Тина Амергазина
Мой труп мне не снится
Книга посвящается памяти Ани Винокуровой…
ты так ждала выхода этой книги…
ДЕНЬГИ РЕШАЮТ
Я сидела с дочкой на руках, – ей было всего пять с половиной месяцев от роду, – смотрела на ее пушистую макушку и думала о том, как же выйти из сложившейся ситуации, а все потому, что нехватка денег с рождением ребенка стала очень сильно ощутима. Только став матерью, я узнала, что ребенок – это довольно дорогостоящее удовольствие, требующее немаленьких вложений как в психологическом, так и в материальном плане, а статус гордой матери-одиночки на самом деле не звучит так гордо, как казалось раньше.
Все эти обстоятельства сподвигнули меня к твердому решению выйти на работу раньше положенного срока.
Благо, жила я тогда с родителями и могла себе это позволить. Мама уже была на пенсии и легко согласилась сидеть с дочкой, пока я буду работать.
Так вот, в тот решающий день я сидела в зале с дочкой, как всегда погруженная в мысли о том, что необходимо и нужно ребенку, как рационально использовать финансы, накопить средства и тому подобное, параллельно обдумывая различные выходы из ситуации, как вдруг этот жужжащий улей непрерывных и тревожных мыслей прервал громкий звонок домашнего телефона – это была бухгалтер из вечерней школы, места моей работы на тот момент. Она уточнилась, точно ли я выхожу на работу, ведь за несколько дней до этого я предупредила начальство о своем решении. Через пару минут не особо содержательной беседы о том, как дела у меня и моей малышки, она перешла к теме о том, что появилась вакансия учителя в филиале школы, а именно в исправительной колонии общего режима для взрослых, и так, невзначай, предложила мне туда перевестись.
О существовании филиала я знала еще до устройства на работу в эту школу. Есть основная дневная-вечерняя школа, где обучаются, в основном, несовершеннолетние дети, которым не удалось по тем или иным причинам продолжить свое обучение в обычных школах, либо те, кто в свое время просто забросил учебу (и решил получить образование, когда это стало уже жизненной необходимостью), и еще два филиала – в исправительной колонии строгого режима и в исправительной колонии общего режима. Сразу вспомнила, как в далеком 2007 году я так же узнала о вакансии в колонии.
По возрасту я была тогда совсем юной, мне было всего девятнадцать лет. После двух курсов очного обучения, познав все прелести зависимости от денег родителей и решений преподавателей, твердо решила перейти на заочную форму и зарабатывать деньги сама, ведь я так мечтала о самостоятельности. Мои родители по тем временам не могли меня содержать и отправлять по пять тысяч рублей в месяц, как отправляли другие родители. Даже две тысячи им были не под силу. Мама в год моего выпуска из школы сильно заболела, болезнь довела ее до инвалидности нерабочей группы, а отец за гроши работал в научном институте, денег в семье было очень мало. Проанализировав всю эту ситуацию, я пришла к выводу, что статус очного обучения не так уж и привлекателен на фоне вечной экономии денег и нехватки средств. И я решила во что бы то ни стало освободить нашу семью от этого, действительно безысходного и печального состояния.
Приехав в родной город, я стала искать работу. Нашла вакансию санитарки с зарплатой в три тысячи пятьсот рублей, меня позвали на собеседование, которое я так и не прошла. Они мотивировали свой отказ моим молодым возрастом, сказав прямо, что такие девочки, как я, обычно там не задерживаются, затем последовало собеседование в продуктовом магазине, откуда мне также пришел отказ. Позже, в течение нескольких лет я видела на этих работах самых разных девушек, в том числе моих учениц из вечерней школы, и ну никак не могла понять, а во мне-то что было отталкивающего.
Поиски постоянной работы длились целых полгода, за это время я успела поработать и кондуктором автобуса, и аниматором на детских утренниках. Но вот однажды мой отец принес радостную новость: знакомый директор вечерней школы сообщил ему, что у него как раз освободилось место учителя русского языка и литературы. Это было настоящее бинго! Уже назавтра, схватив свое полупустое резюме, я запрыгнула в маршрутный автобус и помчалась навстречу своей новой, своей взрослой жизни.
Здание вечерней школы было старой постройки в форме буквы «П» – типичная советская архитектура пятидесятых годов, полы сочно-коричневого цвета блестели, будто покрытые свежим лаком, а двери, всем своим видом демонстрируя, насколько они устали от жизни, продолжали выполнять свою работу, каждое лето ободряясь новым слоем краски. Директорская представляла собой квадратное помещение, в котором стояло несколько столов допотопных времен, на которых лежали учебники, журналы, тетради – стало сразу ясно, что это помещение служит не только в качестве директорской, но является и учительской.
Директор, тучный мужчина средних лет, с редкой прорезью седины на висках, сидел за широким столом у окна с решеткой в глубине кабинета, стены которого были наполовину выкрашены в синий цвет, а верхняя часть, по классике жанра, оставалась белой. Сразу с порога я бодро поздоровалась с ним, затем быстрым шагом прошла к его столу и положила перед ним свое полупустое резюме. Директор прочел его, затем сквозь толстые стекла очков поднял на меня свои карие, обрамленные глубокими морщинками глаза, и улыбнулся. После непродолжительной беседы и расспросов про мой опыт работы и успехи в обучении, он предложил мне дождаться конца лета и выйти на работу осенью в филиал вечерней школы при исправительной колонии строгого режима в поселке, недалеко от нашего города. Я, недолго думая и не особо глубоко анализируя всю ситуацию, сразу же радостно согласилась.
Все лето мои мысли были поглощены «вкусными» мечтаниями о том, какой же я стану самостоятельной, взрослой, как у меня появятся свои деньги, представляла, как буду помогать родителям. И о том, как же мне повезло найти «белую» работу. О чем же еще может мечтать девятнадцатилетняя девчонка, вчерашняя школьница и студентка у порога взрослой жизни?
Наконец наступил конец августа, и я снова пришла в школу. Директорская уже вся была полна, за каждым столом сидели женщины, которые, увидев меня, сразу же оживились, спросили из какой я школы, а узнав, что я пришла устраиваться на работу, директорская-учительская наполнилась их заливистым смехом: оказалось, они
