Артур Гиваргизов
Как Колины родители получили двойку по русскому всего за одну ошибку
© Гиваргизов А. А., 2024
© Подколзин Е. Н., ил., 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
* * *
Про Олю
Библиотека
– Папа, а у нас дома есть библиотека? – спросила Оля.
– Ну конечно, – гордо сказал папа.
Он распахнул дверцы большого книжного шкафа. Но на пустых полках стояла только одна книжка: «Правила поведения в детском саду».
– Ах, ну да, – догадался папа. – Вон они – на диване. Сейчас… Закрой глаза.
Папа переложил книжки с дивана в шкаф и сказал:
– Открывай.
– А почему у нас нет библиотекаря? – спросила Оля.
– Ну, в домашних библиотеках это не обязательно.
– Обязательно, – сказала Оля голосом воспитательницы Валентины Ивановны. – У нас книжки на диване валяются. А библиотекарь бы заставлял ставить всё на место.
В комнату вошли мама, бабушка и дедушка.
– Правильно! – сказала мама.
– Правильно! – сказала бабушка.
– Неправильно! – сказал дедушка.
– Я библиотекарь, – решила Оля. Она надела бабушкины очки и строго посмотрела на папу. – Фамилия, имя, отчество.
– Что? – растерялся папа.
– Фа-ми-ли-я. Вы будете записываться?
– Не хочу я играть в эту игру! – стал возмущаться папа. – Записывай своих кукол. И выдавай им раскраски. А книжки по физике я без разрешения буду брать.
– Посмотрим, – сказала Оля.
Она взяла водяной пистолет и стала ходить вокруг книжного шкафа.
– Стой, кто идёт?!
– Это я, – смело сказал папа. Он был в непромокаемом плаще. – Мне надо взять словарь по молекулярной физике и тепловым явлениям.
– А вы записаны? – спросила Оля. И сделала предупредительный выстрел вверх.
– Не надо! – закричал папа.
Он испугался, что, когда вода высохнет, на потолке останутся пятна. И мама опять скажет, что надо делать ремонт. А ремонты папа не любил больше всего на свете.
– Сдаюсь! – закричал папа. – Я запишусь! То есть я пришёл записаться в библиотеку! Гаврилов Сергей Николаевич!
Теперь папе приходилось в своём собственном доме ставить все книжки на место. Ерунда какая-то!
Дегустаторы
Папа и Оля ходили по ярмарке мёда. На ярмарке мёд можно пробовать. Специальными пластмассовыми палочками.
– Сейчас будем учиться выбирать мёд, – сказал папа.
Он зачерпнул пластмассовой палочкой высокогорную липу и дал Оле.
– Пока ничего не говори, – предупредил папа. – Надо всё попробовать, сравнить.
Он зачерпнул пластмассовой палочкой каштановый и дал Оле. Потом донник, молочай, падевый, гречишный…
– Ты сравниваешь? – строго спросил папа.
– Да, – сказала Оля.
– Ты что-нибудь решила? – строго спросил папа.
– Решила, – сказала Оля.
– Ну?
– А как называются люди, которые всю жизнь сравнивают мёд?
– Дегустаторы.
– А можно я, когда вырасту, стану дегустатором?
– Можно.
Папа уже привык, что Оля каждый день меняет свою будущую профессию.
– А сейчас скажи, какой мёд тебе больше всего понравился?
– Мне понравилось сравнивать, – сказала Оля. – Давай купим у всех продавцов по маленькой баночке. И я дома буду каждый день сравнивать.
Пришлось папе покупать сорок три маленьких баночки мёда.
– Не забудь ещё специальные пластмассовые палочки, – сказала Оля.
Пришлось папе выпрашивать у продавцов пластмассовые палочки.
По дороге домой папа и Оля зашли в магазин «Мясные деликатесы» – мама просила купить шестьсот граммов сырокопчёной колбасы.
– Папа, а дегустаторы только мёд сравнивают? – спросила Оля.
Она разглядывала витрину с колбасами.
– Да, – сказал папа.
– Что же вы ребёнка обманываете! – возмутилась продавщица.
Но папа очень строго посмотрел на продавщицу, и продавщица быстро добавила:
– Нет-нет, девочка, дегустаторы пробуют ещё манные каши.
Продавщица испуганно посмотрела на папу. Папа кивнул.
