Тася Тараканова
Путь к сердцу Дракона
Глава 1. Ловушка разума
Жёлто-фиолетовое марево растворялось в рваных облаках. Когда-то Соня часто любовалась закатами, сидя в леваде. Соня исчезла из моей жизни, оставив только воспоминания. Бросил прощальный взгляд вслед убежавшему светилу. Обычный вечер в череде таких же одиноких. После того, как власть в Верховии сменилась, я стал отшельником, и последний год почти безвылазно сидел в своей усадьбе Овечечка. Когда рядом нет людей, можно не скрывать под маской вежливости апатию и безысходность, можно позволить быть самим собой.
Члены команды Светозар, в которой я до сих пор числюсь капитаном, поначалу обижались, прилетали, звали на тренировки, но постепенно наше общение свелось к минимуму. Гонки на драконах — одно из самых захватывающих зрелищ Верховии. Наша команда одна из сильнейших, я — действующий чемпион, но, похоже, скоро останусь без титула. В гонках я вышел в высшую лигу, в личной жизни — аутсайдер. Мой нынешний режим выживания — короткие разговоры с матерью, игнорирование вопросов о настроении и планах, отстранённость ото всех, медленный дрейф по течению в «никуда».
За горами собрались тучи — скоро хлынет и здесь. Торопиться некуда, от левады до дома рукой подать. Поздним вечером в одиноких стенах меня снова накроет пустота. Бессилие, обида, гнев — прошлые стадии моего существования. А пустота — почти спокойствие. Раньше меня подгоняла внутренняя паника, что я теряю Соню. Диалоги с ней, прокручиваемые в голове в тысячный раз понемногу затухли. Соня никогда не будет со мной.
Одно положительное свойство у одиночества всё-таки имелось. Молчание и созерцание научили меня видеть необычное в обычном, которое я никогда не замечал раньше. Кто в здравом уме стал бы рассматривать лужу и дождинки, оставляющие на ней свой мгновенно исчезающий след. Редкий дождь — небольшие расходящиеся круги, сильный — солдатики, бодро выпрыгивающие из воды или пузыри на поверхности лужи. Я выпал из ритма вечно спешащего человека, и заметил, что созерцание меня успокаивает. Без мыслей хорошо было смотреть на сухой лист, подгоняемый ветром, на паутину между высоких стеблей, с утра проявленную росой, на чешуйки дракона, слепленных в единственно верном узоре.
Реальный мир, проживаемый здесь и сейчас, ослаблял внутренних демонов. Проникая вглубь явлений, растворяясь в предметах, я избавлялся от пут безнадёжности. В момент наблюдения мне становилось легче, тягучие прилипчивые беспросветные мысли незаметно покидали голову, даря ощущение свободы. Пусть и кратковременной.
Я понял, у меня два пути: злиться на судьбу, жалеть себя или довольствоваться малой, едва заметной радостью. Уняв со временем отчаяние, я понемногу стал склоняться ко второму варианту, удерживая настроение выше нуля чуть дольше обычного.
Что нынче за погода? Постоянный дождь и немного солнца, словно в насмешку, чтобы не забыть, как оно выглядит. Сегодня вот порадовал закат. Порадовал ли? Я плотнее закутался в куртку всего десять градусов тепла.
После пожара прежнего особняка я спланировал шале — одноэтажный дом. Рабочие выстроили стены из кирпича, завели под крышу. К работам по отделке внутри я охладел ещё на начальной стадии. Однако надо было где-то жить, поэтому пришлось заняться ремонтом. Его я доделал спустя рукава. В итоге получилась минималистская берлога холостяка, только необходимые вещи и никаких изысков.
Мать и отец с недавних пор живут в столице, в Энобусе. Совет старейшин на вершину пищевой цепочки — самую высокую должность Верховии выбрал моего отца — Бажена Светозарова. Соня и Эрвин поселились в Межгорье. Тренируются, готовятся к очередным гонкам. Я не готовлюсь, пропускаю одну за другой. У меня нет желания видеть Соню с Эрвином на гонках, приближаться к ним, чтобы перемолвиться парой слов, стараясь не сойти с ума. Представлять, что она с ним — больно, думать о будущем ещё больнее. Воспоминания о прошлом скручивают подобно судороге.
Мне стыдно вспоминать о том, как полгода назад я прилетел в Межгорье, купил для храбрости бутылку можжевеловки и пошёл с Ларри Идепиусом, которого упросил показать дорогу, к лесному домику, где в то время обитали Эрвин с Соней.
Ларри балагурил, отвлекал меня, а я, поднимаясь в гору по тропинке, пил горькую прямо из бутылки. Когда мы вышли к дому, я встал на поляне и заорал как последняя пьянь.
— Я люблю тебя, Соня! Люблю! Всю душу мне вывернула! Люблю тебя!
Соня вышла на крыльцо, подошла ко мне. Эрвина в тот день не было дома. Хотя бы перед ним не оконфузился.
— Добромир, езжай домой, — сказала она, — я с Эрвином, ты же знаешь.
Да, я знал это с самого начала. Она не может быть со мной. Её сердце выбрало его — моего брата. Я — третий лишний.
Ларри тогда увёл меня к себе, и у него дома я напился до потери сознания. Можно было бы оказаться в объятиях другой, или десятка других. Мне это не поможет, я знаю, поэтому даже не пытаюсь.
Когда-то я встречался с Иоланой Радич — первой красавицей Светозара. Для прошлого «идеального» меня она была идеальной парой. Мы отлично подходили друг к другу: оба родом из влиятельных семей, к тому же гонщики из одной команды. Её отец — верхотур Светозара Андрон Радич был доволен выбором дочки и поговаривал о свадьбе. Мне льстила привязанность Иоланы, я отвечал взаимностью, но как оказалось позже, я и близко не знал, что такое любить. Со стороны мы смотрелись великолепно. Первая красавица Светозара с действующим чемпионом Верховии. Но только со стороны. Когда рядом с Иоланой появилась Соня, я ощутил непомерную фальшь нашей идеальной пары. За духовную слепоту и глухоту, за безграничный эгоизм я был наказан любовью к той, которая никогда не будет моей.
* * *
Заснуть не получилось, в доме было невыносимо душно. Прихватив походный коврик, переместился на крышу своего дома. Тучи плотно укрыли ночной небосвод, но дождя всё ещё нет. Он может и не начаться вовсе, а может хлынуть в любой момент. Когда-то наши отношения с Иоланой казались прочными и долговечными, но они разрушились, словно по щелчку невидимой судьбы. Из охотника я трансформировался в жертву, желание выпутаться из крепких объятий Иоланы вспыхнуло как пламя на сухих дровах. Злость на себя, празднующего труса, поднялась во мне душной волной, и я в один миг разорвал отношения с Иоланой.
Я часто задавал себе вопрос, когда я влюбился? Если честно, я не почувствовал это как мгновенную
