что помогут, возьмут его жизнь вместо солдата». А затем разум потух.
Солдат лишь видел как парень положил ему руки на грудь и закрыл глаза, чтобы через мгновение открыть и вместо обычных голубых глаз увидеть два маленьких солнца. Руки его засветились ярким светом, а за спиной появились два крыла сотканные из Света. По телу солдата прошло тепло, смывая боль и усталость. А через пять секунд свечение пропало, крылья исчезли. А сам парень рухнул на пол без чувств.
Тогда-то он впервые видел сон про человека, которого не знал. Про странный мир, в котором он жил. Он видел и слышал, что слышит человек, хотя и не понимал речи, на которой они говорят.
Далее Сейдж рос и креп. После того случая с исцелением того солдата, его взяли в послушники церкви, где он постигал святой Свет. Пока в какой то момент Алонсий Фаол предложил ему вступить в новый орден, «орден серебряной длани».
Минуло много времени, и вот вместо паренька уже крепкий юноша. И хоть война с ордой и завершилась, но все осознавали, что они вернутся… Или придут те, кто могут оказаться хуже их. Сейдж постигал свет и военное искусство, но каждую ночь, ложась спать, он наблюдал за жизнью другого человека. Он не мог понять, что значат эти сны, да и не стремился. Через какое-то время он начал понимать речь человека из сна. Каждую ночь он смотрел его жизнь, рос буквально с ним, видел…
Многое. Мир совсем иной, но такой похожий. Мир, где нет света и тьмы, иных рас, кроме людей. А волшебство заменяют сложные машины, превосходящие даже самые смелые фантазии. Мир, где также ведутся войны и также заканчиваются, сменяясь миром. Где живут такие же по своей духовной сути люди, как и в Азероте…
Видел от лица одного человека. Видел и учебу, и службу в армии, где обучали местной чудной тактике и стратегии боя,
