Ребекка Яррос
«Великие и ценные вещи»
Глава первая
Кэмден
Легкие горели, когда я делал глубокий вдох, ища кислород, которого не было, а пальцы чесались от желания взять сигарету, которую я выбросил шесть лет назад. На высоте со мной такое случалось каждый раз - по крайней мере, в отношении дыхания.
А тяга к курению? Это было вызвано Альбой, штат Колорадо, население 649 человек. Так гласил знак, мимо которого я проехал около мили назад. Но я не собирался доверять знаку, который не обновлялся с тех пор, как я родился, что было вполне обычным делом в моем родном городе.
С тех пор как я уехал, здесь ничего не изменилось, да и весь город был практически таким же. За пределами асфальтированных дорог, Альба была одним из наиболее сохранившихся городов-призраков в Колорадо, и туристы, заполонявшие ее улицы летом, поддерживали жизнь в крошечном городке всю зиму.
Пока я тянул руки к позднему полуденному солнцу и заснеженным вершинам над головой, возвращая жизнь в мышцы, которые слишком долго сводило судорогой во время поездки из Северной Каролины, на бензоколонке поднималась цифра. Мартовский ветерок пронизывал меня насквозь, и я приветствовал его ледяные пальцы на моей обнаженной коже. Здесь, на высоте десяти тысяч футов, определенно была не погода для футболок.
Мое внимание привлек вздох, и я повернулся к минивэну, который минуту назад остановился позади моего джипа. Блондинка в солнцезащитных очках, слишком больших для ее лица, и в зимней куртке смотрела на меня, стоя одной ногой на бетоне, а другой внутри машины, как будто кто-то нажал на паузу во время ее выхода.
Я опустил руки, и моя рубашка опустилась на место, прикрыв полоску живота, которую она, без сомнения, успела разглядеть.
Она быстро покачала головой и начала нажимать на газ.
По крайней мере, она не показала крест и не отступила назад.
Либо она переехала в Альбу в течение последних десяти лет, либо моя репутация несколько смягчилась с тех пор, как я ушел в армию. Черт возьми, может население Альбы вообще забыло обо мне.
Заправив бак, я направился в небольшой магазинчик, чтобы купить что-нибудь выпить. Одному Богу известно, что у отца в холодильнике.
Когда дверь закрылась за мной, раздался звон колокольчиков, и я кивнул в знак приветствия пожилому мужчине, облокотившемуся на прилавок. Похоже, мистер Уильямсон все еще владел заправкой. Его густые седые брови приподнялись в быстрой улыбке. Затем он сделал шаг вперед, и его брови и улыбка опустились, когда он в замешательстве моргнул. А затем его глаза сузились в знак понимания, кто стоял перед ним.
Похоже, этот парень все еще жив и здоров.
Я быстро выбрал несколько бутылок воды из скудного ассортимента и отнес их к прилавку.
Глаза старика метались между моими руками и бутылками, пока он забирал их, как будто я собирался их украсть или что-то в этом роде. Я был кем угодно, но не вором.
Снова прозвенели колокольчики, и Уильямсон заметно расслабился.
«Добрый день, лейтенант Холл», - поприветствовал он своего нового посетителя.
Потрясающе.
Я не стал тратить время на то, чтобы даже смотреть на него. Этот упрямый, старый, осуждающий ублюдок и он ненавидел меня...
«Вот дерьмо. Кэм?»
Это был не Тим Холл со значком это был его сын, Гидеон.
У Гида отвисла челюсть, а его светло-карие глаза были широко раскрыты от шока. Это было похоже на то выражение, которое он скорчил в тот раз, когда Ксандер затолкал нас в женскую раздевалку осенью первого курса. Я так и не нашел способа должным образом отблагодарить брата за его попытку дедовщины - не то чтобы кто-то поверил, что Ксандер опустился до такой низости. В конце концов, он был хорошим сыном.
«Я не думал, что полицейские должны произносить такие слова.»
Я быстро окинул его взглядом. В отличие от своего отца, Гид был слишком подтянут, чтобы иметь живот выше пояса.
«В отличие от солдат?», - возразил он.
«Вообще-то, это дает нам бонусные очки, и кроме того, я больше не ношу форму.»
Я не носил ее уже семнадцать дней.
«А твой отец знает, что ты украл его значок?»
«Больше? А твой...»
Он вздохнул.
«Черт, у меня ничего нет!»
Его смех разбудил мой собственный.
«Рад тебя видеть!»
Он крепко обнял меня, прижав к себе, его значок впился мне в грудь.
«Я тоже.»
Я улыбнулся, когда мы отдалились друг от друга.
«На самом деле, ты, наверное, единственный человек, которого я рад видеть.»
«Да ладно. А как же мистер Уильямсон?»
Гид посмотрел через мое плечо и скривился от выражения, которое он увидел на лице Уильямсона.
«Ладно, я понял.»
«Он никогда не был моим фанатом.»
Я пожал плечами, прекрасно понимая, что он меня слышит.
«В последний раз, когда ты был здесь, ты выбросил кого-то в это окно.»
Гид указал на стекло, которое уже давно заменили.
«Старик, как давно это было? Четыре года назад?»
«Шесть», - машинально ответил я.
Из всего того немногого, что я помнил о той ночи, дата все еще была кристально ясной.
«Шесть. Точно.» Выражение лица Гидеона изменилось, без сомнения, он вспомнил, почему я в последний раз был в Альбе.
Похороны Салливана.
Горе грозилось подняться и украсть то, что осталось от кислорода в моих легких, но я в миллионный раз с тех пор, как мы положили Салли в землю, поборол его.
Боже, я все еще слышал его смех.
«Ты собираешься платить за воду, Кэмден?», - спросил мистер Уильямсон.
«Да, сэр», - ответил я, радуясь, что меня прервали, и повернулся к прилавку, чтобы завершить покупку. Я не упустил ни вспышки
