Артем Нэль
Горхон
Треск горящей древесины наполнил пространство вокруг. Жар от пламени, охватившего дом, оказался настолько сильным что я почувствовал, как тело покрывается потом. Под слоем химической защиты этот пот постоянно испарялся, но не найдя выхода, пропитывал одежду заставляя её прилипать к коже.
Маска-респиратор так же запотела и мне пришлось отойти от горящего дома чтобы не свариться заживо. Поднимая полупустую канистру с бензином я почувствовал всю усталость которая накопилась во мне за последние дни.
Этот дом был самым старым в городе. Поэтому я сжёг его последним. Не знаю почему я так поступил. Просто это казалось правильным.
«За время своего существования он явно пережил несколько реконструкций. Всё-таки деревянных домов уже почти не осталось. И сегодня их стало ещё меньше».
Бросив последний, прощальный, взгляд на полыхающий дом, я спустился к реке чтобы протереть респиратор и умыть лицо.
Задержав дыхание и сняв респиратор я набрал воды, умылся, и протёр стекло.
Вернув на лицо маску я посмотрел на собственное отражение в спокойной глади реки.
В полном костюме химзащиты и с маской-респиратором на лице я казался себе кем-то обезличенным. И это было приятно. Я не мог понять чьё отражение вижу перед собой, а значит я мог не задумываться о трудностях и проблемах этого человека. Ведь он не был кем-то конкретным. Всего-лишь отражение.
Рядом с ним появилось ещё одно отражение. Это был человек в черном плаще с косой в руках. Маска-респиратор у него на лице напоминала мне череп.
— Тяжело? — Одно отражение обратилось к другому.
— Ага.
— Сделать легче?
— А ты можешь?
— Конечно.
Человек в плаще вытащил из кармана пачку сигарет. Это были очень дорогие и вкусные сигареты в запечатанной упаковке.
— Подарок тебе.
Я оторвал взгляд от отражений чтобы убедиться в реальности происходящего. Рядом со мной действительно стоял человек в плаще протягивая пачку.
— Спасибо. — Я благодарно кивнул и не стал отказываться.
— Кто-то из местных оставил. Пачка запечатана, так что о заразе не переживай. — Её тон был усталым, но казался заботливым. Вероятно, это было не просто так.
— Я скосила все посевы на окраине. Завтра их нужно будет сжечь. Займешься?
«Так вот к чему этот подарок».
Если эти посевы не сжечь, то они будут съедены грызунами которые начнут плодиться и неминуемо станут переносчиками заразы.
— Хорошо. У меня как-раз осталось немного бензина.
— Спасибо.
Теперь наши благодарности стали взаимны.
— Кстати, ты не видел Малого?
— Нет.
— Если увидишь, передай что я ищу его.
— Хорошо. А тебе что людей не хватает?
— Их всегда не хватает. Такое ощущение, что начальство сошло с ума и не может больше решать важные вопросы.
Она развернулась и медленно ушла по своим делам. Вероятно, сегодня у неё было ещё много работы.
В ту же секунду я обратил внимание на молодого парня который всё это время прятался в камышах рядом с рекой. Его маска отражала световые блики так что его было сложно не заметить.
«Скорее всего та, кто только что была здесь, всего лишь сделала вид что не заметила его».
— Можешь выходить. Она ушла.
— Точно?
— Да.
— Слава яйцам. Эта старуха меня в могилу сведёт.
Из камышей вылез человек как две капли воды похожий на моё отражение. Та же маска, тот же костюм химзащиты. Если бы он не был на голову ниже, я мог бы подумать, что это действительно моё отражение, вышедшее из реки.
— Малой, а ты чего от работы отлыниваешь?
— Моя работа — людей спасать, а не сорняки косить.
Я сел на землю и прислонился спиной к валуну чтобы дать телу отдых после жаркого и напряженного трудового дня.
— И что, многих спас?
Сразу после этого вопроса раздался грохот. Второй этаж подожжённого мною дома обвалился. Пламя разгорелось с новой силой, будто принимая жертву в свои объятия.
На секунду мы отвлеклись на происходящее, но быстро забыли, ведь за прошедшие дни уже много раз видели подобное.
— Вообще-то многих! Нам удалось остановить эпидемию. Локализовать её в пределах одного маленького города. Это десятки, а может и сотни тысяч спасённых жизней.
Приятная прохлада от валуна разлилась по спине. Мышцы начали расслабляться, и я впервые за долгое время почувствовал насколько на самом деле вымотан.
«Как же я устал… слишком устал…»
— Ну вы чего? У нас сегодня ещё работа с больными и анализ симптоматики.
Малой пихнул меня в плечо вырывая из приятного полузабытья.
— Зачем?
— Что?
— Зачем с ними что-то делать? Они всё равно умрут.
Из-за маски я не видел его лица. Но понял, что он ошарашен.
Лишь через пару секунд он дал уверенный ответ:
— За тем, что это наша работа.
— Моя работа — сжигать трупы.
«Трупы людей. Трупы домов. Трупы городов. Я должен выжигать заразу так, чтобы другим не пришлось сжигать трупы государств и народов».
Я распечатал пачку, снял респиратор и поджёг сигарету. Ароматный дым попал в лёгкие и я почувствовал себя чуть лучше.
— В-вы чего?! Нельзя же снимать маску, инструкция…
— Да похрену уже. Сам сказал, что эпидемию остановили.
Я сделал ещё одну затяжку. И почувствовал себя ещё немного лучше.
— Зря вы так. Я могу понять, что с возрастом люди становятся более безразличными, но ведь…
— Безразличие — всего лишь следствие хладнокровия. Необходимого качества для таких как мы.
Малой чуть склонил голову набок, явно не понимая, что я имел в виду.
— Ты ведь у нас новичок, да? Аспирант, выдернутый из какого-то НИИ в виду чрезвычайного положения?
— Ну да. Обычно я занимался исследованиями, но здесь мои знания сейчас нужнее.
Я ухмыльнулся, подумав о том, что его знания в сущности бесполезны. Как внутри его лаборатории, так и за её пределами.
— Слышал, вы там что-то странное разрабатывали. Нечто вроде таблетки бессмертия.
— Разрабатывали. И разрабатываем. И рано или поздно разработаем. Бессмертие — это лишь вопрос времени.
— И зачем?
— Что зачем?
— Зачем тебе бессмертие? Хочешь вечно лицезреть всё вот это?
Я провёл рукой полукруг в воздухе, указывая на догорающие развалины города вокруг нас.
«Удручающее зрелище. Кому захочется вечно видеть подобное?»
Малой долго ничего не говорил. Но в конце концов сжал кулаки и ответил:
— Я хочу иметь выбор. И дать этот выбор всем остальным.
— Хех…
Я не мог не усмехнуться.
— Ты идеалист. У нас таких не любят. Не потому что идеализм — это плохо. Просто на таких как ты нельзя положиться, когда приходят трудные времена. И
