Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Ирина Дмитриевна Голыбина
Арлекины и радуги
Все события и персонажи в книге вымышлены, а совпадения случайны – даже если порой кажется, что это не так.
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
О. Мандельштам
© Голыбина И., 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
Глава 1
– Вы бронировали? – Хостес подняла на Веру тщательно накрашенные глаза, постучала длинным ногтем по экрану планшета, сверяясь с записью.
– Извините, нет.
Ресторан Вера выбрала случайно: завернула по привычке в тот, где сидело больше народа, рассчитывая, что он окажется приличным. Тоже по привычке, еще детской, сравнила девушку с собой: она, Вера, заметно тоньше и выше ростом, даже без каблуков. Одета, конечно, попроще – в джинсы и футболку с длинными рукавами, на ногах кеды, через руку переброшен плащ. Волосы с каштановым переливом собраны в небрежный хвост, смугловатое лицо без макияжа – только серые глаза блестят. По местным меркам вид чересчур скромный для пятничного выхода в свет. Хостес, очевидно, подумала так же и бросила односложно:
– Столиков нет.
Глянула на Веру исподлобья – кажется, даже с неодобрением, – и сквозь зубы спросила:
– Будете ждать?
– А долго? – Спешить Вере было некуда, а возле ресторана стоял диван-качели, предназначенный, видимо, для курильщиков и таких вот ожидающих.
Хостес вздохнула, окинула взглядом зал.
– Минут двадцать.
Вера заколебалась: может, стоит все-таки поискать что-нибудь еще? Ресторанов на набережной немало, в другом могут быть места. С другой стороны, не зря тут все забронировано, должны кормить хорошо. И обстановка приятная, плюс за заборчиком большая терраса, заставленная цветами в горшках.
– Я подожду, – сказала Вера, разворачиваясь, чтобы выйти на улицу, к дивану.
Хостес в ответ только пожала плечами.
Вера примостилась на краешек подушки, оттолкнулась пятками, качнулась туда-сюда. Наклонилась понюхать травку в кадке, стоявшей рядом, – похожа на тимьян. Это действительно оказался он, и Вера потихоньку отщипнула пару листков, растерла в пальцах, вдохнула свежий аромат. Кое-где на тимьяне поблескивали мелкие цветочки, тянулись к свету новые побеги.
Весна была в разгаре – самый конец апреля. Первые грозы в этом году налетели раньше, вымыли город – не столицу, но почти миллионник, с университетом, парком культуры, драматическим и оперным театрами, – до праздничного блеска. Дожди слизали последний снег, на клумбах в центре вспыхнули тюльпаны, парк подернулся нежной салатовой дымкой. Горожане, истосковавшиеся по солнышку и теплу, высыпали на набережную, обустроенную пару лет назад вдоль древнего кремля, тоже отреставрированного для привлечения «внутренних туристов».
Мимо Веры проходили довольные собой мамаши с детскими колясками, влюбленные парочки, шумные компании, пролетали подростки на скейтбордах и самокатах. Хотя уже перевалило за восемь вечера, закатное солнце висело в небе, заливая его всеми оттенками розового и сиреневого; ветер плавно подталкивал редкие облачка навстречу первым звездам.
Вера качнулась еще раз, запрокинула голову, любуясь шелковым переливчатым небом, отмахнулась от надоевшей тревоги – ничего уже не поправишь, пусть будет как будет. Автоматическим жестом покрутила на безымянном пальце кольцо, потом сняла и поднесла к глазам. Кольцо было дорогое: крупный бриллиант на толстом золотом обруче с матовой поверхностью, на которой кое-где остались мелкие царапины. Именно мелкие. Незначительные. И нечего про них вспоминать.
Вера открыла сумку, на ощупь отыскала отделение на молнии и сунула кольцо туда. Застегнула, потом посмотрела на свою руку, теперь совсем без украшений. Рука казалась легкой и немного чужой. Наверное, понадобится время, чтобы привыкнуть.
– Добрый вечер, – раздался рядом голос.
Вера вздрогнула, поглядела на мужчину, остановившегося перед ней. На секунду у нее перехватило дыхание, сердце пропустило удар, а потом заторопилось, поскакало в стремительном галопе. Пришлось опустить голову, чтобы скрыть широко распахнувшиеся глаза и внезапно побледневшие щеки.
– Позволите, я присяду? – спросил тот, нисколько не смущенный ее молчанием. Вера кивнула, и он осторожно опустился на соседнюю подушку.
– Как дела? – неожиданно услышала она собственный голос. Мужчина глянул в ее сторону – без удивления, скорее, с любопытством.
– Да так себе, – последовал ответ. – А у вас?
– Наверное, тоже, – сказала Вера нерешительно. – Я еще сама не поняла.
Глаза у мужчины были темными настолько, что зрачок почти не выделялся на фоне радужки, выпуклыми и влажными. Красивым Вера его бы не назвала: губы тонкие, нос великоват, брови слишком широкие, щетина на лице отросла неровными клочками, как будто лень было побриться. Волосы он, похоже, тоже не расчесал, а просто растрепал рукой и пригладил на одну сторону как попало. Тем не менее легкое пальто выглядело дорогим, рубашку Вера тоже узнала – ее муж носил такие, да и часы на запястье знаменитой швейцарской марки говорили сами за себя.
– Константин. – Мужчина протянул ей руку.
Вера вскинула на него глаза и непроизвольно улыбнулась. Помедлила секунду и подала свою.
– Вера.
Он аккуратно пожал ее пальцы, но руку выпустил не сразу, так что пришлось самой ее отнять. Похоже, он был немного пьян: до Веры долетел даже не запах, а так, призрачный намек – то ли коньяк, то ли виски.
– И что же дорогая Вера, у вас не так? – спросил мужчина с усмешкой. – И почему вы тут сидите одна, посреди, так сказать, весны? Между прочим, я вас раньше не видел. Вы не местная?
– А вы всех местных знаете? – поинтересовалась Вера.
– Конечно.
Она рассмеялась, и он, не обидевшись, улыбнулся в ответ:
– Ну почти. Я же здесь и родился… и сгодился – как там принято говорить? Так откуда вы, небесное создание?
Никто никогда ее так не называл, и сама Вера себя не считала небесной – наоборот, приземленной донельзя. Она испытующе вгляделась мужчине в лицо, потом медленно произнесла: «Из Вены», – продолжая за ним наблюдать. Но нет, ничего в нем не дрогнуло; ее собеседник лишь пожал плечами и воскликнул жизнерадостно:
– Вертлявой, в дирижерских фрачках? Как там дальше?
– В дунайских фейерверках, скачках, – подсказала Вера.
Он заключил мелодраматическим тоном:
– И вальс из гроба в колыбель переливающей, как хмель! Любите поэзию? Или только Мандельштама?
– Не особенно, – протянула Вера. – Просто его все цитируют, как про Вену услышат.
– Любопытно, любопытно, – закивал Константин. – И как же вы там оказались? Я имею в виду – в Вене. Вы же русская, судя по всему?
– Русская. Но живу в Австрии.
– Давно?
– Пять лет. – Ей даже не
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
