Хозяйка графских развалин
Глава 1
Раздаётся глухой удар, словно кто-то хлопнул кулаком по стене.
— Замуж она не хочет, поглядите на неё! Ей, видите ли, север не нравится! А я сказал, что партия хорошая и свадьбе быть! — грохочет незнакомый бас.
— Может, выпороть дуру? — подключается женский голос, тоже незнакомый.
— Нельзя. Свадьба же… Поступим проще. Я напишу письмо, а ты собирай её, чтобы к полудню была готова. Отправим в дом жениха прямо сейчас, пусть сам разбирается.
На голову обрушивается ледяной водопад, и глаза сами собой распахиваются. Горло сдавливает спазм, вместо визга — хрип. Я смаргиваю повисшие на ресницах капли и недоумённо озираюсь.
Где я?
Ощущения дико странные. Кажется, что неведомая сила перебрала в теле каждую косточку, выдернула, ощупала и вернула на место. Я понимаю, что я лежу на чём-то жёстком и прохладном. Каменный пол? Голова гудит, на языке расцветает привкус горечи.
Я вижу перед собой очень большого мужчину. Назвать его толстым язык не поворачивается. В его великанской фигуре нет ни рыхлости, ни дряблости. Мужчине идеально подходит сравнение с медведем, такой же косматый, и силища видна с первого взгляда. Одет необычно — бурый сюртук, широкий кожаный пояс, сапоги…
Из-за плечам мужчины высовывается рыжуха неопределённого возраста, тоже крупная и одета не менее своеобразно — в тёмно-синее платье с юбкой до пола, прикрытое отороченной мехом цветастой безрукавкой. На голове толстый расшитый бисером ободок.
Это она предлагала меня выпороть?
Ничего не понимаю… Кто все эти люди? Где я и как я здесь оказалась? А где я была до того, как сюда попала? Ответа нет ни на один вопрос, а попытка выловить из памяти хоть что-то оборачивается приступом тошноты. Может, у меня галлюцинации? Или я вижу слишком реалистичный сон?
Тяжёлая оплеуха обжигает щёку и едва не выбивает дух.
Слишком реалистично для игры воображения…
Медведь уходит, а я, не считая безмолвных слуг, остаюсь с рыжухой наедине, и выражение её лица преображается. Ненависть, которую она сдерживала при Медведе, вырывается наружу.
— Ну что, допрыгалась, Даниэлла? Я тебе обещаю, приданого твой муж не получит.
Хм?
Говоря откровенно, мне нет дела до проблем неведомого мужа, которого, очевидно, навязывают Даниэлле против её воли. Всё, на что меня хватает — это поднять трясущуюся руку и провести по лицу.
Я всё ещё пытаюсь сообразить, где я. К вороху вопросов добавляется новый. Почему меня упорно называют не моим именем? Я никакая не Даниэлла, я абсолютно уверена, что меня зовут иначе. Иначе… как? Вроде бы крутится что-то на периферии сознания как юркий мотылёк — сколько ни лови, не ухватишь. Я не помню ни как меня зовут, ни кто я и откуда.
Становится зябко.
Тело ощущается чужеродно. Будто я втиснулась в платье, которое мне мало.
— Если бы не свадьба, я бы поставила тебя на колени на горох, — смакует рыжуха.
— Как хорошо, что свадьба, — с трудом ворочая языком отвечаю я.
Рыжуха стоит, уперев руки в бока, и явно теряет терпение.
Не думаю, что она или Медведь те люди, которым можно признаться в потере памяти, а значит разумнее согласиться на всё, что они прямо сейчас от меня хотят и попытаться разобраться самостоятельно.
Так и не дождавшись от меня внятной реакции, рыжуха приказывает служанкам:
— Поднимите её. Малка!
— Да, госпожа, — подаёт голос одна из бледных девочек. Этакая поганка с лицом, наполовину скрытыми чепцом вместо грибной шляпки. Наверное, девочка милая, просто выглядит болезненно.
Рыжуха продолжает распоряжаться:
— Приведи нашу невесту в порядок, а ты, Энти, займись платьем. Не забывайте, что господин дал нам полчаса времени.
Когда названная Малкой подаёт мне руку, я не сопротивляюсь. Ледяная вода впиталась в волосы, в одежду, и на каменном полу меня уже знобить начинает. Согреться и переодеться — отличная идея.
Служанка едва слышно выдыхает. Она боялась, что я буду сопротивляться? Или что придётся тащить меня на себе? Я не наваливаюсь, но опираюсь на её руку. Не только и даже не столько из-за слабости и дрожи в ногах — мои движения по-прежнему неуверенные — сколько из-за незнания, куда идти. Пусть служанка, сама того не понимая, ведёт и показывает.
Далеко идти не требуется — Малка увлекает меня всего лишь в соседнюю комнату, наискось перегороженную аляпистой ширмой, совершенно не сочетающейся ни с нежно-бежевыми стенами, по которым вьётся тусклый золотой узор, ни с массивной мебелью. Грубо сколоченный стол, стулья с высокими спинками, вереница пузатых сундуков… У зарешёченного окна особняком возвышается громоздкое трёхстворчатое трюмо.
Малка выдвигает на центр комнаты круглый пуф, и жестом предлагает мне сесть. Я не отказываюсь. Хотя мне заметно лучше, коленки подламываются. Ни слова не говоря, Малка принимается раздевать меня как куклу. Мокрое снять очень хочется, и я пытаюсь помочь, но от моих трепыханий вреда больше, чем пользы, и я сдаюсь, тем более служанка прекрасно справляется.
К Малке присоединяется… Энни? Элли? Энти? Не важно… Называть горничных по-имени от меня не требуется. Девушки в четыре руки полотенцем собирают с моих волос воду.
— Уж вы, госпожа, потерпите.
— Угу…
Волосы остаются мокрыми, но девушки вместо того, чтобы распустить их и дать высохнуть, если уж нет фена…
На какое-то время я просто впадаю в прострацию. Я знаю, что такое фен — это самый обычный ходовой прибор, который есть практически в каждом доме. Фен включают в розетку, но розеток нигде нет, а вместо электрической люстры над головой подвешен большой подсвечник.
— На севере ничегошеньки не будет, госпожа. Стоило ли злить батюшку? Лучше попросите у него прощения. Глядишь, смилуется и приданого не лишит.
— Тю, не видать госпоже приданого. Поздно, однако.
Энти закалывает в причёску финальную шпильку и, отступив на шаг, окидывает меня оценивающим взглядом с головы до ног.
— Холодно, — жалуюсь я.
Малка выхватывает из стопки сухое полотенце и принимается меня растирать. Энти лишь тихонько фыркает себе под нос и подаёт мне свежее бельё — панталоны и верхнюю деталь на широких лямках. Малка застёгивает жемчужные пуговки, а я пытаюсь осознать очередную странность. Я не могу подобрать точное название, хотя как называется гораздо более откровенный аналог знаю. Следом идёт сорочка, напоминающая ночнушку. Одновременно на ноги мне натягивают чулки и подвязывают атласными лентами. Нижняя юбка, нижнее платье. Начинаю
