«Воспоминание» — так называется новый художественно-документальный музыкальный фильм, созданный на Киевской киностудии имени Александра Довженко. Это рассказ о творчестве Владимира Высоцкого и о времени, которое он выразил в своих песнях с наибольшей точностью и глубиной.
Говорит автор сценария и режиссер картины Владимир Савельев:
— Я мало знал Высоцкого при жизни. Но когда он умер, образовалась какая-то никем не заполнимая пустота. И мне захотелось собрать воедино свои разрозненные воспоминания, впечатления, чтобы попытаться осмыслить — и для тех, кто станет зрителями фильма, и для себя самого, — какое место занимает творчество Высоцкого в русском советском искусстве. Ведь он неисчерпаем, как неисчерпаем каждый выдающийся талант. Но из всех ипостасей Высоцкого мы выбрали лишь одну (главную, как нам кажется) — его песни, его поэзию. В картине использованы фрагменты из телепередачи «Кинопанорама», где он сам замечательно говорит о том, что если бы на одну чашу весов положить его театральные роли, работу в кино, на телевидении, на радио, а на другую — только стихи, то «перевесили» бы стихи...
С экрана прозвучат лучшие песни Владимира Высоцкого: «Мы вращаем Землю», «Кони привередливые», «Канатоходец», «Я не люблю», «Памяти Василия Шукшина», «Кто-то высмотрел плод...» и другие. Вот он поет:
Кто сказал: «Все сгорело дотла,
больше в землю не бросите семя...»,
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время...
А на экране — кадры военной хроники: разрушенные города, чудом уцелевшая скульптурная группа детей на фоне объятых пламенем зданий. Контрапункт песни и изображения неожиданно рождает светлую оптимистичную ноту, звучавшую в его песнях всегда — сквозь самое жестокое, самое горькое. И эхом откликается на эту ноту другой поэт — Булат Окуджава: «Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет...»
Мы не стремились подробно проследить биографию героя (ведь се сейчас знают многие). Мы хотели, чтобы зрители, глядя на экран, постигли ту высокую цену, которую платит человек, посвятивший себя творчеству, ибо, как писал Владимир Высоцкий:
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И режут в кровь свои босые души.
В издании использованы: фотографии В. Плотникова, вошедшие в фильм «Воспоминание»; кадры из фильмов с участием В. Высоцкого; стихи В. Высоцкого из сборника «Нерв» (М., «Современник», 1982 г.), фрагменты из статей Н. Крымовой и А. Демидовой.
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ Поэт и актер
(В комплекте 10 открыток)
Автор-составитель Н. Гузеева
Редакторы: Н. Гриценко, С. Локшина
Обложка художника Д. Бродского
Оформление В. Зайденберга
Художественный редактор А. Гайдай
Издание Республиканского комбината рекламы и проката кинофильмов «Укррекламфильм»
Зак. 6—4507. Тираж 270 000. 1986 г. Изд. № 1040 Цена 84 коп. КФПР.
Кадр из фильма «Короткие встречи», 1967 г. Максим — В. Высоцкий
КОРАБЛИ
Корабли постоят — и ложатся на курс,
но они возвращаются сквозь непогоды...
Не пройдет и полгода — и я появлюсь,
чтобы снова уйти,
чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей,
кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, кроме тех, кто нужней.
Я не верю судьбе,
Я не верю судьбе, а себе еще меньше.
Но мне хочется верить, что это не так,
что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в мечтах...
Я, конечно, спою,
Я, конечно, спою — не пройдет и полгода.
Кадр из фильма «Служили два товарища», 1968 г. Брусенцов — В. Высоцкий
«Ему дали коня. Он взял его так, как берет лошадь только тот, кто связан с ней жизнью. Взял и приблизил к себе конскую морду, как потом делал это только в песнях. Конь и человек слились в одно. И на экране конь стал символом жизни. Естественное и прекрасное братство коня и человека кончалось смертью — человек, потерявший веру, своей рукой уничтожал и этот высокий природный союз, и самого себя. Высоцкий играл трагедию, безо всяких на то поправок, — крупно, резко, до конца. Роль Брусенцова осталась лучшим его созданием на экране».
Н. Крымова. «Наша профессия — пламень страшный». Ж-л «Аврора», № 9. 1984 г.
Кадр из фильма «Четвертый», 1972 г. Он — В. Высоцкий
* * *
Упрямо я стремлюсь ко дну,
дыханье рвется, давит уши.
Зачем иду на глубину —
Чем плохо было мне на суше?
Там, на земле — и стол и дом.
Там — я и пел и надрывался...
И плавал все же — хоть с трудом,
но на поверхности держался.
Линяют страсти под луной
в обыденной воздушной жиже,
а я вплываю в мир иной,
Тем невозвратнее — чем ниже.
Дышу я непривычно — ртом.
Среда бурлит — плевать на среду!
Я погружаюсь, и притом —
быстрее, в пику Архимеду.
Я потерял ориентир —
но вспомнил сказки, сны и мифы:
Я открываю новый мир,
пройдя коралловые рифы*
* Печатается в сокращении
Владимир Высоцкий. 1975 г. Фото В. Плотникова
КОНИ ПРИВЕРЕДЛИВЫЕ
Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю
я коней своих нагайкою стегаю, погоняю!..
Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю...
Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть.
Что-то кони мне попались привередливые...
Я дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я коней напою,
я куплет допою, —
хоть мгновенье еще постою
на краю...
Сгину
