Джеймс МАКФЕРСОН
БОЕВОЙ КЛИЧ СВОБОДЫ
Гражданская война 1861-1865
Предисловие редактора
Ни один период американской истории не предъявляет к историку больших требований, чем эпоха Гражданской войны. Для того чтобы справиться с этой невероятной задачей, все классические исследования на эту тему представляют собой многотомные издания. Алану Невинсу, например, потребовалось восемь объемистых томов. Одним из замечательных аспектов настоящего издания стало то, что автору удалось всесторонне осветить эту эпоху в рамках одного тома. Естественно, получился настоящий фолиант, и, возможно, он окажется самым объемистым среди десяти томов Оксфордской «Истории Соединенных Штатов», а тот факт, что он (несмотря на этот объем) охватывает самый короткий период в истории страны, требует некоторых пояснений со стороны редактора.
Прежде всего, возникает вопрос о несоответствии объема книги краткости рассматриваемого временного отрезка. Между важностью, запутанностью, количеством исторических событий и промежутком времени, в котором они произошли, связь весьма слабая. Одни исторические события раскрывают свою огромную значимость век за веком, тогда как другие, не менее важные, происходят с ошеломляющей быстротой. В этой книге мы, несомненно, имеем дело со вторым типом событий. В своем предисловии к данному труду Джеймс Макферсон описал поколение Гражданской войны как жившее «в тот период, когда понятия „время“ и „сознание“ обретали новые оттенки». Историки, описывающие те времена, должны принимать во внимание эти «новые оттенки». Если уж участникам тех событий казалось, «будто за один год они прожили всю жизнь», то историкам, что вполне резонно, понадобится больше страниц, больше места для того чтобы отдать должное такой эпохе. Это также помогает объяснить, почему про годы Гражданской войны написано больше, чем про какой-либо иной период: чем больше написано, тем больше открывается перед нами и тем больше спорных вопросов могут разрешить современные историки.
В период Гражданской войны сохраняются все давние «тренды» американской истории: освоение и заселение земель Дикого Запада, переселение и сопротивление индейских племен, экономический рост, волны иммиграции из Европы, непоследовательность дипломатии — во время войны эти тенденции никуда не делись, и все они в какой-то мере освещаются в книге. Однако они, естественно, подчинены главной теме или, по крайней мере, переплетаются с ней. Действительно, нелегко представить находящегося в здравом уме историка, который бы вставил целую главу, посвященную, скажем, внутренним усовершенствованиям или экспансии на Запад, между описанием канонады при Геттисберге и падением Виксберга. Подобно своим коллегам-историкам, задействованным в работе над Оксфордской «Историей Соединенных Штатов», Джеймс Макферсон заключил соглашение с авторами предыдущих и последующих томов, касающееся ответственности за всестороннее освещение «пересекающихся» событий.
Из десяти эпох, охваченных этой серией, вы не найдете ни одной, когда бы американцы не оказались вовлечены в ту или иную войну. Две из них — мировые, а еще в трех исследованиях анализируется война за независимость в XVIII веке. Чем же тогда можно объяснить пристальное внимание и большой объем, выделенный под эту конкретную войну? Существует множество параметров для оценки сравнительной значимости войн. Среди них численность войск или количество судов, вовлеченных в боевые действия, длительность конфликта, размер потраченных на него средств, перечень достигнутых или же недостигнутых целей и т. д. Одним из самых простых и красноречивых критериев является количество потерь сторон. В конечном счете, количество американцев, погибших в Гражданскую войну, превышает количество павших во всех остальных войнах вместе взятых, считая и мировые, так что пристальное внимание к этой странице американской истории можно оправдать и таким образом.
К. Вэнн Вудворд
Вэнну, Вилли,
а также памяти
Гленна и Билла,
познакомивших меня с миром истории
и научным сообществом
в те старые добрые дни
в Хопкинсе
Предисловие автора
Обе противоборствовавшие во время Гражданской войны в США стороны декларировали борьбу за свободу. Юг, как в 1863 году говорил Джефферсон Дэвис, был «вынужден взять в руки оружие, чтобы отстоять политические права, свободу, равенство и государственный суверенитет, что является наследием, доставшимся нам ценой жизни наших предков, завоевавших независимость». Но если Конфедерация осуществит этот замысел, утверждал Авраам Линкольн, то Союз, теми же самыми предками основанный как «последняя и наилучшая надежда» на сохранение республиканских свобод во всем мире, будет уничтожен. «Мы должны немедленно определиться, — говорил Линкольн в 1861 году, — имеет ли меньшинство в свободном государстве право разваливать это государство, когда этому меньшинству заблагорассудится».
Журналисты-северяне подняли на смех призыв Конфедерации сражаться за свободу. Как заявил поэт и издатель Уильям Каллен Брайант: «Их лозунг — не столько свобода, сколько рабство». Однако сами северяне поначалу не вели борьбу за освобождение рабов. «У меня нет цели прямо или косвенно препятствовать рабовладению в тех штатах, где оно уже существует», — заявлял Линкольн в начале конфликта, а союзный Конгресс в июле 1861 года подавляющим большинством одобрил такую позицию. Правда, не прошло и года, как Линкольн и Конгресс сделали вопрос об освобождении рабов в штатах Конфедерации ключевым среди целей войны. А уже к моменту произнесения Геттисбергской речи в ноябре 1863 года Север сражался за «возрождение свободы», за превращение Конституции, дарованной отцами-основателями, согласно которой Соединенные Штаты превратились в крупнейшее рабовладельческое государство в мире, в хартию освобождения республики, где, как гласил северный вариант «Боевого клича свободы»: «Никто не должен быть рабом».
Многозначность терминов «рабство» и «свобода», их исчезновение и новое обретение в горниле войны являются лейтмотивом данной книги. Несколько штатов, кое-как связанных рамками федерального Союза, возглавляемого слабым центральным правительством, превратились в новую Нацию, закаленную в огне войны, унесшей жизни большего количества американцев, чем все прочие войны вместе взятые.
Американцы поколения Гражданской войны жили в тот период, когда понятия «время» и «сознание» обретали новые оттенки. «Это пугающие, переломные, тревожные дни, когда судьба целого континента определяется на сотни лет вперед», — эта фраза современника событий вполне типична для бесчисленного множества дневников и писем эпохи. «Мы просто возбуждены войной, жгучий интерес к ее событиям отодвинул все на задний план. Мы не можем ни думать, ни говорить ни о чем другом», — писал виргинский сецессионист Эдмунд Раффин в августе 1861 года; три дня спустя эту мысль практически воспроизвел мудрый Ральф Уолдо Эмерсон, сторонник Севера: «Война… приняла столь огромные размеры, что угрожает поглотить нас всех — от нее не отгородиться никаким иным занятием и не укрыться
