S. T. A. L. K. E. R. Клетка Удава
Глава 1
Двери станции протяжно заскрипели, открываясь. Стакан задрожал в моей руке, тревожа воду внутри. От накатившей слабости я выронил его, и чистое стекло разлетелось мелкими осколками на бетонном полу. Человек, вошедший на станцию, безразлично мазнул взглядом по лужице.
— Ника?.. — я не верил своим глазам. Думал, что никогда уже не увижу Брелок и Саяна, но сектантка сама пришла ко мне! Я желал броситься к ней, стиснуть крепко в объятиях, но не мог пошевелить и пальцем. А она подошла ко мне вплотную, странно хмуро окинула взглядом.
— Ну, здравствуй, Игорь, — пугающе холодно проронила Вероника, — что? Уже забыл про меня? Про своего пса?
— Нет… — распахнув в страхе глаза, я быстро замотал головой, — нет, я никогда!.. Я хотел вернуться к вам!
Потянул дрожащие пальцы к щеке Брелок, чтоб несмело дотронуться до её тёплой кожи. Хотел прижать к себе, вдохнуть знакомый запах волос. Запястье жёстко перехватили, причинив мне острую боль. Я вскрикнул не удержавшись, попытался вырваться. Брелок только крепче сдавила мою руку с небывалой для девушки силой.
— Предатель, — отчеканила она с ненавистным презрением. — Бросил меня одну! После всего, что я сделала для тебя! Предатель!
— Ника! — я дёрнулся назад, толкнув девушку в окаменевшую грудь. От давки Брелок в руке захрустело. Больно! За что⁈
— Сделай одолжение, Игорюня, — зашипела она тихо, неумолимо медленно и жгуче выламывая кости. — Сдохни в муках!
— Ника!..
— Ку-ку! Вставай, просыпайся, мой милый кролик! Хватит спать!
Я судорожно дёргаюсь, открывая глаза. Соображал несколько секунд, где нахожусь. Лежу на мягкой постели с ломотой в правой руке. Похоже, ворочаясь во сне, я случайно разбередил её. Вчера же у нас была весёлая попойка? Стёпка орал песни на гитаре, потом я с Лизой дуэтом пел, нам все аплодировали. Дамир такие тосты произносил, что аж слеза пробивала. Или же нет? Мне приснилось это? Брелок, вроде, рядом была. Нет, я всё еще в «Клетке». То был сон.
Та чёрная тварь… Она не стала заходить на станцию. Оставаясь у порога, прямо у меня на глазах превратилась в Брелок. В точную её копию! Стала умолять впустить. Когда я не поддался, она обернулась в Калину. Анархистка стояла передо мной словно живая, плакала, кричала, обвиняла меня в своей смерти. Потом тварь вообще покусилась на святое — прикинулось моей покойной матерью! Странно, что Азраил вмешался и намекнул через мегафон не впускать чудовище внутрь. Поныв еще немного, оборотень ушел, оставив меня в одиночестве на «Янове».
— Обустраивайся, милый мой кролик! — пропел тогда с издёвкой Азраил. — Тебе придётся жить здесь о-о-очень долго! Вероятно, навсегда! Ха-хах!
— Где остальные? — слабо спросил я, даже не пытаясь подняться с пыльного пола. — Где Брелок и Саян? Куда ты дел их?
— Я? Никуда! Они, как и хотели, ушли в нормальную Зону. А ты, Водяной, профукал свой шанс спастись!
— Почему ты меня просто не отпустил или не убил? — на нормальный ответ я не надеялся и вполне ожидаемо услышал жестокий смех в свистящий мегафон. Но монолитовец быстро прервал его и затараторил со злостью.
— Эта клетка — тюрьма! Для таких как ты! Для врагов «Монолита» и прочих ублюдков! Ты испортил Брелок! Задурил ей голову! Теперь бедняжке придётся долго восстанавливаться! А ты будешь торчать здесь, пока не сдохнешь!
— Вот как… — я позволил себе слабо усмехнуться в усы, — но если я по твоему мнению такая мразь, то почему тот же Кишмиш не сидит рядом со мной? С ним-то ты сотрудничал!
— Временно! Когда этот маньяк сыграл бы свою роль, то пополнил бы ряды заключённых в моей «Клетке». Ну да ладно, мне пора идти. Осматривай станцию, крольчонок! Найдёшь много чего интересного!
Нет, Азраил слукавил. Припасов на «Янове» было катастрофически мало. Две распотрошённые аптечки, половинка булки, одна банка свиной тушенки, два протеиновых батончика. Бензина в канистре для генератора оставалось навскидку на пару часов. Воды только литр в пластиковом баллоне. Ни тебе нормально помыться, ни еду приготовить. С боеприпасами и того хуже. Один старенький «Калаш» и три магазина к нему. На замену утерянному «Абакану». Ногу я перевязал найденными в подвале бинтами, что почему-то находился в другом крыле станции, не как на оригинальном «Янове». Еле стянул переломанные пальцы, зафиксировал их просто карандашами. Правда, мизинец пришлось ампутировать ножом, вместе с двумя фалангами безымянного пальца. Там была просто каша. Надеюсь, хоть остальные срастутся. Как дальше жить, что делать, не было ни малейшей мысли. Зато в подвале нашелся целый ящик водки! Чтоб заглушить физическую и внутреннюю боль. Азраил то ли насмехался надо мной, то ли решил, что спиртное мне сейчас важнее. И я запил как проклятый. Время для меня потерялось…
Немного придя в себя, заметил, как в ночлежке «Янова» стало светлее. Значит утро или уже день. Хрен поймешь, сколько времени в этой клетке без часов. Азраил бухтел где-то над правым ухом, слабо шипя помехами. Я равнодушно повел головой на голос. На тумбочке, рядом с моей примятой одеждой и коммуникатором, лежало яркое оранжевое радио. Даже с клипсой сзади для пояса. Не припомню я его.
— Доброе утро, Игорюня! — пропел тошнотворно масленым голосом фанатик. Хотел было перевернуться на правый бок, но при неловком дёрганье руку будто обожгло. Казалось, пульсирует жаром и лоб. Воздух на «Янове» был какой-то спёртый. На обычный бодун это совсем не похоже. Чёрт, лишь бы гангрена не пошла.
— Хватит бухать, крольчонок! У меня для тебя хорошие новости!
Я скептически скривился. «Хорошие новости» от такой дряни точно ничего благоприятного не несут.
— Я решил сделать тебе первый подарочек! Спрятал его тут, недалеко! Знаешь же, где у долговцев… а нет, у свободовцев! Ну, где у них был склад? Так вот, там я для тебя спрятал целую канистру бензина! И еще кое-что вкусненькое…
Гадко захихикав, радио резко оборвало трансляцию. Я был рад с одной стороны тишине, но с другой тут же приходит осознание, что ты на станции совершенно один. И накатывает страшная тяжесть на грудь. Сейчас бы потрепать чёрную мягкую шерсть Саяна, или взять за руку свою монолитовку… Водку я, кажется, всю
