Андрей Беляков
Одноклассница
Глава 1
«Я пока сюда упаду, если будет чье-то место, пересяду», — обратился Сергей к симпатичной стюардессе, шатенке, с большими карими глазами, и подмигнул ей. Та в ответ кивнула и одарила его профессиональной улыбкой, обаятельной, но равнодушной; ее глаза Сергея словно не замечали, а скользили по салону, проверяя, все ли в порядке. Понять можно, работа с годами оставила свой отпечаток, не ее вина. «Да, да, конечно, свободных мест будет много.»
Пахло освежителем и обшивкой, запущена была ВСУ, известив о себе ровным гулом и теплом в салоне. Экипаж уже находился в кабине, туда-сюда сновали техники и наземный обслуживающий персонал. Ровный звук и до боли знакомый запах расслабляли, в салоне тепло и уютно (еще 30 минут до того, как запустят пассажиров), сон брал вверх. Эта привычка спать везде и понемногу выработалась у Сергея с училища. Пилот возвращался из Москвы домой. В столицу они пригнали на регламент борт и теперь летели обратно, в качестве обычных пассажиров. Летали последние время много, полеты выматывали, поэтому спать хотелось всегда и везде. Уснул Сергей сразу, как только коснулся кресла, он даже не слышал, как в салон стали запускать пассажиров…
— Молодой человек, извините, это наше место. Молодой человек!
Сергей открыл глаза, не сразу поняв, где находится, за плечо его трясла миловидная женщина лет тридцати.
— А? Что Вы сказали?
— Говорю, это наше место.
— А, да, извините, — пришел в себя пилот. Он было уже поднялся, чтобы освободить кресло, но тут неожиданно женщина удивленно так произнесла:
— Сергей, ты? Сергей Поляков, ну надо же, вот так встреча!
Пилот внимательно посмотрел на собеседницу.
— Вы, ты Сергей?
— Да, — а сам подумал: «Рубашку два дня не менял и не брился, как-то не вовремя.»
— А я уж засомневалась, не ошиблась ли; не узнал?
Сергей смотрел на улыбающуюся женщину и лихорадочно соображал, перебирая в памяти последние события, — бесполезно! Дальше вчерашнего полета в Москву не вспомнилось ничего! Не проснулся просто еще, не проснулся.
— Да одноклассница твоя, Зарвовская Оксана.
— Оксана?
— Что, так сильно изменилась?
— Да нет, то есть, наоборот, — да что я несу! — так похорошела! Такой красавицей стала! Не узнал, извини, долго жить будешь, нет, не то, — богатой будешь. И жить, жить тоже долго, — Сергей понял, что заговорился, и махнул рукой.
— Спасибо, познакомься, это сын мой, Илья. Илья, это дядя Сергей, мой одноклассник.
Мальчик исподлобья взглянул на Сергея.
— Держи «краба», — улыбнулся тот. Тишина в ответ.
— Боится летать, неразговорчивый он у меня.
— Ну, мама!
— Все, молчу, молчу.
— Небо, Илья, не бояться нужно, небо нужно любить, и тогда оно откроет тебе всю свою красоту, проходи, садись к окну. Маму твою мы посадим посередине, а я с краю, с вашего позволения, — распределил кресла Сергей. Народ к этому времени уже расселся, самолет двинулся, а стюардессы стали проводить предполетный инструктаж. Сергей смотрел на симпатичную кареглазую стюардессу, сон отпустил, — та своими изящными ручками указывала пассажирам направление к запасным выходам.
— В каком классе учится?
— В третьем.
— В третьем? — Сергей вдруг переменился в лице.
— В третьем, а чему ты так удивился?
— Да нет, так.
— Ты расскажи лучше о себе, — улыбалась Оксана. — Вижу, летаешь? Женат?
— Да, супругу Викой зовут.
— Дети?
— Да, дочка, Настя, на следующий год в школу пойдет. А ты замужем?
— Да.
— Кем муж работает, если не секрет?
— О, он у меня большой начальник, — махнула рукой Оксана, продолжая улыбаться.
— Наших видела кого-нибудь?
— Нет, Сергей, давно никого не видела, а ты?
— Я тоже, все как-то работа, надо бы как-то встретиться, собрать всех.
Оксана, соглашаясь, кивнула. Самолет тем временем занял исполнительный, пилоты не стали брать паузы, московские полосы позволяют делать это. Движки взревели, и он, ускоряясь, помчался по ВПП. Сергей взглянул на Илью. Мальчик вцепился в подлокотник своего кресла. Мужчина указательным пальцем ткнул в кисть Ильи.
— Смотри, как растет скорость! Пилоты удерживают сейчас направление педалями.
Мальчик оторвал свой взгляд от окна и внимательно слушал.
— Видишь, все земные тяготы и невзгоды ну просто не успевают за нами! И страхи, кстати, тоже.
Мальчик слушал.
— А сейчас дядя Игорь потянет штурвал на себя, и самолет оторвется от земли.
— Какой дядя Игорь?
— Ну, командир наш, приятель мой.
— А…
Самолет уже взмыл над землей.
— Слышишь звук? Это убираются шасси, чтоб они больше не мешали нам лететь, мы словно попрощались со всем земным, ты чувствуешь, Илья?
Мальчик аж открыл рот, вслушиваясь в звук убирающихся шасси.
— Да, — ответил он.
— То-то, а сейчас гляди на крыло — видишь, как убирается вся механизация, теперь оно будет гладким, и больше ничего не будет мешать нам парить над землей…
Мальчик слушал… — А теперь Илья, глянь, как прекрасна ночная Москва, кому она еще так откроет свою красоту на земле, — никому.
Мальчик уставился в иллюминатор, любуясь ночной Москвой.
— Здорово ты все описал, — шепнула Оксана, — Прям увлек.
— Ты по делам в Москву?
— Да нет, летали с Ильей к маминой сестре, каникулы сейчас в школе, показала сыну столицу, Кремль, Красную площадь.
— Понятно.
Погасло табло «Пристегните ремни», и кто-то уже поспешил покинуть свои кресла.
А Сергей вспоминал… В школе Оксана была тихой девочкой, ничем не выделялась среди сверстниц. Не входила в группу активных красавиц, — ну, тех, кто постоянно на виду, кто пользуется повышенным вниманием и популярностью у мальчиков, но и не была изгоем, над которой смеются и подшучивают. Даже на уроке физкультуры стояла в строю четырнадцатой, — в общем, середина во всем, и даже не золотая; училась тоже средне, о ней часто просто забывали, но и плохого никогда от нее не ждали. А после восьмого класса она поступила в техникум, и с тех пор пути-дорожки наших героев разошлись. «Надо же, какой прекрасной стала женщиной!» — думал Сергей. Вспомнился один случай в седьмом классе, который так потряс Сергея… Как-то прямо среди урока биологии в класс зашла завуч и спросила: «Кто Зарвовская?» — «Я», — поднялась Оксана. «У тебя умер папа», — заявила та, как-то бесцеремонно, как показалось тогда Сергею. В классе воцарилась тишина. А девочка, покраснев, оспустилась на свое место. Тихо так, без крика и рыдания. Сергей запомнил тогда, как контрастно выглядела ее красная шея на фоне белого воротиичка. Оксана даже не заплакала, просто смотрела на всех отрешенно, и вся как-то осунулась. Завуч поспешила вывести ее из класса, и она покорно, никого не
