Дмитрий Чайка
Странник четвертого круга
Глава 1
Двор, заставленный машинами, заливало промозглым дождем, не по-летнему противным и мелким. Крошечный пятачок двора был пуст, кто же будет гулять в такую мерзкую погоду. Кирилл часто сидел на подоконнике и смотрел вниз. Сначала это занятие вызывало в нем головокружение и тошноту, а потом стало чем-то вроде наркотика. Там, внизу, была смерть. Упасть с высоты пятнадцатого этажа и выжить было совершенно невозможно. Но стеклопакет толщиной в три пальца надежно держал его тут, на этом свете. Кирилл много раз думал о том, сможет ли он сесть вот так же, как обычно, если бы окно было открыто. Ведь он сидел, не шевелясь, с чего бы ему падать. Но он так ни разу и не рискнул проверить свою догадку, что говорило о наличии в нем определенного здравомыслия. Последние четыре года он работал в районной управе, и ощущение бессмысленности существования стало накрывать его все чаще, как и многих работников бюджетной сферы. В свои двадцать шесть он был абсолютно одинок. Мама умерла три года назад, а отец ушел давным-давно и не давал о себе знать вот уже много лет. Собственно, сам Кирилл вообще никогда его не видел, и не даже знал, как он выглядел. Мать не хранила его фотографий, предпочитая отмалчиваться. Попытки наладить личную жизнь тоже не задались. С Ленкой они расстались месяц назад, и это расставание даже не царапнуло его сердце. Так, пожили год и выяснили, что они совершенно чужие люди, и даже любовь, которая была вроде бы вначале, делась куда-то, не оставив и следа. Как классно все начиналось, и как нелепо все закончилось. Ей нужен был мужик с перспективой и квартирой побольше, и, по всей видимости, она такого себе и нашла. Поэтому расставание получилось довольно внезапным, быстрым и каким-то скомканным. Кирилл не стал устраивать сцен или пытаться разобраться в их отношениях. Он просто принял информацию к сведению, чем немало выбесил свою несостоявшуюся половину. Та никак не ожидала, что он отнесется к ее уходу с таким равнодушием. Да, это она его бросала, но он же просто обязан был проявить какие-то эмоции, попытаться удержать ее. Даже если бы они поругались, то это означало бы, что он все еще любит ее хоть немного. А тут ничего! Совсем ничего! Как будто она пустое место. Поток обвинений, которые она наскоро вылила на Кирилла, не задел его совершенно, и он равнодушно смотрел, как она собирает вещи, которых за год накопилось довольно много. Ленка ушла, в ярости хлопнув дверью, а на следующий день приехали вежливые ребята на Газели, которые забрали коробки и мешки, сразу сделав его квартиру почти пустой, и какой-то неуютной. Все-таки присутствие женщин превращает мужскую берлогу в то место, где можно жить, а не только ночевать или пить с друзьями пиво.
Кирилл даже сам себе никогда не признался бы, но он сидел на подоконнике не просто так. Помимо созерцания асфальта внизу, его манило окно напротив, на седьмом этаже. Но почему оно его манило, он объяснить бы не смог. Черное пятно того окна тянуло к себе, хотя ни разу за все время Кирилл не видел, чтобы там горел свет. Но он точно знал, что там кто-то есть, знал и все. А еще он боялся пройти мимо зеркала в коридоре, и это было уже совсем глупо.
Видимо, у него начались проблемы с психикой, потому что в этом зеркале он видел все, что угодно, но не себя. То, что он там видел, было странным и непривычным. Какие-то коридоры, залы со стрельчатыми потолками, лестницы с тяжелыми резными балясинами, все это было настолько чуждо его обычной жизни, что пугало не на шутку. Самым странным было то, что картинки в зеркале видел только он. Ленка крутилась перед ним, мазюкая губы помадой, и явно видела в нем то, что и должна была. С зеркалом в ванной была схожая картина, и Кирилл начал искать закономерности. Одна обнаружилась сразу же. Непривычные виды в зеркалах он видел только тогда, когда свет был слегка приглушен. Если освещение был ярким, то зеркала исправно выполняли свою функцию, и Кирилл мог спокойно почистить зубы, не увидев вместо собственной физиономии какое-то незнакомое помещение. Второй странностью было то, что места, которые ему чудились, никогда не повторялись. Они всегда были разными, то страшными до жути, напоминающими старинные замки, то вполне обыденными. Попадались даже квартиры с обоями в цветочек. Кирилл перерыл весь интернет, но не нашел ничего похожего. Впрочем, вялотекущая шизофрения с симптомами галлюцинаций вполне укладывалась в его случай, и это открытие настроения совершенно не улучшило. Кирилл бросил читать околомедицинские сайты, и проводил вечера в одиночестве, улетая сознанием куда-то далеко-далеко отсюда. В этот день все было не так, как всегда. Проклятое зеркало показывало квартиру. Самую обычную квартиру в типовой панельке, вид из окна на дом напротив. Все бы ничего, но Кирилл увидел в том доме самого себя, сидящего на подоконнике. И это все изменило.
Он встал у зеркала и пристально вгляделся в него, разглядывая парня, сидящего у окна на пятнадцатом этаже. Это был он сам, без всякого сомнения, это его поза с поджатыми коленями, которые он обнимал руками. И он сейчас словно находился в той самой квартире, в доме напротив, что так долго манила его черным зевом окна. Кирилл никогда раньше не стоял долго у зеркала, потому что старался прошмыгнуть мимо. Но сегодня он совершил подвиг, и смотрел в отражение целых полминуты, разглядывая кого-то, как две капли воды похожего на него самого. Но что это? По зеркалу прошла легкая рябь, и Кирилл отшатнулся. Быть не может! Все-таки, он сходит с ума!
Его сомнения только усилились, когда он понял, что стоит не в собственном коридоре, а в той самой загадочной квартире напротив. Но как это возможно? Он спит? Или это все-таки галлюцинация?
Кирилл осторожно оглянулся по сторонам. Квартира, как квартира, обычная однушка. Простенький диван, телевизор, покрытый пылью, и письменный стол у окна. Кирилл подошел к нему и увидел лист бумаги, исписанный аккуратным бисерным почерком. Он, с трудом сдерживая любопытство, взял лист в руки.
«Привет, сын. Наконец-то ты выбрался из той серой реальности, где я оставил тебя. Хочу сказать тебе несколько вещей. Первое, ты не сошел с
