Иван Грищенко
Ты лучше
— Итак, дорогие выпускники! Сегодня вы смогли воочию увидеть, как проектируются системы и оборудование ПКА, пилотируемого космического аппарата. Космос — дело тонкое, математические расчёты обязаны быть при нашей работе точны до атома! Ой…
Послышался тихий хруст. Невольные смешки пронеслись по огромному складскому помещению, заполненному доверху множеством устройств и механизмов, нужных для самых разных космических шаттлов и ракет. Это группа студентов заканчивала слушать очередной курс лекций, проводимый на этот раз в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина.
Александр Новиков, один из группы внимательно слушавший лекцию, тоже слегка улыбнулся на последних словах возрастного экскурсовода, чья прыть должна была давно закончиться, но старичок лишь накалялся и накалялся, пока всё не дошло до треска в суставах.
— Ох… старость не радость… Ребятки, ну, пришло время прощаться, но помните: наш центр ждёт всех вас на практику! Поверьте, всё это вам пригодится!
Хотели бы с ним студенты согласиться, но, когда возвращались к автобусу, на их лицах отображалось лишь желание поскорее оторваться на скорой тусовке в честь будущего выпуска. Сам Саша не мог разделить ни радости насчёт вечеринки, ни счастья после долгожданной экскурсии, которую он ждал с самого поступления в университет, о чём он поделился с товарищами.
— Кайфуй, Сашок, пока ещё порох из пороховницы не выветрился! Помнишь того дедка, о-о каким станешь, если не прекратишь. Нас разберут как миленьких, инженеры космических систем всё-таки, ха-ха! — хором ответили ему уставшие от его душеизлияний однокурсники, ведь такие вопросы становились обыденностью для потерявшегося в череде событий выпускника.
И верно ведь, возможно, говорили, думал про себя Александр. К концу близился четвёртый курс обучения, а трудности всё наваливались и наваливались. Парень до последнего года только и делал, что учился. Он много практиковался, бегал по конференциям. Всё бы так и кончилось, пока как-то раз один знакомый не вытащил его из царства книг и диссертаций (так тот самый знакомый говорил про жизнь Александра) и не познакомил Сашу с миром баров и клубов. Учёба, не приносящая ему удовлетворения, постепенно уходила на второй план.
Настал день праздника. Измайловский белокаменный кремль. С одной стороны красивый лес с несколькими огромными гостиницами, с другой шумная, яркая эстакада, где никогда не смолкали выкрики проезжающих машин. Слепящая иллюминация и долбящая по ушам музыка моментально давали знать прохожим, чем становилось ночью это прекрасное историческое место. Саша стоял с полупустой бутылкой пива на верхушке одной из башен, служившей панорамной смотровой площадкой. На часах 3:00 ночи, а глаза даже не слипались. Задумавшийся в очередной раз студент, сделав обильный глоток, резко поднял голову, закачавшись, и взглянул на небо. Сплошные тёмные, гнетущие облака, ни одной звезды.
— Вот вам и инженер космических систем… — загрустил парень. — Даже звёзд увидеть не могу…
— Не… в звёздах счастье! — на крышу забрался, доедая куриную ножку, один из его приятелей — Рома, тот, кто и привёл Сашу в мир «наслаждения и расслабления», с его слов сказано. — Александр, Александр, этот город наш с тобо-ою, ха-ха-ха! Что случилось, только не говори, что снова плакаться будешь?
— Да так… Не понимаю, куда идти…
— О-ох, как же сложно с вами, учёными. Сашок, посмотри на себя, такой ты никому в жизнь не сдался.
— О… О чём ты? — парень обернулся на Рому, что скорчил очень неприятную гримасу, будто кто-то на голову кирпичей наложил.
— Слушай, парень, не бухти… Вот как думаешь, нужны ли сейчас, в наш-то век тысячи таких умниц, желающих… как там говорится… ах, да, изменить этот бре-е-енный мир? Ноль вы, вот кто, без всякой системы счисления.
— Как же тогда… да хоть покорение космоса?..
После Саша ужаснулся, увидев реакцию Ромы, но ничего ответить не смог, ведь попросту не знал как. Приятель в голос расхохотался, давясь куриной ножкой. Когда он прокашлялся и протёр выступившие слёзы, сказал вот что:
— Господи, ха-ха, за что мне такое наказание? Ты сам себя послушай. Покорение космоса? Скажу вот что, по секрету. Помнишь, мы тебе сказали, что нас разберут как миленьких? — Саша кивнул, на что получил звонкий хлопок в ладоши, что даже в голове зазвенело. — Забудь! Там, в лучшем мире, нужны голоса, а не руки или что-то там у вас ещё. Такие, как ты, будут довольствоваться задним планом. Посмотри на меня, не ходя почти ни на одно занятие, я получил вакансию в этом вашем Центре имени Гагарина. Главное — уметь болтать, а дальше зачтётся. Через год включи телевизор, думаю, увидишь, ха-ха-ха!
Парню стало плохо. Подойдя к карнизу, он резко опустил голову, и из него вышло всё то пиво, что было выпито за вечер. Рома на это лишь цокнул и мотнул головой.
— Иди проспись, Эйнштейн…
Дом Александра был всего в получасе ходьбы от Измайлова, близ «Электрозавода», чью территорию оккупировали десятки квестовых и прочих развлекательных организаций. Всю дорогу брёл не спеша, вспоминая ушедшие дни, когда он в игрушечном шлеме космонавта бегал и прыгал под одну красивую песню, что звучала в одной из серий знаменитого «Ну, погоди!».
— Земля… в иллюминаторе… — грустно повторял себе под нос выпускник, заходя в тёмный и мрачный подъезд своего дома, который порой освещался еле работающими лампочками. — Земля… в иллюминаторе… видна…
Лязг ключей; cкрип двери. Квартира уже мирно спала, так показалось Саше, но, только-только сняв с себя одежду, парень услышал шаркающие звуки в одной из закрытых комнат. Кто-то в домашних тапочках засеменил по паркету и открыл дверь в коридор. Ласковые, но взволнованные глаза посмотрели на выпускника — это была его мама. Она с улыбкой подошла к нему и обняла, а сын, хоть и неохотно, но ответил ей взаимностью.
— Сейчас только четвёртый час. Ты же говорил, под самое утро придёшь. Что-то случилось? — мама, как всегда, забеспокоилась, но Саша лишь слегка покачал головой и направился в ванную.
Он хотел бы поделиться проблемами и с ней, но желания не было. Лишь сухо поговорил, отмахнулся от вопросов про алкоголь и ушёл к себе.
Сон никак не приходил, поэтому он развернулся к окну (его кровать была к нему приставлена, сам когда-то просил, чтобы звёздами любоваться). Тучи. Ни зги не видно. Вдруг снова кто-то заходил по квартире. Шаги были более размеренными и громкими. Послышался скрип, и в комнату вошёл отец.
Он молча взял стул и сел рядом с кроватью сына. Саша лишь закрыл глаза, пытаясь притвориться спящим.
— Говорят, звёздное небо нескоро
