Христа ради юродивый старец Паисий, рясофорный инок Киево-Печерской Лавры
Собрал и составил священник Владимир Зноско
По благословению Блаженнейшего
ВЛАДИМИРА,
Митрополита Киевского и всея Украины,
священноархимандрита
Святой Успенской
Киево-Печерской Лавры,
при наместнике Высокопреосвященнейшем
ПАВЛЕ,
архиепископе Вышгородском
К ЧИТАТЕЛЮ
Человек безбожный, — достоин плача и сожаления! Обуреваемый волнами безверия, он как корабль без кормчего и руля… Не найдет он спасения от житейских бурь… Не причалит к тихой пристани. Не избежит крушения… Не приобретет вечного покоя за гробом… Кто не верит в Бога, искупление, Святые Таинства, загробную жизнь, бессмертие души, — тот не имеет совести, чести, стыда и способен на все беззаконное.
А сколько ныне людей, отвергающих Бога и все священное на земле! Но для укрепления веры в людях Бог посылает на землю праведников, которые примером святости своей жизни и добрыми делами делают их способными к достижению вечного блаженства. Такими рассадниками духовно-нравственного просвещения среди верующего народа служат наши отечественные обители.
Монашество всегда было оплотом благочестия, служило двигателем просвещения, являлось распространителем религиозно-нравственного света между людьми. Мир во зле лежит. Что сталось бы с ним, если бы он не видел перед собою образцов праведной жизни? Что сталось бы с миром, если бы он не обновлялся духовно милостию Божиею за молитвы иноков-подвижников и других святых людей?
Быть может, рука гнева Божия давно погубила бы его, как погубила некогда Содом и Гоморру.
Скажите, — оскудели теперь у нас праведники? Нет, не оскудели. Дух подвижничества жив в наших монастырях и поныне, как он жив был и всегда. Правда, появились и появляются в них иногда и люди порочные, подобно тому, как появляются они и в мире, но это исключение и обобщать его нет основания.
Монастыри — это академии христианской жизни… Как в учебных заведениях не может процветать наука без опытных преподавателей, так и наука христианской жизни (наука из наук) не может укрепляться в сердцах людей без умудренных духовным опытом наставников и руководителей. А ими всегда были, есть и будут наши пастыри и иноки…
Одним из таких наставников был Христа ради юродивый старец Киево-Печерской Лавры о. Паисий, блаженно почивший 17 апреля 1893 г. Всмотритесь в жизнь сего великого старца. Она не обольстит и не привлечет никого из нас, любящих мир сей. Ибо жизнь его, как и жизнь многих из иноков, была — одно потаенное служение бедствующему человечеству ради пострадавшего за всех нас Христа. Как драгоценное сокровище прикрывают иногда грязной ветошью, так и сокровище души своей блаженный Паисий прикрывал всегда разными видами юродства, свойственными этому образу подвижничества. Оттого и жизнь его для многих была непостижима. И только тот, кому дано разуметь тайны Царства Божия, может проникнуть и познать ее…
Стяжав от Бога сверхъестественный дар (прозорливость, чудотворение), он такими милостями благотворил людям, каких не в силах дать никакое человеческое могущество. Ибо силою молитв его Бог подавал больным исцеления, скорбящим утешение.
Благословенна та вера, которая являет миру таких подвижников!.. Счастливо то отечество, которое хранит такую веру!.. Счастливы православные христиане, встречающие среди себя таких благодетелей рода человеческого, каким был блаженной памяти старец Паисий!..
И вот, чтобы память об этом великом подвижнике не умерла никогда в людях, издается его жизнеописание.
I
Благоизволил Бог буйством
проповеди спасти верующих (Кор. 1, 21).
Буяя мира избра Бог,
да премудрыя посрамит (ст. 27).
Старец Паисий, в мире Прокопий Григорьевич Яроцкий, родился 8 июля 1821 года в городе Дубны Полтавской губернии и происходил из сословия мещан. Родители Прокопия имели шесть сыновей[1]. Обладая большой скобяной торговлей и будучи людьми состоятельными, они пользовались в городе заметным почетом… Мать Прокопия, Мария, отличалась добротой сердца и глубокой верой в Бога. Будучи нищелюбивой и страннолюбивой, она любила принимать и покоить странников и богомольцев, ежегодно посещавших Любенский Мгарский монастырь, а оттуда направлявшихся и в Киево-Печерскую Лавру.
Младенец Прокопий, как юнейший в семье, пользовался особенной любовью матери, и она, в простоте любящего сердца, старалась посвятить все свои силы и разумения на воспитание его.
Едва увидела Мария, что подрастающий младенец начал приходить в разум, она тотчас же принялась внушать ему понятие о Боге, о вере в Него, о добродетельной жизни христианской. Научила его также с раннего возраста усердно молиться Господу Богу, посещать храм Божий и быть милостивым к бедным. И заботы благочестивой матери не остались тщетными, но принесли плод сторичный. Прокопий, находясь всегда под таким попечением и руководством матери, с первых же лет своего детства начал выделяться из среды братьев и сверстников своих развитием ума и религиозностью, возрастая и укрепляясь душой в страхе Божием. Благочестивые странники, получавшие в доме матери Прокопия радушный приют, были для него предметом любопытных наблюдений и своими увлекательными рассказами о святых местах действовали на впечатлительную душу отрока. И юный Прокопий, постоянно созерцая добрый пример благочестия в родителях, постепенно укреплялся духом и восходил от силы в силу в добродетелях.
Какой поучительный пример в этом и для многих матерей современного века!.. Сколько и в настоящее время есть детей, с раннего возраста проявляющих склонность к благочестивой жизни! Посмотрите, как иные дети послушны, уступчивы, кротки, благочестивы, прилежны, усердны к молитве и сострадательны к нищим. Но едва имеет показаться в них сей дух благочестия, как уже и искореняется в самом зародыше. Товарищество с дурными сверстниками, нередко безбожие воспитателей в школах, а главное, недостаток доброго примера в родителях — вот причины, убивающие в детях зародыши добра. Обитая в семье, которая, по слову апостола, не бывает домашней церковью и в которой, вместо благочестивой жизни, господствует дух мира сего, дети душевно гибнут и становятся хладными и далекими к Бму…
И как полезно теперь вспомнить слова св. Иоанна Златоустого: «Ныне больше пекутся о конях, — говорит он, — нежели о детях,