Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Эмиссар Амеронта
Пролог
Мало кто знает, что смерть всегда приходит заблаговременно. Эта гостья предпочитает являться, когда остальные ещё собираются. Приходит, скромно занимает место в уголке и ждёт. Чего-чего, а терпения ей не занимать.
Чуять смерть, когда она только-только расположилась и приготовилась, могут очень немногие. Тарвин мог. Дар видеть — это на самом деле просто дурная шутка Богов. И дело даже не в том, что видеть — не значит уметь этим воспользоваться, а в том, что никогда не знаешь за кем пришла посланница Запределья. Может за тобой, а может за всеми сразу.
Но есть и польза. Когда привыкаешь, то начинаешь относиться ко всему происходящему без особого интереса и уж тем более без страха. Наверное поэтому всех немногочисленных жрецов Дикса — Видящих — считают впавшими в безумие по определению. Каково это жить вовсе без страха?
Но нынче тут безумцев и без Тарвина хватало. Он лениво рассматривал слегка растерянные, но и одновременно воодушевлённые лица собравшихся и почти не слушал речей Оракула Дарри. Впрочем, эти речи он перестал слушать где-то после второго десятка уже прослушанных. Ничего нового.
Их называют тут хуннами. Сорняками. Выпалывают нещадно, превращая способных использовать Силу магов в жалких, дрожащих изгоев. Они умеют только ненавидеть и бояться. Ну и искать способы противостоять бесконечной охоте на них. Право, в любом из тангатских рабов достоинства больше. И здравого смысла, уж точно. И почему людям так необходимо сбиваться в стаи? Не разумнее ли надеяться только на себя и попытаться вырваться из плена уготованной участи более простым способом? Сам Тарвин, оказавшись на месте любого из хуннов, попробовал бы, к примеру, убежать в земли Тангаты. Велик шанс сдохнуть по пути, в тех же Пустых землях, но разве тут шансы выжить намного выше? Но нет же, отчего-то все они, эти жалкие дикие маги, грезят о том, как Тангата вложит в их ручонки невероятной силы оружие и они станут способны менять порядок в самом Амеронте. Не глупо ли? Но глупость выгодна тем, кто силён по-настоящему. И потуги озлобившихся и отчаявшихся тоже выгодны.
Оракулы Братства Снов своё дело знают крепко. Не отнимешь. Виртуозно скармливают несчастным недоучкам надежду, заставляют поверить в то, что каждый из них может изменить свою судьбу. Не каждый. Очень немногие. И в этом весь смысл. Тангата заберёт себе сильных магов. Остальные так и останутся гнить скошенными сорняками в сточной канаве. Или будут скормлены Руну на жертвенниках дахака. А их дети потеряют себя, перекованные Амеронтом в оружие для уничтожения себе подобных.
Но Магистратум Тангаты заинтересован в работе Оракулов в Амеронте, а значит Тарвину не о чем тут рассуждать. Его дело наблюдать, чтобы потом доложить своим нанимателям о методах убеждения Оракулов и их способах вербовки хуннов. Ну и заодно приглядеть тех, в ком Магистратум может быть особенно заинтересован.
Чаще всего Тарвин уходил без сколько-нибудь значимых сведений. Найти росток пользы в зарослях сорняков — дело неблагодарное. А сегодня и надеяться особо не стоит. Кто-то умрёт сегодня. А может быть — все.
Тарвин покосился вбок, туда, где он мысленно усадил смерть. Ей тоже было скучно, но она продолжала ждать. А, стало быть, и Тарвину торопиться некуда. Равнодушие к будущему — своему ли, чужому — часть пути Видящего. До которого немногие доживают. Безумие как раз настигает тех, кто научившись видеть, начинает пытаться менять. Сохраняющий разум менять не станет, он будет использовать полученную информацию в своих целях.
— Что может утешить страдающего? Что подарит ему краткие мгновения покоя и сладостные видения? — голос Оракула Дарри журчал весенним ручьём. Этому голосу хочется верить. — Только исцеляющий сон. Сон — великое благо, и он же может стать самым жутким испытанием…
Всё верно. Объятия владычицы кошмаров могут быть куда как более ласковыми и требовательными, чем хватка твёрдой руки светоносной Грит. Руки, которая здесь, в Амеронте держит кнут, терзающий спины нечестивых, имеющих неосторожность родиться магом. Какая же невероятная работа была проделана теми, кто привнёс в стадо, именуемое народом Амеронта, эту идею о непримиримости Грит к играм детей своих. И заставил поверить в неё. Это и доказывает в очередной раз, что искусно приготовленное и замысловато украшенное блюдо сожрут обязательно. Даже если основной ингредиент в составе — дерьмо.
Тарвин ещё раз прошёлся взглядом по лицам призванных нынче, выискивая то, что хотелось бы видеть: тени недоверия и одновременно взвешивание возможностей и рисков. Оракулам нужны восторженные адепты, хотя бы на первых порах восторженные. Тарвину же нужны умные и расчётливые. Но их, увы, становится всё меньше. Он чуть не рассмеялся оттого, что даже сейчас стремится выполнить свою основную работу. При предполагаемом им раскладе — бессмысленную.
Звук уверенных шагов Тарвин услыхал — нет, предугадал — гораздо раньше остальных. А вот и спутники унылой гостьи из Запределья. Припозднились.
Тарвин скользнул в сторону, двигаясь вдоль потрескавшихся колонн и держась в их тенях. Место, чтобы затаиться, он присмотрел заранее, ещё когда в эти старые развалины не начали подтягиваться настороженные и полные наивных своих надежд хунны. И не только затаиться, но и наблюдать.
Они вошли в уцелевшую часть развалин, где собственно и происходило основное действие, спокойно и без лишней суеты. И в этом спокойствии была уверенность в том, что они сильнее. В любом случае сильнее. Несмотря даже на присутствие тут Оракула.
Тарвин привычно отмечал детали, способные быстро дать представление об этом небольшом отряде. Два мага. Один, точнее одна — эвокат, но птица редкого тут окраса. Бастра. На её руке трепетал готовый развернуться в любой миг шеер. Ещё и жрица Гоара. Недурно оснащены здешние Серпы, недурно. Второй маг из вольных, прочесть его Тарвин отчего-то не мог. Защита? Ну если она, то поставлена магом очень сильным.
Трое цепторов, шесть грантов. Один из цепторов явно не воин. Ну, конечно, — дознаватель, судя по серебряным полоскам на воротнике. Второй цептор с нашивками оптимата выглядел вполне себе боевым. Очень боевым.
А вот и тот, кому смерть выдала отдельное приглашение на этот приём. Тот, кто решает. Командир. Молодость обманчива — лэт. Но всё-таки молод. Лицо уставшее, но в движениях заметна юношеская лёгкость и порывистость. На воротнике красные нашивки — что-то новое? Непростой парень, похоже.
Всё это Тарвин считал за несколько мгновений. Тех самых мгновений, которые предшествуют началу боя. Разговоров
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
