Юлия Поселеннова
Разговоры о (не)серьезном
Ссора
— Ты только жрешь и спишь! Никакой от тебя пользы!
— Зато я не бухаю, как остальные!
— И что, лучше бы бухал, зато хотя бы знал, где тряпка для пыли, а где швабра стоит!
— Я знаю, но ты сама мне не даешь ничего делать, не доверяешь!
— Ой, все! Да пошел ты!
Я развернулась и ушла в зал, захлопнув за собой дверь так, что если бы над ней что-то висело, обязательно бы упало. Но там ничего не было, поэтому только раздался грюк прямо перед носом мужа.
Я села в кресло, но сидеть не могла, нервы не давали успокоиться. Есть у меня дурная, а может и не очень, привычка, что если я нервничаю, то начинаю судорожно убираться в квартире, даже если не нужно. Перемываю посуду, чищу стиралку, мою полы, протираю зеркала. Осмотревшись в поисках того, что нуждается в уборке, я посмотрела на книжные полки. Я почему-то решила, что там очень много пыли, хотя недавно ее вытирала. Взяла тряпку и стала дерганно тереть полироль, да так, что зацепила книгу и она упала.
Первый том «Унесенных ветром», книга раскрылась на странице признания Скарлетт Эшли в любви. Наверно, потому, что там лежал засушенный цветок.
«Что это за глупость, только засоряет бумагу» — подумала я и взяла розу, чтобы выбросить. Но не смогла. Я вспомнила, как в детстве, сидя на кровати с поджатыми ногами, я слушала историю дедушки о том, как они познакомились с бабушкой и откуда эта роза.
Был год 48–49, страна восстанавливалась после войны. Красивый молодой военный увидел в толпе студенток нимфу. Она будто плыла среди своих приземленных подруг, и жгуче-черная коса развевалась за спиной. Она смеялась, как будто журчал ручеек, обнажая жемчужные зубы, размахивая книжкой в одной руке. Военный сорвал на клумбе розу, самую красную, самую большую и, подойдя к девушке, сказал:
— Я не видел в жизни ничего более красивого и удивительного, чем вы! — и отдал цветок.
Бабушка сначала фыркнула и сказала, что не знакомится на улице, но номер телефона общежития оставила и розу положила в ту самую книгу, которой размахивала.
Они прожили вместе более пятидесяти лет, и почти никогда не ругались.
Я вспомнила, как муж, когда знакомился со мной, сказал почти то же самое. Как мы гуляли в парке, первый раз взявшись за руки, а вот первый поцелуй, предложение, свадьба. Я сидела и ревела от того, какая же я счастливая.
Я аккуратно убрала розу в книгу, а книгу обратно и вышла к мужу. Он сидел насупившись на диване в спальне.
— Пойдем мясо жарить! — улыбнувшись, сказала я.
— С картошечкой?
— Конечно.
И мы пошли на кухню.
Алиса в стране комплексов
Когда Алиса родилась, у нее все было «зашибись» — мама рядом, попа сухая, молоко вкусное, все умиляются, что она такая толстенькая и неуклюжая.
Но когда в год Алиса не начала ходить, мама запричитала, что она не такая, как все, что с ней что-то не так, ведь все ее ровесники уже на ногах, а она знай ползает и угукает. Девочка то пошла через месяц, и все у нее развивалось и было не хуже других, только вот родственникам всегда казалось, что она опаздывает: не читает в три года, не знает таблицу умножения в пять, не хочет надевать бант больше своей головы на линейку в первом классе, в общем, не такая, отстающая. Вот и закрепилось у Алисы: хочу быть не хуже других.
Так она начала ходить без шапки вместе с подругами в пятом классе и часто болела, в 14 попробовал курить и пить, а когда пришла домой пьяная, поняла, что нужно пить, но скрывать это от родных. Если не пить — не примут в компанию, если пить — мама ругается и ставит в пример Светку, которая уже поступила в Москву в Бауманку. В общем, сплошные проблемы.
Алиса выросла и пошла в институт, потом на работу. И тут началось: хватит карьеру строить, пора выходить замуж и детей рожать. А девушке вовсе не хотелось быть опять хуже всех, значит, надо искать мужа.
Надо сказать, Алиса не была некрасивой, но какой-то серой — да. Ведь, если хочешь быть не хуже других, надо не выделяться среди этих других, а серый цвет этому очень способствует.
И она начала пачками регистрироваться на сайтах знакомств. И даже ходила на свидания.
Красивый мужчина с внешностью модели Кельвин Кляйн приехал на дорогой иномарке, заказал шикарный ужин в ресторане, поцеловал ручку Алисе и приглашал на Мальдивы, но ушел в туалет после ужина и не вернулся. Алисе пришлось заплатить последние деньги за устриц в меду и стейк из лосося, который даже не она ела.
Второй парень без обиняков пригласил домой, где, видимо, пронеслось все татаро-монгольское иго, захватив с собой армию Наполеона Бонапарта. Такого беспорядка девушка еще не видела, но ей подумалось: отмою, отчищу, лишь бы предложение сделал. Но мужчина сделал предложение делать детей не отходя от кассы и начал лапать потными ладонями. Алисе подумалось, что она что-то не так делает, но она все же сбежала.
Третий оказался женат, четвертый просил крупную сумму в долг для лечения не то дедушки, не то бабушки, так как путался в показаниях, пятый был помешан на спорте и химии для этого самого спорта, ну а шестой просто напился в кафе и полез драться к мужчине за соседним столиком. Алисе всю ночь провела в отделении полиции, куда ее забрали в качестве свидетеля.
Ей уже начало думаться, что что-то она делает не так, но мать и подруги говорили, что она упускает хороших мужиков. «Сохраняй телефоны и напоминай о себе, они же почти согласились на тебе жениться» — говорила мама, «А сразу несколько сделают предложение, так выберешь получше, из того, на что ты способна, горе мое».
В тот день очень похолодало, но все коллеги собрались на шашлыки. Алиса хотела одеться потеплее, но над ней начали смеяться, и она натянула легкий свитерок. И на следующий день оказалась в больнице с пневмонией.
Она лежала и думала, какая она неудачная вышла. Вот в детстве все было хорошо: попа сухая, молоко вкусное и ни фига тебе больше не надо. А вот теперь лежи тут
