Ланиус Андрей
Дивный мир братьев наших
Заповедник динозавров
Водная гладь заволновалась, забурлила, и над поверхностью озера показалась змееподобная голова рептилии на длинной чешуйчатой шее.
— Теперь ты веришь? — шепотом осведомился Чабан у своего спутника.
— Могу ли я, представитель современной науки, верить в то, что наука отрицает? — не без укора ответил Аналитик.
Они сидели на каменистом склоне лысой горы. Из расщелины выбивалась жухлая, до хруста высохшая трава. Такие же вершины образовывали замкнутую цепочку. Внизу, словно в чаше, лежало большое продолговатое озеро, обрамленное каемкой высокого, густого камыша. Сейчас в озере резвился огромный динозавр.
Вот чудище взбрыкнуло энергичнее и на миг показалось над водой во всей своей красе. Зрелище было не для слабонервных, но Аналитик и ухом не повел, хотя попал сюда впервые.
— А почему твоя наука отрицает то, что существует на самом деле? — простодушно поинтересовался Чабан.
— С чего ты решил, что это существует на самом деле? — усмехнулся Аналитик.
— Да вот же! — Чабан вытянул перед собой руку.
— Эх, дорогой друг… — с мудрой, всепрощающей улыбкой отозвался Аналитик. — Ты не стал бы так утверждать, если бы занял строго научную платформу. Ну, посуди сам. Какова должна быть минимальная численность стада, чтобы продолжить род?
— Баран да овца.
— Вот и ошибаешься: несколько тысяч особей! А разве это озеро в состоянии прокормить такую уйму динозавров?
— Насчет тысяч врать не стану, а двух-трех прокормит, это точно, — упрямо стоял на своем Чабан.
— Не могут две-три особи продолжить род! — в сердцах воскликнул Аналитик. — Не могут, понимаешь?! Вымрут! Они уже давным-давно вымерли бы!
— Но ведь живут!
Между тем, загадочный гигант, будто дразня, принялся молотить по воде мощным хвостом.
— Сейчас я тебе объясню популярно, — переменил тактику Аналитик. — Дело в том, что в озере ничего нет. Да-да, ничего и никого! Ты спросишь, почему же в таком случае мы вроде бы видим это существо? Отвечаю: оптический обман! Мираж! Вероятно, по склону соседней горы ползет маленькая ящерка, но в результате преломления солнечных лучей в нагретом воздухе она представляется нам огромным чудовищем. Науке известны подобные парадоксы.
— Да ведь я вижу его каждый день!
— Так что же? Главное — твердо стоять на научной почве. Тогда тебя не смутят никакие лже-видения. Не исключено также, что на этом склоне растет дурман-трава, действующая на наше подсознание. По озеру плавает какая-нибудь головешка, а воспаленное воображение рисует образ страшной рептилии. Могу поспорить, что если каждый из нас начнет описывать это видение, то результаты будут существенно разниться, ибо у каждого из нас свое, сугубо индивидуальное воображение. Я, например, вроде бы ясно вижу, что у этого, как ты его называешь, водяного змея вдоль спины идут два ряда гигантских шиповатых плавников, хвост заканчивается двумя рогатинами, шея напоминает утолщенный живой шланг, а голова вытянута и приплюснута. Странно, конечно, что мое сознание породило именно такой образ, абсолютно неизвестный специалистам.
— Так оно и есть, — охотно согласился Чабан. — И голова, и шея, и хвост, и плавники — всё так, как ты говоришь. Я тоже это вижу.
Аналитик был весьма раздосадован этим ответом.
— Совпадение наших впечатлений не делает мираж действительностью, но означает, что дурман действует весьма коварно. Берегись, мой друг, и бывай здесь реже, не то станешь пленником этого проклятого зелья!
— Нет здесь никакого зелья! — Чабан сорвал пучок сухой травы. — Знаешь, сколько лет я пасу овец на этих склонах?
— Ну и упрямец же ты! — покачал головой Аналитик. — Собственные предрассудки тебе дороже истины! Ну, пусть не дурман, пусть что-то другое… Например, ультрафиолетовое излучение солнца. Слыхал легенду о Летучем Голландце? Морякам тоже чудились разные ужасы, вроде гигантского осьминога, они в панике бросались за борт и гибли в пучине, хотя на самом деле это был пучок водорослей. Ультрафиолетовые лучи способны вызывать сильнейшие галлюцинации, мой друг! А летающие тарелки? Сколько раз мы слышали…
В этот момент рядом с первым чудовищем из глубины вынырнуло второе, и они вдвоем подняли такую кутерьму, что, казалось, сейчас расплещут всё озеро.
— Ишь, как действует дьявольское излучение! — пробормотал Аналитик, энергично массируя виски. — Не будь я так закален в дискуссиях, глядишь, и сам поверил бы… Но я же знаю, знаю, — твердил он, как заклинание, — что всё это происходит лишь в моем подсознании…
— Глазам ты не веришь, — заключил Чабан. — Ну, а рукам? Если хочешь, можешь погладить водяных змеев, когда они выберутся на бережок погреться. Не бойся, людей они не трогают, смирные.
— Осязание, как и зрение, всего лишь одно из наших чувств, — объяснил Аналитик. — Если могут обмануть глаза, то руки обманут еще вернее.
— Что нужно для того, чтобы ты поверил?
— Ну, во-первых, строгая научная теория.
— Значит, теории ты веришь больше, чем глазам и рукам?
— Разумеется! Иначе легко впасть в мистику.
— Так придумай теорию! Вот про них… — Чабан кивнул в сторону озера.
— Придумай… — усмехнулся Аналитик. — Нет, мой друг! Я человек практичный. И гробить свою жизнь на создание сомнительных теорий не намерен.
Чабан вздохнул:
— Кто же из нас упрямец? Ладно, уходим.
Поднявшись с камня, оба двинулись по слону вверх. На самом гребне Аналитик остановился и обернулся. Водная гладь была совершенно пустынна.
— Я же говорил! — торжествующе воскликнул он. — Обман зрения!
Чабан потянул его за рукав:
— Погляди-ка лучше туда…
На соседней вершине мирно паслось диковинное животное, похожее на трехглавого дракона.
— Мираж! Ультрафиолет! Наваждение! — мотнул головой Аналитик и быстро зашагал прочь.
Больше он не оглядывался.
А в последующем никогда не возвращался сюда — в заповедник динозавров.
По следам людоеда
Леопард, ставший людоедом, еще более опасен, чем даже тигр-людоед, ибо обладает поистине мистической способностью подкрадываться к жертве и убивать ее совершенно бесшумно. В северной Индии, там, где сливаются воды Мандакини и Алакнанды, образуя священный Ганг, до сих пор помнят о так называемом “Рудрапраягском леопарде”. Этот хищник за период с 9 июня 1918 года по 14 апреля 1926 года только по официальной статистике загрыз 125 человек. Пятнистый монстр избегал самых хитроумных ловушек и нередко охотился за теми, кто пытался уничтожить его.
Но однажды по следам леопарда-людоеда отправился истинный профессионал…
В сельской администрации Индии существует уникальная должность — патвари. Так называют чиновника, который регистрирует в подведомственных ему деревнях случаи гибели людей от нападений диких животных или укусов ядовитых змей и насекомых. Именно патвари проводит осмотр места происшествия и дает заключение о причине смерти жертвы.
С лета 1918 года патвари ряда
