Алексей Курилко
Долгая дорога в ад
Роман
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить – не поле перейти.
(Борис Пастернак)
Запись 001
- Надеюсь, вы не против того, чтобы я нашу беседу записывал на диктофон?
- Нисколько. Это очень и очень правильно. Диктофон куда эффективней человеческой памяти. Наша память, уверяю вас, крайне избирательна и ненадёжна. Мне ли этого не знать.
- Может, хотите чего-нибудь выпить?
- А что у вас есть?
- Могу предложить хороший кофе.
- Не люблю.
- Чай?
- А нет чего-нибудь покрепче? Кто-то из моих знакомых говорил, что алкоголь - это анестезия, позволяющая легче перенести операцию под названием «жизнь». Как по мне, здорово сказано.
- Это сказал Бернард Шоу. Нобелевский лауреат.
- Вполне возможно. Среди моих знакомых кого только не было.
- Намекаете на то, что были с ним знакомы?
- Почему бы и нет?
- Знали его лично?
- Забавный старик. Хотя он был довольно угрюмым типом в жизни при всём своём чувстве юмора.
- Странно.
- Что именно?
- На вид вам около сорока.
- Внешность обманчива.
- Охотно верю.
- Нет, вы человек скорее недоверчивый. (смех) И в этом ваша основная проблема. Вы - маловер!
- Смотря, в каких вопросах.
- Так что насчёт выпить?
- У меня нет ничего из спиртного. Я не пью.
- Весьма похвально. Тогда я хотя бы закурю, с вашего позволения.
- Курите. А вот я бросил. В позапрошлом году. На Рождество. Минутку, я принесу вам пепельницу.
- Я тоже подумываю о том, чтобы избавиться от этой вредной привычки. По этому поводу остроумнее всех высказался Марк Твен. «Бросить курить легко, - сказал он. – Я делал это тысячу раз».
- Вот пепельница.
- Благодарю.
- Вы, стало быть, и Марка Твена знали?
- Шутить изволите? Бога ради, я не в обиде. И я не против. Если вам это кажется смешным (щелчок зажигалки) Нет, Марка Твена я знал только по книгам. В конце восьмидесятых мне довелось четыре года просидеть в бостонской тюрьме. Там у них на редкость богатая библиотека. Удивительно, не правда ли?
- Как и многое из того, что вы рассказываете.
- То ли ещё будет. Я подарю вам массу сенсационных открытий. И, заметьте, совершенно безвозмездно.
- Ладно. Давайте приступим?
- Зачем вам блокнот и ручка? Ведь диктофон всё пишет…
- Это для особо важных пометок. Для удобства. Я так работаю.
- Ясно.
- Вы готовы?
- Всегда.
- Итак. Представьтесь, пожалуйста.
- Простите?
- Назовите ваше имя.
- То, под которым я живу сейчас?
- Для начала.
- По документам я Александр Горовой. Одна тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года рождения. Уроженец города Волгоград. Кстати, самое интересное: в Волгограде я никогда не был. Ни до моего мнимого рождения, ни после. Хотя город, конечно, легендарный. Я знаю. Царицын. Сталинград.
- А где вы родились?
- Вы забыли? В Александрии.
- Помню… Когда?
- Что – когда?
- Когда вы родились?
- Я же вам уже говорил.
- Послушайте, я отлично помню, что вы говорили. Но то было вчера. И я вам, естественно, не поверил.
- Напрасно.
- У меня это голове не укладывается. Хотя на голову я никогда не жаловался. Но поверить в то, о чём вы мне…
- Но я же представил вам доказательство.
- Это не доказательство!
- А что?
- Не знаю. Сложно сказать. Я немного растерялся. А может, это всего лишь подстроенный трюк.
- Хорош трюк! Вы хоть представляете себе, какой стресс я испытываю всякий раз, когда со мной такое случается?
- Но согласитесь, это всё крайне маловероятно. Мне тяжело принять за чистую монету всё, что вы мне поведали… Я в замешательстве… Да что я говорю! Я просто в шоке!.. Попробуйте поставить себя на моё место. Мне звонит незнакомец. Якобы старый приятель моего давнего товарища. Предлагает предоставить сенсационный материал. Назначает встречу. Приходит. Рассказывает какую-то фантастическую историю. И весь его монолог больше смахивает на сплошной бред сумасшедшего. Конечно же, я не верю ни единому слову. Глупо было бы! Понимая это, он тогда якобы для того, чтобы развеять мои сомнения, встаёт и на моих глазах бросается под колёса автобуса. Бац – и человек мёртв. Мёртв! А уже сегодня он как ни в чём не бывало заявляется ко мне домой и просит взять у него интервью. Я ничего не упустил, ничего не, надеюсь, не перепутал? И как прикажете мне теперь реагировать? Как мне к этому относиться? Как к должному?
- Я понимаю, вам нелегко во всё это поверить…
- Да я попросту отказываюсь во всё это верить!
- Мой вчерашний поступок не произвёл на вас должного впечатления?
- Произвёл. Более чем! У меня уйма впечатлений. Благодарю.
- Почему же моя смерть не убедила вас?
- А я вот сейчас подумал: а вдруг я вчера наблюдал не вашу смерть? Это куда вероятней, не правда ли?
- К чему вы клоните?
- Может, погиб кто-то другой. Очень похожий на вас. Например… Я не знаю… Ваш брат. Близнец. Я говорю, к примеру… Или человек, загримированный под вас. Пластическая хирургия тоже…
- Я не смеюсь лишь потому, что с годами стал гораздо скупее выражать эмоции. У меня это, можно сказать, возрастное… Но по большому счёту мне смешно слушать ваши наивные речи. Без обид.
- Это всего лишь одно из моих предположений. Я всё ещё не исключаю варианта злого розыгрыша. Или провокационной мистификации.
- У меня нет ни причин, ни малейшего желания вас обманывать или вводить в заблуждение. Я говорю чистую правду.
- Допустим… Да, допустим… Допустим, вчерашний инцидент - не инсценировка.
- Доверьтесь своей интуиции. Наверняка она подсказывает вам, что я не лгу. Впрочем, если хотите, в подтверждение своих слов я могу выброситься в окно. Если это поможет вас убедить. На что только не пойдёшь ради истины. У вас девятый этаж, верно? Этого вполне достаточно. Ничего. Мы потратим ещё один день. Ну и что с того? Лично мне спешить абсолютно некуда. Серьёзно, я готов. Одно ваше слово. Mors ultima ratio. Смерть - последний аргумент. Сигануть?
- Нет, прыгать - это лишнее. Там внизу детская площадка. Не стоит травмировать психику невинных малышей.
- Хорошо. Выбрасываться из окна нельзя. Как же мне умереть? Может, у вас имеется огнестрельное оружие? Могу выстрелить себе в висок. Или в сердце. Хотя надёжнее всего стрелять в рот. Вернее…
- Прекратите. Мне такие разговоры не по душе. Неприятно. Давайте попробуем всё сначала. Я выслушаю вас.
- Превосходно. Однако самое главное я, собственно, уже сообщил. Я признался в том, что
