Сара Ней
Как притворяются лжецы
Серия: Три маленькие лжи #3
Переводчик: Юлия Цветкова
Редактор: Леруся Нефедьева
Вычитка: Надежда Крылова
Обложка: Екатерина Белобородова
Оформитель: Юлия Цветкова
Переведено специально для группы: vk.com/book_in_style
Глава 1
Дафна
Все мои друзья влюблены, и это отстой.
Не поймите меня неправильно; я люблю и рада за них, но иногда было бы здорово, чтобы им можно было позвонить, и они были доступны. Готовы на все, включая импровизированную ночную прогулку.
Или ночевку.
В наши дни на согласование простейших мероприятий уходят дни, если не недели. Почему? Потому что ни один из моих друзей не может что-то спланировать, не спросив свою вторую половинку. «Я посоветуюсь с Коллином…» или «Я думаю, у нас планы, но уточню…» или «Коллин возвращается домой тем вечером из деловой поездки, и я хочу быть здесь, когда он вернется…»
Если бы я не была так чертовски рада за своих друзей, мне было бы жаль себя.
Ладно, ладно. Мне действительно жаль себя.
И как я могу это исправить? Конечно, утопив эмоции в маслянистом попкорне и шоколаде в кинотеатре.
Поверьте: это срабатывает каждый раз. Это надежно, если не мимолетно, но в данный момент мне все равно.
Оставшись в вестибюле, я сжимаю в руке корешок фильма и терпеливо стою в очереди к киоску, уставившись на светящееся табло меню, раздумывая, добавлять ли масло в попкорн. Что я хочу — снежные шапки или хрустящую корочку? Двадцать унций содовой или тридцать?
Неторопливо, поскольку пришла на добрых пятнадцать минут раньше, я наблюдаю, как подростки за стеклянными прилавками, стараясь не врезаться друг в друга, хватают угощения, еду и наполняют стаканчики напитками. Обслуживают клиентов.
Я съеживаюсь, когда парень с торчащими волосами роняет картонный поднос со свежеприготовленными бургерами «Уайт Касл» на кафельный пол, его плечи опускаются в смятении из-за своей ошибки.
Бедняга.
Подойдя к началу очереди, я постукиваю сложенной двадцатидолларовой купюрой по стеклянному прилавку, наблюдая, как он быстро наполняет новую коробку крошечными бургерами для парня в соседней очереди, в то время как менеджер влетает с метлой, чтобы убрать за ним.
Уже мысленно оформив заказ, я рассеянно обвела взглядом ряды киосков, разглядывая людей. Пара за парой. Небольшие группы подростков. Семьи. Любители научной фантастики приходят посмотреть переделанную версию классики. Клиент за клиентом подходят к стойке, чтобы заказать закуски и напитки, и я уже готова повторить свой заказ, когда одинокая фигура в дорогом синем пальто привлекает мой блуждающий взгляд.
Смотрю снова.
Стоп. Кажется, я узнаю этого парня. Это…
Это.
Декстер.
Декстер Райан.
Хороший друг Коллина Келлера с прошлой ночи.
Мы почти не разговаривали в тот вечер в винном баре «Рипли», но я хорошо запоминаю лица и узнала бы его где угодно. Я имею в виду, серьезно, кто мог забыть парня в жилетке-свитере в баре субботним вечером?
Сейчас я наблюдаю за ним, внутренне съеживаясь.
Отлично. Внешне съеживаюсь, глубже кутаюсь в свой пуховик; конечно, я увижу кого-нибудь из знакомых — даже мимоходом, — когда сижу в кино одна.
Совершенно.
Одна.
Каковы чертовы шансы?
Украдкой наблюдаю за ним из-под своих длинных темных ресниц, радуясь, что я несколько искусно замаскирована вязаной зимней шапкой и очками, отпускаемыми без рецепта, и меня едва можно узнать. По крайней мере, на это надеюсь.
Декстер, со своей стороны, выглядит лощеным, вызывающим, умным и странно добрым…
Сексуальным.
В очень вызывающем смысле.
Фу.
— Мэм?
Чей-то голос прерывает мои мысли.
— Мэм, готовы сделать заказ? — Девочка-подросток за прилавком смотрит на меня в ответ, как на идиотку. — Мэм?
Мэм? О черт, она разговаривает со мной.
Девушка щеголяет в яркой лазурно-голубой бейсболке с вышитым на ней белым логотипом кинотеатра, черные волосы снизу собраны в вьющийся, растрепанный пучок, кончики выкрашены в шокирующий желтый цвет. В ее левом ухе шесть сережек, одна из них — ярко-розовая штанга. Ее тускло-серые глаза подведены густой черной тушью, и она нетерпеливо смотрит на меня.
Как будто я ненормальная.
— Извините, я думала, Вы разговариваете с кем-то другим.
Черные брови подняты, указательный палец парит над кнопками кассового аппарата, готовый нанести удар.
Сделав свой заказ — один и тот же заказ каждый раз, когда я прихожу в кино, — вскоре другой подросток за стойкой помогает ей, бесцеремонно вываливая на прилавок большую упаковку пышного маслянистого попкорна.
Каждое зернышко для меня, и только.
Шоколад.
Содовая.
Пока обдумываю еще один неудачный вариант, например, добавить лакрицу или рыбу по-шведски, меня перебивает девочка-подросток:
— Если Вы закажете еще один напиток для своего друга, получите скидку на оба напитка в размере пятидесяти центов. Ваша общая сумма составила бы $23,11 вместо $24,11.
Ее монотонный голос предлагает мне скидку; ее глаза говорят, что ей насрать, соглашусь ли я на это.
Я натянуто улыбаюсь, постукивая своей дебетовой картой по стеклянному прилавку; двадцатидолларовой купюрой ни за что не покроешь всю эту еду.
— Я без друга. Только я, спасибо.
Ее взгляд скользит по огромному ведерку для попкорна, шоколаду и напитку.
— Только вы? — Она, черт возьми, чуть не кричит. — Простите, я имею в виду — только один напиток?
Не могла бы она говорить еще громче? Не могли бы мы сообщить всем, что я иду в кино одна?
Я утвердительно киваю, желая, чтобы она понизила голос на несколько децибел.
— Да, только один напиток. Подождите. Я еще возьму бутылку воды, пожалуйста.
Конечно, это моя вина, что кассир подумала, что я не одна, когда заказала большой попкорн с дополнительным количеством сливочного масла, коробку шоколадных снежинок и содовую.
Я расплачиваюсь, стараясь незаметно пробраться к приправам, ставлю оба своих напитка на картонный поднос для закусок, неловко жонглирую им, вытаскивая пару салфеток из металлического держателя. Одна, две… пять салфеток.
Этого должно быть достаточно, верно?
Для пущей убедительности я вынимаю из формы еще две, потому что иногда на моих руках останется жир. Я ненавижу жирные пальцы.
Все еще сжимая в руке корешок билета, я пытаюсь поднять его, чтобы посмотреть, в каком зале идет мой фильм, но с треском проваливаюсь, и приходится все делать заново.
— Дафна?
Я замираю.
Смотрю.
Поворачиваюсь.
Стоящий позади меня в своем темно-синем пальто Декстер Райан криво улыбается мне сверху вниз.
Он разглаживает ладонями перед своих темных отглаженных джинсов — или вытирает пот с ладоней? — и поправляет очки в черепаховой оправе на переносице.
Я рассматриваю все это
