Богдан Чалый, Павло Глазовой
О БАРВИНКЕ-ЧЕЛОВЕЧКЕ И ЕГО КОНЕ-КУЗНЕЧИКЕ
Не за синими горами,
Не за бурными морями,
Не в подводной глубине,
Не в заоблачной стране, —
Всё, о чём тут говорится,
Началось у деда Гриця,
Что живёт среди полей
С доброй бабкою своей.
Шла домой с водою
Бабушка Орися.
Слышит — пискнул кто-то:
— Ой, остановися! —
Огляделась бабка:
— Не вижу я, где ты? —
Смотрит — хлопчик у тына.
Батюшки-све́ты!
Уж такой малюсенький — меньше пташки,
Голубой воротник на зелёной рубашке,
Hoc — горошина, глазки — маковы зёрна,
Сам юлой так и скачет проворно.
Удивилась Орися:
— Чего тебе, сы́нку? —
А он отвечает:
— Воды! Хоть росинку! —
Ну, она подставляет ему бадейку.
Изловчился он, вытянул шейку,
За края ручонками уцепился,
Начал пить и пил, пока не напился.
Бабка снова дивуется: — Мыслимо ль это?
Ведь воды не осталось почти в ведре-то! —
А хлопчик:
— Спасибо! — кивнул головою. —
Облей-ка меня, бабуся, водою,
Я ничуть, ничуть её не боюся!
— Да кто ты? Откуда? — кричит бабуся.
— Откуда? Из этой землицы влажной,
А имя моё — Барвинок отважный.
Я ночью родился. И, вот досада,
Ещё не видал огорода и сада!
Мне бы хотелось туда пройтися…
— Ну что ж, — отвечает ему Орися, —
Иди, сынок, гуляй без опаски… —
Вот тут-то и есть начало сказки!
ГЛАВА ПЕРВАЯ
И пошёл Барвинок быстрым ходом,
Побежал он садом-огородом:
— Здравствуй, огородная семья!
Радуйся, пожаловал и я! —
Засмеялся дебелый Бурак:
— Ох, какой же ты храбрый казак! —
Пробасил и пузатый Гарбуз[1]:
— Ты, как видно, парнишка не трус! —
Похвалил и вояка Горох:
— Ты, видать, уродился неплох! —
Лук промолвил, хоть был и сердит:
— У него привлекательный вид! —
Наш Барвинок от этих похвал
Расхрабрился, на цыпочки встал,
Принял вид надутый и важный:
— Я, — кричит, — Барвинок отважный!
Так и быть уж, побуду с вами,
Неприметными овощами! —
В это время Пчела прилетела,
Зазудела она, загудела:
— Это кто тут смеет хвалиться,
Я уже начинаю злиться! —
Первым Хрен подскочил на грядке:
— Ты права, у нас непорядки:
Не успел парнишка родиться,
Как уже принялся гордиться! —
Вслед за Хреном вылез Чеснок:
— Несознательный паренёк!
Голова, видать, без царя:
Ходит тут да хвалится зря. —
А Барвинок в ответ ему:
— Не судья ты уму моему.
Я ещё не умею читать,
Ну, а зубы могу сосчитать. —
Говорит Чеснок: — Ну и что ж,
Начинай считать, коль не врёшь! —
Начинает Барвинок считать:
— Раз, два, три, и четыре, и пять…
— А потом всё сначала опять:
— Раз, и два, и четыре, и пять! —
Скалит острые зубы Чеснок:
— Значит, зря похвалялся, сынок? —
За Барвинка вступился Гарбуз:
— Да ведь он же ещё карапуз!
Вот немножко пускай подрастёт,
Одолеет и буквы и счёт! —
А Барвинок стоит чуть живой,
От стыда он прикрылся травой.
— Ладно уж, — прожужжала Пчела, —
Есть у нас поважнее дела!
У Осота-царя, говорят,
Объявился невиданный клад.
Но к нему не подступишься даже,
Потому что хранит его стража:
Долгоносиков злющая свора
Днём и ночью стоит у забора.
Под командою Чертополоха
Клад они охраняют неплохо!..
А фельдмаршал у них — вояка,
Враг куриный, Хорёк-забияка.
Кто, храбрец, этот клад достанет,
Тот, слыхать, очень умным станет:
Сосчитает все звёзды, все зори,
Все песчиночки в Чёрном море. —
Наш Барвинок вскочил на ножки,
Разгорелись глаза, как плошки:
— Где дорога в царство Осота?
Мне тот клад раздобыть охота! —
Усмехнулся Гарбуз пузатый:
— Ты, видать, вояка завзятый,
Только будь хозяином слова, —
Нету хуже слова пустого!
Раздобыть тот клад постарайся…
А теперь в дорогу сбирайся!
Вот и конь, погляди-ка, скачет,
Не пешком отправишься, значит!
Добрый конь, зовётся — Кузнечик.
Обратай его, человечек! —
Взял Барвинок седло и уздечку,
Взял поводья, подходит к Кузнечику,
А Кузнечик прерывисто дышит,
Из ноздрей его пламя пышет,
Зубы скалит, кусается, бьётся, —
Он Барвинку никак не даётся.
До чего же обидно Барвинку!
Стал он спрашивать эту скотинку:
— Почему ты мне, конь, не даёшься?
Почему ты кусаешься, бьёшься? —
Говорит ему конь: — Как
