Вероника Фокс
Теорема сводных
Пролог
ЛИЯ
Через несколько недель после начала событий, описанных в романе.
— Какого черта ты тут устраиваешь? — с громким воплем врываюсь к сводному брату в комнату, распахивая без стука дверь.
Тео лежит на белой кровати, согнув одну ногу в колене, и что-то смотрит на айпаде.
— Ты че такая шумная? — протягивает засранец, даже не думая отрывать взгляд от экрана.
Я закипаю. Неровное дыхание шумно срывается с губ, и от этого кажется, что я пыхчу как паровоз. Сводный все-таки кидает скучающий взгляд в мою сторону, осматривая с ног до головы, а потом вновь утыкается в планшет.
Злость разрывает меня изнутри. Мне кажется, что если бы не приглушенный свет от прикроватной лампы, то Тео с легкостью бы заметил это.
— С того! — шиплю наконец в ответ и делаю несколько шагов ближе. — Скажи-ка мне на милость, кто дал тебе право распускать ложные слухи?!
— Ложные? — с издевкой спрашивает сводный, а потом издает короткий смешок, по-прежнему не отрываясь от планшета. — Ты в этом уверена?
Подхожу к кровати сводного брата, попутно задевая баскетбольный мяч и скейтборд. Споткнувшись, кое-как удерживаю равновесие. Тео краем глаза смотрит на все это и ядовито улыбается. Пытаюсь собраться с мыслями и, сложив руки на груди, со злостью в голосе добавляю:
— Я уверена в этом!
— Так поведай мне о том, что же такого я “рас-пус-каю”, — последнее слово он намеренно произносит по слогам, — что ты врываешься в мою комнату, без стука, как zerlumpte Katze* (разъяренная драная кошка)?
— Кто я? — пищу от возмущения, стараясь сдержать в себе желание побить этого негодяя.
— Zerlumpte Katze! — тараторит на немецком Тео. Чувствую, как все внутри кипит, словно я — закипающий чайник на плите.
— Тебя, по всей видимости, в детстве головой стукнули!
— Ближе к делу, — скучающе парирует тот, не отрываясь от планшета.
Я закусываю губу, набираю побольше воздуха в легкие и с возмущением произношу:
— Почему ты считаешь, что я влюблена в тебя?
Тео замирает. Падающий свет от экрана айпада очерчивает идеальный профиль лица сводного. Губы дергаются от едва заметной усмешки, и он спрашивает, с издевкой растягивая слова:
— Разве это не так?
— Нет! Как я вообще могу быть влюблена в такого… — силясь подобрать правильный эпитет, я замолкаю.
Тео откладывает планшет в сторону и резко садится на край кровати. Его оценивающий взгляд обдает холодом до костей.
— Такого….?
— Такого scheisskerl* (мудака)! Ты мой сводный брат! Was du denkst?* (О чем ты думаешь?)
Теодор усмехается. Мерзко, но, надо признать, сексуально.
— Не очень убедительно, das Sternchen!* (звездочка).
— Я не спущу это тебе с рук!
— Wirklich?*(Правда?)
На считанное мгновение в глазах Тео вспыхивает искра задора. Для него портить мою жизнь — полнейший кайф. День изо дня он пытается создавать ужасные условия моего пребывания тут. Он ненавидит меня. И эта ненависть взаимна. Однако, есть одно “но”, которое беспокоит меня каждый божий день. И я полагаю, что у Тео тоже есть это “но”.
— Тебе никто не дает право распускать ложные слухи. Мы живем под одной крышей. Мы — сводные! Между нами ничего не может быть!
— Sind Sie sich da sicher?* (Ты уверена в этом?)
— Ja! Я уверена в этом!
— Beweis mir das Gegenteil!* (Докажи, что я не прав).
Я замираю в изумлении. Ощущаю пульс в висках, который заглушает все вокруг. Сердце норовит пробить ребра, а в горле разом застревает ком сомнения.
— Как я должна доказать тебе то, чего нет и быть не может?
— Слышал я одну теорию, что большинство сводных, кто живет вместе не с раннего детства, рано или поздно сходятся как пара, один или сразу двое из них начинают испытывать влечение к названному родственнику, — он самодовольно усмехается, словно точно знает, что я в него влюблена, но даже не представляет, как сильно заблуждается на сей счет. — Я назвал это “теоремой сводных”. Так давай докажем, что эта теория ошибочна.
— Как?! — с ужасом снова задаю тот же вопрос.
— Один поцелуй, Bonbon!* (Конфетка). Всего один поцелуй сможет опровергнуть эту теорему.
Словно со стороны наблюдаю, как Теодор с легкостью спрыгивает с кровати и приближается ко мне. Между нами остаются считанные сантиметры, и мое сердце делает кульбит в груди, отчего мне становится сложнее дышать.
— Так что, ты согласна?
Сглатываю вязкую слюну, а у самой коленки трясутся.
— Не буду я тебя целовать!
— Значит, я окажусь прав, что ты в меня влюблена!
— Ничего подобного! — возмущаюсь я. — Ты меня шантажируешь!
Теодор склоняется ко мне и опаляет мятным дыханием. От страха, который подступает к горлу, я машинально делаю пару шагов назад и спотыкаюсь о скейтборд. Тео ловко подхватывает меня одной рукой, и я машинально цепляюсь пальцами за его майку. Мы застываем в нелепой позе.
Я чувствую, как бешено бьется его сердце в груди.
— Докажи, что я не прав, — шепчет сводный мне в губы, едва ли не касаясь их своими. В горле пересыхает, мне кажется, я перестаю дышать.
Набираюсь смелости, мысленно убеждая себя: “Это просто вызов, Лия. Ты сможешь!”.
А после робко целую Теодора в губы.
Глава 1. Лия
Сейчас
— Ну что, все? Теперь тебя не ждать?
— Я, быть может, приеду на каникулы, — выдаю грустную улыбку и обнимаю свою лучшую подругу.
Мы стоим на выходе из Университета, в котором я проучилась ровно два года.
— Ну ты пиши, ладно? Не забывай меня!
— Брось, Мир, — беру подругу за руки и понимаю, что в чем-то она права. — Не обещаю, что буду писать каждый день…
— Ну и зажигай там с горячими немцами! — перебивает она очередным напутствием.
— А как же Слава? — с возмущением спрашиваю у нее.
Мира ехидно улыбается:
— Ну, знаешь ли, ваша свадьба будет еще нескоро!
Морщусь от ее слов, будто бы она сказала что-то противное.
Мира красивая девушка: высокая, стройная, хорошо одевается. У нее блестящие пшеничные волосы, которые она завивает в воздушные кудри каждое утро, мягкие черты лица и невероятно-большие голубые глаза.
Мира — моя лучшая подруга детства. Мы с ней вместе ходили в садик. В школе сидели за одной партой. И вместе поступили в институт. А сейчас я получила квоту в зарубежный университет и приняла решение использовать выпавший шанс. К тому же, мать все равно выходит замуж за немца и мне по-любому нужно будет слетать в
