Амалия Лик
Пять жизней и одна смерть
Посвящается моему любимому дедушке, Пайер Нерео, который показал, как можно любить.
«Когда я увидел ее, то услышал хор ангелов».
© Лик А., 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
Реально только то, что происходит сейчас. Лишь эта секунда. Прошлое уже ушло, утекло, растворилось. Будущее еще не наступило. А вот «сейчас» – это лакомый кусочек.
Сегодня он нашел меня. Монстр, который год назад уничтожил мою жизнь. Или, может, я нашла его – того, кто саваном смерти накрыл мое тело. В квартире до сих пор пахнет кровью и металлом. На кухонном полу потемнели и высохли кровавые пятна, которые еще недавно казались такими неправдоподобно алыми, а в углу валяется чайник. Весь пол истоптан следами людей в форме. Моя квартира теперь не крепость, она больше похожа на место битвы, настоящей схватки со злом.
Сижу на подоконнике, стараясь не оглядываться, смотрю в прекрасную беззвездную ночь и задаю себе вопросы о жизни и смерти. Я должна принять решение, должна сделать это сегодня. Этой ночью я или останусь жить в чужом теле в этой восхитительной населенной точке Вселенной, или исчезну, навсегда растворюсь среди триллионов невидимых мерцающих звезд…
Пришло время рассказать вам мою историю. Я не буду называть настоящие имена людей, не стану открывать названия городов и улиц. Все это могло произойти с кем угодно и где угодно, и если вы скажете: «Не может быть!» – я улыбнусь и отвечу: «Кто знает, ведь нам неведомы все тайны Вселенной, мы всего лишь яркие вспышки, моменты, точки на бесконечном листе пространства».
Глава 1
Я дотронулась до отражения, а оно в ответ дотронулось до меня.
Год назад
Тело ломило так, словно меня переехал многотонный танк. Оно не желало мне подчиняться, сопротивлялось, упорствовало. Последний раз я себя так чувствовала лет восемь назад, когда очнулась в больнице после несчастного случая. В тот день половина тела была замурована в гипс, руки ныли и не хотели исполнять команды, ноги стали неподвижны, как две бетонные колонны.
Я продралась сквозь сон и головную боль и наконец открыла глаза. Взгляд уперся в серый потолок и одинокую угрюмую люстру с единственной лампой. Люстра смотрелась ужасно неуклюже, напоминая несуразное украшение, нацепленное не к месту.
«Почему мой потолок серый? У меня в комнате он бежевый… был сегодня утром. Я что, не дома? И эта люстра… Кто только мог создать такую уродливую в своей простоте вещь? Мама в жизни бы такую не купила. Ну уж нет, только не в ее доме!» – мелькнуло в затуманенном сознании.
Сделав усилие, я приподнялась, села на кровати и огляделась. Комната была явно не моей. Маленькая, квадратов пятнадцать, со светло-серыми обоями, одним шкафом у стены и тумбочкой у кровати. Слева – окно с короткими темно-серыми шторами, справа – белая дверь. Я почувствовала, как пробрал мороз, когда ноги прикоснулись к ледяному полу. Холод и озноб поднимались от самых пяток и разбегались по всему телу.
«Видимо, в этой комнатушке еще и плохое отопление, ведь на улице апрель. Куда же меня вчера занесло? Я была в университете, засиделась с этим ужасным проектом театра, потом чуть порисовала во внутреннем саду корпуса, и вроде все».
Увидела на полу около кровати тапочки – простые, из сетевого гипермаркета, но с виду чистые и теплые, такие, с белым помпоном. Быстро втиснула в них ноги и вздрогнула от еще одной волны колючего озноба. Осмотрелась: на тумбочке ничего – ни телефона, ни часов, ни рамок с фотографиями.
«Где же я? Неужели меня опять сбила машина?» – мысль молниеносно привела меня в чувство. Я горько хмыкнула. Так не везти могло только мне.
Но комната не была похожа на больничную палату: слишком уютная, нет жутких медицинских приборов, и кровать обычная, не как в больнице.
«А вдруг водитель, вместо того чтобы отвезти меня в больницу, привез к себе? Надо срочно найти телефон и сумку». Мысли роились в голове вперемешку со вспышками боли.
Я оглядела себя: явных повреждений не видно – ни синяков, ни ссадин, ни порезов. Да и боль в теле странная, какая-то незнакомая. На мне тонкая пижама: серые штаны и кофта в белый горошек, довольно застиранные и в катышках. Теперь меня передернуло уже не от холода, а от осознания, что, пока я спала, ко мне кто-то прикасался и вообще неизвестно что со мной делал. Да и тело странное, будто не мое. Я задрала штанину на левой ноге и в ступоре посмотрела на гладкую, ровную кожу.
– Не может быть. Этого просто не может быть! – прохрипела странным голосом.
Опустила штанину. Волосы на руках встали дыбом, сердце бешено заколотилось. Все вокруг казалось искаженным и нереальным. Тело передернулось и покрылось неприятными пупырышками. Я вскочила с кровати, не в силах терпеть неизвестность и то, как прикасается к коже шершавая ткань чужой пижамы.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – произнесла я достаточно громко и замерла, ожидая, что дверь в комнату распахнется, а за ней… Даже не представляю, кто мог бы быть за ней.
В ответ тишина. Я сделала несколько шагов к двери. Оцепенела. Посмотрела по сторонам – не знаю, что мне это должно было дать. Прошла еще несколько шагов. Опустила взгляд на свои ноги: стоят ровно, как у обычных людей, обе стопы прижаты к тапкам. «Видимо, мой мозг совсем затуманился и воспринимает все вокруг так, как ему этого хочется. Ну что ж, спасибо за исполнение мечты. Хотя бы таким образом. Будем считать, что я стала нормальной».
Подошла к двери, приложила ухо, но никаких звуков слышно не было. Осторожно опустила дверную ручку, она поддалась. Я сделала полшага назад и приоткрыла дверь. Выглянула в образовавшуюся щель. Никого. Тихо вышла из комнаты и попала в такую же небольшую и скромную гостиную. Но и здесь никого не было. В гостиной стояли тумба с телевизором и диван. Справа от дивана виднелось небольшое углубление – кухня. Подошла к столешнице, на которой лежало множество упаковок каких-то таблеток и измятые, явно использованные бумажные носовые платки.
«Теперь стало понятнее. Меня чем-то накачали», – подумала я и почувствовала себя настоящим детективом. Я выпрямила спину, немного выпятила грудь и, взяв первую
