Предисловие
Недалёкое будущее.
Человечеством уже давно были открыты десятки тысяч экзопланет в так называемых «обитаемых зонах Златовласки». Несколько десятилетий назад наземными обсерваториями Чили, Пуэрто-Рико, орбитальными телескопами «Уэбба», «Хеопса», «Хаббла» началась эра глобальных обнаружений похожих на Землю космических объектов. Самые первые и известные из них в системах Gliese 581, Gliese 667 созвездия Скорпион, Trappist-1 и Ross 128b созвездия Девы находились сравнительно недалеко от нашего Солнца – не далее, чем в пятидесяти световых годах. С наступлением Новой космической эры, когда стали доступны субсветовые скорости преодоления космических пространств, на сотнях из таких планет уже побывали первые пионеры галактики Млечный Путь.
Теперь настала очередь посетить экзопланеты на гораздо более далёких расстояниях.
И первой из них стала планета системы Kepler, расположенная в 1206 световых годах от Солнечной системы.
Стартовавший с марсианского космодрома экипаж грузового судна «Галилео», провёл в космосе довольно долгое время, прежде чем завершить намеченный маршрут.
Сюда они и прибыли.
Глава 1
Новая космическая эра цивилизации человечества.
Борт межзвездного грузового транспорта V-го поколения «Галилео».
Центральная рубка экипажа.
14 часов 04 минуты по внутреннему корабельному времени.
Фронтальный компьютерный экран, расположенный во всю стену, показывал изображение огромной планеты, вокруг которой вращались три спутника. Дежурившая в этот момент смена из пяти человек экипажа сгрудились возле экрана, недоуменно уставившись на всевозможные показания наружных датчиков наблюдения. Остальной экипаж по-прежнему находился в криогенной заморозке анабиоза.
- Ещё не выяснили? – входя в рубку, спросил командир межзвёздного судна Вильямс.
- Пока нет, - озадаченно ответил за всех астронавт-навигатор Сойер.
- Проблему так и не обнаружили, раз меня разбудили?
- Так точно, командир. Остальных пока не стали тревожить. По инструкции капсулы анабиоза должны автоматически открыться после шестого витка на орбите.
- А сколько сделано?
- Четыре, с каждым витком всё более снижаясь к атмосфере.
- И спутник всё ещё не обнаружен?
- Нет. Потому вас и разбудили.
- Ясно. – Вильямс, сорокалетний первооткрыватель нескольких десятков экзопланет склонился над панелью управления, проверяя показания приборов. Панель светилась бесчисленными таблицами, сенсорными переключателями, рядами пробегающих лампочек и объёмных голограмм. – По нашим данным, подлетая к планете Кеплер, спутников было четыре?
- Да, - ответил тридцатилетний Эдвард, старший механик корабля. – Было четыре, стало три.
- Как это понимать? – голос Вильямса приобрёл металлический оттенок. – Их и должно быть четыре. Приборы не способны ошибиться, если учесть, что они дублируются всеми андроидами судна. Да к тому же с Земли всё время поступает информация…
- Уже не поступает, - не дав закончить, прервал Суоки, отвечающий за связь. Он указал Вильямсу кивком головы на застывшие в молчании мониторы наружной связи. - Молчит Земля, молчат андроиды. Связь односторонняя. Мы передаём, но ничего не получаем.
- Следовательно, не антенны? Раз передачи идут, значит наружные антенны в порядке?
- Сам посуди, командир. – Сойер поднялся с кресла, развернул над панельным столом объёмную голограмму и высветил несколько точек наружных датчиков слежения. – Как только вошли в пределы орбиты и автоматически легли на заданный курс облёта Кеплера, сразу вышли из строя несколько зондов, выпущенных наружу. Андроиды тут же передали, что связь оборвалась. Как раз в этот момент приборы показали отсутствие четвёртого спутника.
- И куда он, по-вашему, мог деться? Не растворился же в вакууме?
- Как раз сейчас и выясняем.
Вильямс пробежался пальцами по пульту управления, выискивая трёхмерную голограммную схему корабля. Рядом, облокотившись на спинку кресла, склонилась Вероника, микробиолог и генетик, двадцативосьмилетняя девушка, самая младшая из экипажа. – Внутренности «Галилео» никак не отреагировали на витки по орбите, - добавила она. – Я проверила лабораторию, оранжерею, зал анабиоза, технические помещения, заодно как раз и разбудила.
- Только меня?
- Пока да.
- Почему не инженера?
- О потери связи с Хьюстоном вы должны были узнать первым. Если необходимо, разблокирую и саркофаг инженера.
- Спасибо, девочка моя. Думаю, Морис нам сейчас не помешает. Часом позже, часом раньше, всё равно экипаж скоро пробудится сам. Сколько до окончания последнего витка? – обернулся он к Сойеру, пока Вероника отправилась отключать автоматику Мориса.
- Три с половиной часа, командир, - ответил тот, как всегда по привычке прищёлкнув пальцами.
- Это будет только пятый виток, - поправила его врач судна Наоми, подавая Вильямсу крепкий кофе после продолжительного анабиоза. Её поддержал Эдвард: - А до окончания шестого витка ещё двенадцать с половиной часов.
- Математику я знаю, - обиделся Сойер. – Просто не так понял командира.
- Ладно, - откликнулся тот и подмигнул навигатору. – Лучше расскажи, куда всё же подевался наш четвёртый спутник? Он, кажется, самый крупный из них?
- Так точно. И, судя по приборам, самый непредсказуемый.
- Что ты хочешь этим сказать?
За Сойера вступился Суоки, показывая таблицу:
- В ту смену, когда мы только подлетали к орбите, дежурил в рубке я. Уже тогда началось что-то непонятное. Спутник то пропадал с экрана, то вновь появлялся. Когда в рубку вошёл Сойер, спутник был на месте. Затем исчез. Как будто… - он посмотрел на напарника, подбирая слово.
- Провалился в пространстве, - многозначительно щёлкнул пальцами тот. – Был, и вдруг не стало.
У Вильямса поползли вверх брови.
- Поясни.
- Приборы показывали его наличие, андроиды дублировали его прежнее месторасположение, но самого спутника экран не показывал. Вот и всё. А затем пропала связь с Хьюстоном.
Наступила тишина.
Спустя минуту замешательства, пока Эдвард и Суоки колдовали над голограммой, Вильямс произнёс:
- Правильно, что разбудили. Ситуация нестандартная. Автоматика в порядке?
- Так точно.
- Выведите мне на монитор внутренние помещения «Галилео». – Он раздвинул голограмму руками, расширяя её обзор. – И вызовите сюда старшего андроида.
-
