Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 5
Анна Волок
Монстр
Посвящается Джудит Барси
и другим детям с похожими судьбами
— Привет. Почему ты не спишь?
Именно с этих слов началось наше знакомство.
Под кроватью было сухо и пыльно. Мои любимые, самые лучшие «сухо и пыльно». Под прочими кроватями иногда попадались машинки, обертки от конфет, книжки и мячики. Мячики — особенно часто. Днем они стучали по полу, надоедая соседям, но, в конце концов, всегда оказывались здесь или под шкафами. Многие задаются вопросом, почему мы выбираем именно кровати? Потому что на них спят дети? Нет, просто под ними интереснее всего. Я всегда любил фантики, их шуршание так здорово пугало ребят надо мной, питая меня их страхами. Всех без исключения… до того часа, пока не появилась она с ее «привет». Признаюсь, я растерялся — не знал, что ответить.
— Эй, ты меня слышишь? — позвала она снова. — Поговори со мной, пожалуйста.
Ее ровный голос привел меня в чувства. Она правда обращалась ко мне. Странный, необычный ребенок.
— Спи. Здесь никого нет, — решил ответить я и приготовился отправиться на поиски достойного ужина в этом доме. Хотелось поиграть с фантиками, услышать всхлипывания и учащенное биение сердца над собой.
— Меня Даша зовут, — маленькая ручка появилась передо мной, точно для пожатия.
— А меня Вух, — произнес я неожиданно для себя, напрочь забыв про обед и фантики. — Чего ты не спишь?
Странный вопрос. Большинство из нас сами добиваются, чтобы дети не спали, а дрожали, прячась под одеялами, звали мам и пап, кричали и плакали. Наверное, я просто повторил ее вопрос. Зачем? От удивления? Все же я никогда не общался с людьми.
— А ты? — спросила она.
— А я днем сплю.
— Правда? Здорово. Я бы тоже хотела спать днем! Можно к тебе?
— Ко мне? — я совсем удивился, осмотрев свое скромное пристанище. — Но ведь тут скучно, даже фантиков нет!
— Каких фантиков?
— Конфетных.
— Ну так все правильно. У меня ведь нет конфет, поэтому у тебя нет фантиков.
Ее ответ показался логичным. Даже слишком. Из любопытства, чем еще она может меня удивить, я махнул лапой.
— Ладно, спускайся.
На Даше была серая пижама. Короткие темные волосы закрывали пол-лица. В руке она что-то сжимала. Не успел я испугаться, как раздался щелчок, и тут же мои глаза защипало от боли. Я шикнул, зафырчал и уже собирался раствориться, как она отвела фонарик в сторону.
— Ой, прости! Я не знала, что тебе будет больно, просто хотела тебя увидеть. Не уходи, пожалуйста…
Она что, мысли читает? Я проморгался, все еще недовольно фыркая. Что-то заставило меня остаться даже после ее обидной выходки. Может, голос, полный раскаяния, а может, все тот же интерес, что же случится дальше. Голод все еще давал о себе знать, вот только обедал я каждую ночь, а с детьми не общался ни разу.
— Не уйдешь? — осторожно спросила она.
— Ладно, останусь, — проворчал я, протирая лапой два нижних глаза.
Даша помолчала немного, рассматривая меня в слабом свете ослепительной штуки. Я все никак не мог вспомнить, как она называется.
— А ты совсем не такой, каким я тебя представляла, — наконец улыбнулась она, удобнее размещаясь напротив. Я почему-то смутился.
— А какой?
— Похож на моего пёсика, — она запнулась. — Бывшего пёсика. Он ушел на небо недавно. Раньше мы спали вместе, я так по нему скучаю.
От таких откровений я не знал куда деться и даже отодвинулся от нее. На всякий случай.
— Только у него было два глаза, а у тебя пять. И зубы у него были поменьше. Но в остальном… Слушай, давай поиграем! — она приблизилась, и мне стало неуютно.
— Да во что здесь играть? В прятки, что ли?
— В крестики-нолики, — улыбнулась она и тут же начертила пальцем в пыли решетку, поставив по центру крестик. — Ставь нолик.
— Где?
— Где хочешь.
— А в чем смысл?
— Нужно поставить три нолика или крестика в ряд, так, так или так. У тебя нолики, у меня крестики.
— Ну ладно, — я нарисовал кружок, она — крестик, я снова кружок, она наискосок перечеркнула ряд и заулыбалась.
— Я выиграла. Давай еще.
Что-то громыхнуло, как будто ударили в стену. Послышались скрежет и крик, или, точнее, плач — тонкий, без надрыва. Можно было подумать, что это и не плач вовсе, а скулеж, но я был подкован в вопросе рыданий и хорошо отличал одно от другого. Решил бы, что мои братья веселятся, если бы не знал, что в этой квартире живет только один ребенок.
— Не бойся, — она сама дрожала, но почему-то решила, что испугаться должен именно я. — Он уже заходил сюда. Сегодня он уже не придет.
— Кто? — заинтересовался я.
— Папа.
Я лишь фыркнул. Все-таки какая-то слишком умная попалась мне жертва: в мудреные игры выигрывает, о том, что монстры вроде меня боятся родителей, знает. Не зря пугали нас Старшие «новым поколением», говорили, что нужно быть аккуратнее, хитрее, изобретательней, иначе дети быстро привыкают. А взрослые еще и помогают им: снимают фильмы про таких, как мы, рассказывают сказки с хорошим концом. Может, перестать быть дружелюбным прямо сейчас, напугать ее до полусмерти? Только я не был уверен, что у меня получится.
— Давай еще поиграем, — предложила она.
— Ну давай.
Даша выиграла еще пару раз, а потом я понял, как у нее это выходит. На третий у нас получилась ничья, а на четвертый мне удалось победить.
— Ух ты! — она, кажется, обрадовалась даже больше, чем я. — Молодец. Быстро учишься.
Я не мог понять, от чего мне приятнее, — от победы или от ее похвалы. Мы сыграли еще несколько партий, сгребая пыль в центр игрового поля. Ее ладошки сделались серыми, как и кончик носа, который она потирала время от времени.
— Слушай, а у вас в доме еще дети есть? У соседей
Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 5
