Владимир Малышев
Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги
В оформлении обложки использована работа Натальи Граве.
@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ
© В. В. Малышев, 2023
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2023
Предисловие
Уже давно заметили, что гении появляются далеко не везде. В мире есть всего несколько городов, где миру являлись целые созвездия сверхталантливых людей в самых разных областях, в науке, в культуре, в искусстве. Это, прежде всего, Афины, Рим и… Петербург! С городом на Неве, так или иначе, связаны 12 российских лауреатов Нобелевской премии. Это и Иван Павлов, и Илья Мечников, и Василий Леонтьев, и Петр Капица, и Жорес Алферов, и Иосиф Бродский и другие. Ни в одном другом городе России не было столько талантов, даже в Москве. Но особенно велика была в Петербурге концентрация гениев литературы. Это и Пушкин, и Гоголь, и Грибоедов, и Достоевский, и Тютчев, и Блок, и Лесков, и Мандельштам, и Анна Ахматова, и многие другие. Почти все писатели и поэты «золотого» и «серебряного» веков русской литературы жили и творили именно в городе на Неве.
Почему так получилось? Почему именно Петербург, а не Москва стал в России «колыбелью гениев»? Об этом гадают до сих пор. Когда говорят об Афинах и Риме, то появление там блестящей плеяды творцов во всех областях нередко объясняли невероятно благоприятными природными условиями, особой климатической аурой, где гении росли, будто бы как в теплице. Древняя Греция вообще была климатическим парадизом, раем на земле, где во многом благодаря именно этому и расцвела удивительно плодотворная цивилизация, ставшая основой всей европейской культуры. Но Петербург находится совсем в другом месте, это самый северный из всех мегаполисов планеты. Холод, сырость, туманы – какая там аура! Так что климат тут не причем, даже наоборот. Хотя Петр I, несмотря на то, что Петербург с Грецией в смысле климатических достоинств никак не сравнишь, все же называл основанный им на болоте город парадизом, раем земным.
В этой связи петербургский археолог, историк и писатель, доктор философских наук, автор ряда книг о Петербурге, Андрей Буровский выдвинул свою теорию «особости» города на Неве. Он обратил внимание на то, что через город проходят четыре активных разлома Лапландско-Нильского линеамента. Активный разлом – это линия, по которой расходятся геологические пласты. Или расходятся в разные стороны, или опускаются ⁄ поднимаются. В местах таких разломов геологически неспокойно, среда часто и сильно меняется.
«Сейсмо-геодинамическая активизация, – пишет А. Буровский, – влечет за собой изменение состава атмосферы из-за притока газов, силы тяжести, магнитного поля, низкоамплитудных импульсивных электоромагнитных излучений», – давайте переведем это с профессионального языка: над активными разломами, пока края их расходятся, меняется течение геофизических, геохимических и энергетических процессов. То есть становятся иными как раз базовые, физические и химические характеристики среды; причем меняют облик неоднократно».
И отсюда А. Буровский делает такой вывод: «Люди в Петербурге все время как бы инопланетяне – они дышат воздухом, несущим разные элементы таблицы Менделеева, пьют воду, состав которой непредсказуем, срывают одни и те же растения с разным химическим составом; магнитное поле на их планете постоянно меняется (пусть незначительно), а тела пронизывают разные излучения разной интенсивности». А отсюда, как можно предположить, и все те причины, которые и сделали Петербург местом рождения необыкновенных талантов.
И тут самое время вспомнить еще и о гении места, божестве, духе-хранителе города, о genius loci. Понятие это уходит в глубину тысячелетий, когда религия ещё не знала монобожия. В Петербурге таким местом многие считают воздвигнутый в 1782 году памятник Петру I работы Этьена Фальконе. В городе давно бытует легенда, согласно которой северная столица будет жить до тех пор, пока восседает на бронзовом коне её основатель.
Хотя, как нам кажется, гений места – это вовсе не какой-то материальный объект, памятник, вроде Медного всадника, или здание, как афинский Парфенон, а именно дух-хранитель, и, следовательно, нечто невещественное. Что-то вроде знаменитого: «Умом Россию не понять…» Что имеет место быть, но что никак точно определить нельзя. Не случайно такой знаток Петербурга, как Николай Анциферов, признавал, что «…описать сколько-нибудь точно этот genius loci Петербурга, (который и явился причиной концентрации в городе такого количества талантов), – задача совершенно невыполнимая». А потому этот факт надо просто признать за данность, а не пытаться объяснить. Что и сделал Федор Тютчев, заявив, что в Россию нужно просто «верить».
Но, конечно, дело не только в чудесах природы, на что указал профессор Буровский. Петербург был столицей России в период расцвета Российской империи. Именно сюда стремились все, кто хотел добиться в жизни успеха, получить признание, реализовать свою мечту. Сюда со всех концов страны съезжались и оставались жить писатели, поэты, художники, живописцы и скульпторы. А многие именно в нем и родились. Именно в Петербурге возникла особая, креатогенная, стимулирующая среда, созданная тесным общением талантов, возможностью дискуссий, общими интересами, обменом дарованиями. Именно это – одна из главных причин, почему город на Неве и стал местом небывалого подъема русской литературы и расцвета русской поэзии. Более того, Петербург можно назвать своеобразной родиной современного стихосложения – ведь в 25-ти километрах от него, в Царском Селе, учился и рос, тогда ещё юный, Александр Пушкин, с которого начался золотой век русской поэзии. А еще до него великий Ломоносов с восхищением написал: «Открылась бездна, звезд полна…».
Петербург стал столицей империи, центром самого большого в мире государства, а для России – окном в Европу (и окном из Европы в Россию). Он дал вторую, необходимую для творческого равновесия точку опоры не только русской истории, но и русской словесности. Он явился своего рода лабораторией, где русская национальная кулыура разрабатывала связи и взаимодействия с иноязычными культурами, как российскими, так и зарубежными. Даже в самом имени города соединились три языка: Санкт (SANTA-святой) – слово латинское, Петр (PETER, в голландской или немецкой огласовке – слово по происхождению греческое: PETROS-камень, скала), бург (BURG-замок, крепость) – слово немецкое. От этого «триязычного» и, тем не менее, русского названия тянутся нити связей к античному язычеству, к изначальному христианству, к европейскому возрождению. Город вбирал в себя культуру, религии, быт, языки народов Европы, Азии, Ближнего и Дальнего Востока. Но при этом Санкт-Петербург
