Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Павел Корнев
Негатив. Аттестация
Часть первая: Рекуперация
Глава 1
Зима — это холод, метели, короткие дни и длинные ночи.
Зима вблизи Эпицентра — разная.
Нет, дни тут не длинней положенного этому времени года, в остальном же всё упирается в удалённость от источника сверхэнергии. В пределах двадцать пятого километра продолжало царить знойное лето, Кордон застрял в тёплом и дождливом сентябре, а вот в Новинске время от времени даже шёл снег.
Впрочем, о погоде в городе я знал исключительно из писем Нины — сам туда с августа не выбрался ни разу. Сначала в силу известных событий просто не до того было, а потом закрутили служба и учёба, вкалывал без продыху и увольнений. То операторов на подстройку сопровождали, то трассу патрулировали, а декабрь и вовсе промелькнул, будто один нескончаемый день, — в декабре начали прибывать на инициацию соискатели зимнего набора.
Тут уж все на ушах стояли; довелось не только автоколонны сопровождать, но и роль санитара на себя примерить, благодарить за что, разумеется, стоило доцента Звонаря. Впрочем, мой случай таким уж вопиющим исключением из правил отнюдь не являлся: на основании нормального закона распределения вероятностей и опыта прежних лет в состав медбратьев включали даже операторов седьмого и восьмого витков. Не больше одного — двух, но всё же включали. Кадровый голод, ага.
А так — работа, как работа. Если разобраться, куда менее нервная, нежели контроль первой подстройки на Эпицентр. Соискатели в основе своей плохо переносили избыток сверхэнергии, и за исключением каких-то совсем уж вопиющих происшествий срывы инициаций вредили исключительно им самим, окружающие обычно отделывались лёгким испугом.
Но что было, то прошло. Зимний набор обрабатывали вплоть до тридцатого числа, а сегодня — тридцать первое. Тридцать первое декабря, последний день года. И не только года…
Сегодня занятий в учебной части не было, и сразу после утренней зарядки и завтрака я отправился в расположение мотоциклетного взвода. Переоделся, натянув кожаные штаны, сапоги и плащ, поднялся в дежурку.
Толком ещё не рассвело, да и небо затянули низкие свинцово-серые облака, лампочка под потолком едва-едва разгоняла сгустившийся в комнате полумрак, но это обстоятельство никоим образом не мешало севшим расписать с утра-пораньше пульку картёжникам. Впрочем, моё появление всё же заставило их отвлечься от игры; Данила Сигизмундович глубоко затянулся и вдавил окурок папиросы в пепельницу, выдул струю дыма и усмехнулся.
— Ну что, Петя, последний выезд?
«Крайний», — привычно подумалось мне, но поправлять прапорщика не стал и кивнул.
— Так точно.
Захар Козодой — крупный и мясистый сержант, руководивший третьим отделением мотоциклетного взвода, порылся в бумагах и протянул путевой лист.
— Сегодня вы на сопровождении автоколонны в Новинск, — пояснил он на словах. — На обратном пути маршрут свободный. Короче, крутанитесь там по округе.
— Сделаем, — коротко сказал я, сунул сложенный надвое листок в нагрудный карман гимнастёрки и кинул взгляд на настенные часы. — Пойду.
— Ни пуха! — махнул мне на прощание Иван Черепица, которому не терпелось вернуться к прерванной игре.
— К чёрту!
Спустившись на первый этаж, я заглянул в оружейку, где получил ППС и подсумок с тремя снаряжёнными магазинами, затем вышел на улицу под едва сыпавший с неба меленький-меленький дождь. Постоял немного, затем надел танковый шлем, натянул мотоциклетные очки, зарядил оружие.
Сыро, тепло, грязно.
Привычно сыро, привычно тепло, привычно грязно.
Декабрь.
Я вздохнул и двинулся к мотоциклу. Под навесами места хватало не всем, мой железный конь стоял укрытый брезентом. Последнюю неделю начало барахлить пусковое устройство, и движок завёлся лишь с пятого толчка педали. Я в который уже раз помянул недобрым словом техников, — те кормили завтраками и разбираться в причинах неисправности не спешили; откровенно тянули время, прекрасно зная о моём скором отъезде.
Жуки какие…
На выезде с территории авточасти отсалютовал курившему под козырьком караулки ефрейтору и, разбрызгивая колёсами воду из луж, подкатил к дежурке пулемётчиков. Фома Коромысло, нахохлившийся и недовольный, уже дожидался меня на крыльце. Подошёл, забрался в коляску, закрепил на вертлюге сошки пулемёта.
— Лучше б к Эпицентру отправили, — проворчал он, подняв воротник кожаной куртки.
— Лучше б, — согласился я, трогаясь с места.
Действительно — лучше. Там и сейчас тепло, а солнце взойдёт, ещё и дорога самую малость подсохнет. А к Новинску — наоборот, чем дальше, тем холоднее. Ещё и грязные, будто свиньи, вернёмся. Хотя, в грязи по уши прикатим в любом случае, без этого никак…
Тимур сегодня загодя вышел на улицу покурить, и Фоме не пришлось дуть в свой монструозный свисток, он только махнул рукой.
— Шевелись давай!
Стрелок без всякой спешки приблизился и закрепил винтовку, затем потёр бедро.
— Кости крутит, — пожаловался он младшему сержанту, забираясь на заднее сиденье. — Мне холод противопоказан!
— Пули тебе противопоказаны, — огрызнулся Фома. — Пока пулю не словил, ничего не болело и не крутило!
— Может, старею?
Пулемётчик насмешливо фыркнул и скомандовал:
— Погнали, Петя!
Я прибавил газу, и мы покатили по дороге от одной лужи к другой. Доехали до неприглядно-серого здания госпиталя и повернули налево, к выезду на Новинск. У блокпоста там уже стоял пяток автобусов, два броневика и грузовик со спаренными крупнокалиберными пулемётами в кузове; бойцы зенитного расчёта в своих отсыревших шинелях смотрелись натуральными мокрыми курицами.
— Опоздали, что ли? — забеспокоился Фома, выбрался из люльки и побежал в караулку, но мог бы и не суетиться.
Случилась какая-то накладка, и мы ещё четверть часа дожидались двух автобусов и отделение пехотинцев. Ну а дальше выдвинулись в головной дозор: Фома поглядывал в одну сторону, Тимур в другую, я следил за дорогой. И следил куда пристальней, нежели ещё пару месяцев назад.
В ноябре на трассе обезвредили несколько взрывных устройств, а две недели назад на фугасе подорвался мотоцикл; тогда никто не погиб лишь чудом. Нас и самих как-то обстреляли при патрулировании окрестностей Эпицентра; так и не удалось понять, кто саданул из кустов дробью, поскольку нарушители ушли в тайгу задолго до прибытия егерей. Помимо этого, случилось ещё несколько серьёзных инцидентов, и обстановка была… нервозной.
Не могу сказать, будто радовался возвращению в учебное отделение комендатуры, но и по нынешнему месту службы тосковать не собирался. Вроде — рутина, но постоянное напряжение сказывалось на психике не лучшим образом. И сам устал, и все кругом нервными сделались до крайности. Раньше хоть как-то удавалось дух перевести, а декабрь закрутил-завертел так, что и не продохнуть.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
