Елена Пучкова
Слепые встречи
Серая масса толпы пробиралась к эскалатору. Люди, обремененные пакетами, сумками, чемоданами, а главное своими тяжёлыми мыслями, выстраивались в неровную очередь, чтобы выбраться наконец из подземки на улицу, глотнуть свежего потока живительного воздуха.
На дворе начиналась весна, и, хотя в городе она представляет собой не такое яркое событие как за городом, где природа внезапно неожиданно просыпается и увлекает все за собой в радостном бурлящем потоке водной стихии, горожане тоже чувствовали весеннее обаяние. Невзирая на грязный мокрый снег под ногами, на кучу разного мусора по краям тротуара, люди щурились на яркое солнышко, отогревались после долгой зимней спячки, и в душе возникало то неясное, но стойкое ощущение бессознательного счастья, которое подарить может только весенний день.
Именно в это время я тоже ждала очереди на эскалатор и была погружена в свои бесхитростные мысли, как вдруг услышала бодрый женский голос:
– Вы мне не поможете подняться в город?
Я оглянулась и слева от себя заметила девушку, с каштановыми волнистыми распущенными волосами, в темненькой просторной куртке. Она обращалась, видимо, ко мне, хотя я сразу поняла, что она слепая. В левой руке она держала специальную трость и вся улыбалась.
– Конечно, конечно, – я быстро произнесла и подхватила девушку под правую руку, которая была свободна.
Мы шагнули на ступени эскалатора, и стали подниматься.
Времени у меня было совсем мало, чтобы разговорить мою миловидную спутницу. Поэтому я тут же завязала с ней разговор. К счастью, она оказалась разговорчивой.
– Вы хоть немного видите или совсем ничего?
– Немного, неясные силуэты.
– Как Вы тогда передвигаетесь по городу?
В ответ она звонко рассмеялась:
А Вы разве не представляете себе? Я хожу всегда по одному и тому же маршруту. К тому же пользуюсь вот этой тростью.
– Вы живёте одна?
– Нет, с бабушкой.
Я не осмелилась спросить, на что они живут, да было и неудобно.
К этому времени мы уже поднялись по эскалатору. Девушка, осторожно прощупывая ступеньки своей тростью, стала подниматься по лестнице, я, как могла старалась помочь.
Во всей ее фигуре, лёгкой, стройной, довольно стремительной кипела сила и радость юности.
Да-да, именно радость, я не ошиблась. И это несмотря на ее слепоту и кажущуюся беспомощность.
За углом, она глубоко вздохнула и весело прощебетала:
– А вот они и мои любимые шоколадные круассаны! Пойдем-те, -она инстинктивно потянула меня за рукав.
– Но как вы будете расплачиваться?
Девушка уже стояла возле кафе, ловкой рукой она достала небольшой кожаный кошелек и протянула его продавщице. Та, приветливо кивая, отсчитала нужную сумму и протянула горячий круассан.
Мы стали подниматься на улицу. Теплые ласковые лучи солнца приятно стали согревать наши лица. Моя спутница, ласково поблагодарив, стала прощаться со мной. Я стала предлагать проводить ее дальше, но она также неожиданно скрылась из вида, как и появилась.
Я осталась одна, и мне все чудился тонкий аромат ее духов, ее каштановых волос, ее юношеской лёгкости, а главное – ощущение настоящей, искренней жажды жизни, которую мы зрячие успешные люди стали все больше и больше утрачивать в бесконечных заботах и беготне…
Наше столичное метро очень богато на встречи. И хотя люди настолько чужды друг другу, насколько капли океана различны, а несутся рядом с другом , мне часто попадаются люди, которых скоро забыть не получается.
Однажды толпясь у вагона, я увидела слепого, которого незнакомая женщина, выведя из вагона, оставила на платформе.
Слепой тыкал своей специальной тростью во все стороны, но не решался двинуться вперёд.
Я быстро подошла к нему и заговорила:
– Позвольте мне помочь Вам.
Слепой не отвечая цепко схватил меня за руку, и мы пошли вместе.
– У вас полная потеря зрения?
– Полная.
– А как же вы живёте? На что существуете?
– Эх, в старое доброе время государство обеспечивало нас работой. Знаете – такие трудовые общества для слепых. А сейчас – слепой махнул рукой и вздохнул. – Каждый за себя сам думай.
Я пристально разглядывала слепого, понимая, что он меня не видит. С виду это был молодой мужчина, приятной наружности, среднего телосложения. Но каково было мое удивление, когда я поняла, что он также пристально меня разглядывает, – только не глазами.
– Позвольте предположить – Вам 30 лет, и у вас светлые волосы?
Я от неожиданности рассмеялась:
– Да, как Вы это поняли?
– Вы замужем, и у вас есть дети?
Мое любопытство стало возрастать
Окружающие нас в вагоне люди с интересом следили за нашим разговором. Многие улыбалась и даже смеялись. Многие догадались, что то, что они сейчас наблюдают, не в каждом театре увидишь.
– Как вы это поняли? – смеялась я. – Вы же не можете меня видеть?!
– Да, но я слышу ваш голос, вашу интонацию, я чувствую пакет, который Вы держите в руках.
Мне стало одновременно приятно и больно. Чувствуем ли мы так своих близких людей, с которыми мы долго живём под одной крышей, их голос, их грусть, их усталость?
Искренность и глубина чувств этого незнакомого слепого одновременно льстила и приводила в грусть.
– Вы совершенно правы, мне 30, я замужем, и у меня дети. Чем вы зарабатываете себе на жизнь?
– Я массажист и делаю массажи прямо у себя дома. Приходите, если у вас проблемы со спиной…
Я покачала головой и грустно улыбнулась. Теперь я понимала, что слепой меня видит.
– Нет, спасибо. У меня другие проблемы. У меня дочь – подросток, а у нее безумная любовь, понимаете?
– Конечно, понимаю. А что же плохого? Любовь – это же хорошо....
Я задумалась. Действительно, любовь, что тут плохого, что страшного? Почему мне представляется это концом света? Да, мне не нравится предмет ее любви, меня страшат их возможные нелепые отношения.
Но сама любовь, она же движет всем живым?
Я смотрела на слепого и понимала, что он видит и понимает всю мою жизнь.
Я понимала, что он одинок, что он рад встрече со мной и откровенному разговору.
Я не хотела огорчать его решительным отказом.
– Да, да, я обязательно обращусь к вам, когда заболит спина…
