Ольга Гусейнова и Ника Ерш
Темная сторона. Ученица
Глава 1
Сто пятьдесят лет назад произошел первый прорыв – на благословенные земли Аарона ступила лапа невиданного ранее монстра. Беспощадного, голодного, жуткого. Затем случились десятки и сотни других прорывов, но история моего мира изменилась именно с первого.
В нашем королевстве Солверс тогда расцветала весна. И в один из обычных погожих дней почти у самых ворот столицы, Дараты, открылся темный портал, из которого на белый свет повалили кровожадные иномирные твари. Ценой огромных жертв обычных жителей и магов нашествие монстров удалось остановить, а прорыв – закрыть.
Второй прорыв случился в Солверсе за много верст от столицы. Наученные горьким опытом стражи королевства быстро прибыли на помощь маленькому поселению благодаря расположенным по всему Аарону стационарным порталам. И вновь наше королевство понесло потери как среди простых людей, так и магов.
Соседи ослабленного Солверса тут же решили: грех не «пощипать» нас, пока мы будем вынуждены зализывать раны. Но полномасштабных военных действий развернуть не успели – вскоре пространственные прорехи в иные миры начали рваться в совершенно непредсказуемых местах.
Оказалось, прорывы и кошмарные твари, что лезли из них, – беда всего Аарона. Однако на осознание всеобщей проблемы, на переговоры и поиск способа борьбы с опасными неконтролируемыми явлениями ушло почти пятьдесят лет. За эти годы погибли сотни тысяч людей и почти полностью исчезли наделенные магией. Ведь только одаренные были способны закрывать прорехи в другие, столь недружелюбные к нам миры.
Тогда и ввели Неделю Ушедших: ежегодно, последнюю неделю лета, повсеместно, на площадях даже самых захудалых селений, звучала тоскливая песня флейты, возвещавшая о военных сборах. Каждый маг обязан был добровольно вступить в ряды защитников мира.
Шли годы, количество магов совсем оскудело, а оставшиеся в живых начали прятаться в самых глухих уголках Аарона, скрывать свой дар от всех, даже самых близких. Чтобы выжить, уцелеть!
Наш мир оказался на грани гибели.
И вот, сто лет назад в Солверсе создали Академию Защитников, где отныне в обязательном порядке обучали магов всех королевств Аарона. Там же сформировали Корпус Защитников с беспрецедентно широкими правами и полномочиями. Кроме того, ввели самые строгие законы для соблюдения всеми жителями нашего мира. Во имя жизни.
Магия в человеке созревает долго и сложно, ее формированию может помешать даже интимная жизнь, поэтому одним из первых законов был введен обязательный целибат до восемнадцати лет для обоих полов. Как мальчиков, так и девочек. За нарушение запрета и потерю невинности – смерть. Без сочувствия, без жалости, без понимания человеческих слабостей. Ведь маги Аарона – это жизнь целого мира. Если нарушитель этого не понимает и рискует жизнью всех людей, зачем такой нужен? Первые же публичные казни хорошенько вдолбили эту истину в самые горячие головы.
Из года в год, на протяжении ста лет, все достигшие восемнадцатилетия юноши и девушки проходят специальную проверку на наличие магии и «чистоту». А Неделя Ушедших – это период отбора магов в Академию Защитников. И только после проверки «чистые» немаги обретают свободу и могут строить отношения и создавать семьи.
Обо всем этом я размышляла, стоя у окна в нашей семейной аптечной лавке. Признаюсь, в погожий летний денек хотелось бы думать совсем о другом, но… Недавно мне исполнилось восемнадцать лет, и сегодня настал последний день Недели Ушедших, по улицам нашего городка лилась тоскливая песня флейты – дань уходящим магам. Несмотря на грустную мелодию, большинство горожан, особенно молодежь, неистово радовалось. Потому что в Кинсборо – скромный, удаленный от суеты столицы городок, находящийся на стыке двух королевств, – наконец-то прибыла комиссия из Академии Защитников. Совсем скоро я и мои сверстники освободимся от запретов! К тому же в нашем городе уже несколько лет магов не находили.
Я не волновалась. Скорее предвкушала, ведь еще капельку потерпеть – и начнется романтичное время ухаживаний и танцев по вечерам.
Чистенькие улочки Кинсборо, мощенные тесаным булыжником, этим утром меня особенно радовали. Небо сегодня казалось голубее обычного, редкие облачка – пышнее; вообще, все эмоции стали ярче и насыщеннее. Внутри у меня все горело от нетерпения и радости.
Я прислушалась к себе, осмотрелась, переступила с ноги на ногу.
Новенькие туфельки на невысоком каблучке еще чуть-чуть поскрипывали и кокетливо выглядывали из-под подола нарядного голубого – в цвет моих глаз – нового платья с коротким рукавом и белым кружевным воротником. Легкая батистовая ткань мягко облегала небольшую грудь, а от тонкой талии, повязанной широким поясом с бантом на спине, густыми складками спускалась почти до пола.
Светлые, сильно вьющиеся волосы я убрала в высокую прическу, от чего выглядела немного старше, чем обычно.
– Готова? – мама улыбнулась мне и поманила за собой на выход из лавки.
Я буквально слетела по ступенькам в крепкие папины объятия, так торопилась. А родители довольно улыбались, понимая и разделяя мою радость. Сами через то же самое в юности прошли! Такой сплоченной троицей мы и отправились вдоль цветущей зеленой улицы.
Порой мне хотелось выбежать вперед и покружиться вокруг себя, взмахнув голубой верхней юбкой, пусть даже мелькнет отороченный кружевом подол белой нижний. Но я сдерживала желание. «Ничего, – думала, жмурясь от яркого солнышка, – уже сегодня вечером на площади будут танцы в честь завершения Недели Ушедших. Ох и натанцую-юсь!»
Мы с мамой, взяв папу под локти, улыбаясь соседям, чинно шли на площадь. В свободной руке я несла новенький саквояж с разной мелочевкой – скорее украшение, выгодно подчеркивавшее праздничный наряд, чем дорожную принадлежность. По закону, все проходящие проверку, должны иметь при себе вещи первой необходимости, их я и взяла. Ничего лишнего. Зачем напрасно утруждать себя лишней тяжестью?
Вскоре мы вышли на площадь, к магистрату, солидному зданию из светлого песчаника. Вокруг магистрата толпилась молодежь, которая в этом году должна проходить или, судя по веселым лицам и голосам, уже благополучно прошла проверку. Отдельными группками, по интересам, весело гомонили родители восемнадцатилетних юношей и девушек. Ведь совсем скоро, может статься, кто-то из них и породнится.
Приблизившись к зданию, я смущенно улыбнулась Питеру и Димитрию. До восемнадцати нам запрещено быть чем-то большим друг для друга, ухаживать, целоваться… Но разве