Высокая воспитательница
Валентина Ивановна сказала, что баскетболисты такие высокие, потому что они спят днём. Валентина Ивановна – воспитательница. У неё рост 198 сантиметров 3 миллиметра.
– Валентина Ивановна, а почему вы не стали баскетболисткой? – спросила Оля.
– Ты считаешь, что у меня плохая профессия? – обиделась Валентина Ивановна.
– Нет, – сказала Оля. – Но баскетболисток показывают по телевизору, а воспитательниц не показывают.
– Покажут, – твёрдо пообещала Валентина Ивановна.
Она сжала кулаки и посмотрела вдаль.
В воскресенье по телевизору, в новостях, показывали Валентину Ивановну. Она стояла у памятника Маяковскому с плакатом: «Детям – трёхчасовой тихий час!»
– Смотрите! Валентина Ивановна на митинге! – воскликнул папа.
– Оля, передай Валентине Ивановне, что её было видно лучше всех, – сказала мама. – Вот что значит рост.
В понедельник в детском саду Оля подошла к Валентине Ивановне и сказала:
– Вы были выше всех. Я тоже, когда вырасту, буду самой высокой воспитательницей.
– Для этого надо спать днём, – Валентина Ивановна показала Оле три пальца. – Три часа. А ты не спишь.
Надо делать
– Оля, сначала надо научиться из плас– тилина. А уже потом будешь из мрамора или бронзы, – сказала мама.
Оля решила стать скульптором. Она решила сделать памятник своей воспитательнице Валентине Ивановне. Мама всегда говорила, что Валентине Ивановне надо памятник поставить. А папа всегда говорил, что надо меньше говорить и больше делать.
«Валентина Ивановна пойдёт в магазин-на-площади и вдруг увидит памятник себе, – представляла Оля. – Валентина Ивановна так обрадуется!»
– А сколько учиться делать памятники, чтобы из железа разрешили? – спросила Оля.
– Двадцать лет, – сказал папа. – Надеюсь, у тебя уже будет своя квартира. Мне пластилин-то ужасно надоел. А тут ещё железо будет везде валяться! Пластилин, пластилин!.. Если собрать всех твоих пластилиновых кошек, то на трёхметровую Валентину Ивановну точно хватит!
Через два дня перед входом в магазин-на-площади стоял трёхметровый пластилиновый памятник Валентине Ивановне.
И этот памятник фотографировали туристы. Потому что такой большой пластилиновый памятник был единственный в мире. Его даже занесли в книгу рекордов.
Настоящий врач
– Мама, а чем настоящие врачи отличаются от ненастоящих? – спросила Оля.
– Настоящие врачи уже не играют в куклы, – сказала мама.
У куклы всегда комнатная температура, двадцать четыре градуса. А надо тридцать шесть и шесть.
Оле приходилось каждый день играть в больницу. Температура у куклы всё время была очень низкая. Оля так устала! «Эта кукла никогда не вылечится! Лучше я буду лечить людей, они хоть выздоравливают иногда». И Оля пошла в поликлинику.
В поликлинике во все кабинеты были большие очереди. Оля подошла к кабинету № 367 и спросила:
– Кто последний?
– Я, – ответил дедушка с забинтованной рукой.
– Давайте я вас первым вылечу, – предложила Оля.
– Давай! – обрадовался дедушка.
Оля достала из сумочки бинт и забинтовала дедушке ногу.
– Лучше? – спросила Оля.
– Лучше, – сказал дедушка.
– А что у вас болело? – спросила Оля.
– Живот, – сказал дедушка.
И Оля забинтовала дедушке ещё и живот.
И дедушке стало ещё лучше.
– И меня вылечи, – сказала бабушка с забинтованной головой.
– Приходите завтра, – сказала Оля. – Сегодня у меня уже закончился бинт.
И Оля пошла домой.
Настоящий художник
– Мама, а чем отличаются настоящие художники от детей, которые просто так рисуют?
– Ну, понимаешь, – задумалась мама, – у настоящих художников… это… раскрепощение цвета и это… многослойность выпуклости.
– Понятно, – сказала Оля.
Но маме стало понятно, что Оле ничего не понятно. Потому что Оля всегда говорила «понятно», когда ничего не понимала.
– В общем, картины настоящих художников висят в Третьяковской галерее, – сказала мама.
И пошла на кухню варить макароны.
– Подумаешь, – сказала Оля.
Оля нарисовала папу
