Ирина Валерьевна Ясемчик
Дети Железного царства
Пролог
Холодно, как холодно… В книжках, конечно, пишут, что в подземельях холодно, но слова на листе пергамента это — всего лишь слова, и в полной мере передать настоящего ощущения они не могут. Я весь дрожу: короткая летняя шерсть совсем не греет. Слегка потрескивает факел на стене. Он чуть рассеивает темноту, но что в этом толку? Я вижу открытую дверь, выйти через которую всё равно не могу — я привязан. Привязан длинным поводом уздечки к кольцу в стене позади меня. Узда запрокидывает мою голову, удила раздирают губы. Окрашенная кровью пена падает изо рта на грудь, смешиваясь с кровью из ран от плети. Отец довольно часто наказывает меня, но так жестоко, как сегодня, впервые. Хотя, признаться, повод в этот раз был серьёзный. Переступаю с ноги на ногу, тело отзывается ноющей болью. В коридоре слышатся чьи-то осторожные шаги.
— Ярослав! Ты здесь, братик?
Я негромко ржу. Проклятая уздечка не позволяет вернуться в облик человека. Свет факела в дверном проёме, он выхватывает фигурку девочки в мужской одежде. Зоряна, сестричка…
— Ярослав, — она облегчённо вздыхает, — миленький, живой… Потерпи, я сейчас…
Она быстро отстёгивает левый повод, и я опускаю голову, чтобы дать отдых затёкшим мышцам шеи. Зоряна гладит мою гриву, целует в лоб. Потом снимает уздечку. Я встряхиваюсь всем телом, и перекидываюсь в человеческий облик.
— Спасибо, сестрёнка. Но лучше бы ты не делала этого — если отец узнает…
— Не узнает, — отмахивается девочка, — раньше утра он сюда не придёт, а утром я всё сделаю, как было. Только смажу твои раны, чтобы они не болели. Снимай рубашку.
Она расстилает на полу попону, усаживает меня на неё, бережно смазывает раны на моей груди, боках и спине. Боль почти сразу утихает. Я с облегчением вздыхаю.
— Полегчало? Тогда поешь, — Зоряна достаёт из сумки флягу с молоком и хлеб.
Я с жадностью набрасываюсь на еду. Вкус её снова возвращает меня к событиям сегодняшнего дня…
— Ярослав, покатай меня, — зелёные глазищи смотрят с такой мольбой, что и камень бы не смог остаться равнодушным, — ты обещал, что покатаешь. Ты ведь говорил, что я хорошо езжу верхом.
— Я бы не хотел, чтобы ты садилась на меня без седла…
— А зачем седло? Ты ведь не будешь пытаться меня сбросить. Я удержусь. Ну, покатай, пожалуйста.
— Хорошо, — сдаюсь я, — только смотри: упадёшь — не плачь.
— Не буду, — обещает девочка, и глазёнки её радостно блестят.
Зоряна вынимает из котомки уздечку (запаслась заранее, стало быть, была уверена, что уговорит меня, хитрюга!) взнуздывает меня, взбирается на спину.
— Но, поехали!
Медленно иду по тропинке. Мы оба впервые так далеко от замка Кощея Бессмертного, грозного повелителя Железного царства. Врага всего живого… Нашего отца…
— Быстрее, Ярослав, быстрее! — Зоряна легонько касается каблуком моего бока, — ты как улитка!
Послушно прибавляю шагу. Тропка постепенно переходит в широкую, прямую как стрела дорогу, а дорога приводит нас к берегу огненной реки.
— Стой, дальше нельзя, — сестра натягивает повод, — отец не велит нам мост переходить.
Останавливаюсь со вздохом. Я и сам знаю отцов запрет, и до сих пор ни разу даже не подходил к мосту, но сегодня… «А мост-то совсем короткий, — приходит в голову неожиданная мысль, — если скакать во всю прыть, то быстро его преодолеешь, и спохватиться никто не успеет». Резко вскидываю голову, выдёргивая натянутый повод из пальчиков Зоряны, и срываюсь с места в галоп. Копыта грохочут по камням моста, сестра что-то испуганно кричит, но я чувствую, что она сидит крепко, и потому не замедляю скачки. Вот мы уже на середине моста. И тут гигантский змей преграждает нам дорогу: чёрный, чешуйчатый, его крылья распахнуты, пасть широко раскрыта. Я совсем забыл о страже… Останавливаюсь, сестра больно вцепляется в гриву, каким-то чудом удерживается на моей спине. Змей с шипением ползёт на нас. Я осаживаю. Сражаться с ним бесполезно. Едва мы оказываемся на берегу, сторож убирается обратно под мост. Зоряна спешивается, обнимает меня за шею.
— Что ты наделал, братик? Теперь…
Договорить она не успевает: перед нами как из-под земли возникает отец, глаза его красны, словно раскалённые угли.
— Сбежать хотели? Глупцы! Ваше счастье, что я велел Змею вас не трогать, — рука в железной перчатке хватает меня под уздцы, — ну, проси прощения, становись на колени, змеёныш!
Страх стискивает моё сердце, ноги дрожат, однако гордость оказывается сильнее, я встряхиваю гривой. «Нет». Выпустив узду, отец сильно бьёт меня по носу, из ноздрей течёт кровь. Это действует как хлыст на породистую лошадь. С оскорблённым ржанием взвиваюсь на дыбы, копыто врезается в закованную доспехом грудь мучителя. Человека удар такой силы, возможно, убил бы или, по меньшей мере, свалил с ног, но Кощей и не покачнулся. Неведомо откуда возникает в его руке плеть, дважды обрушивается на мои бока, из ран хлещет кровь.
— Я научу тебя слушаться, мерзавец! — он снова хватает повод уздечки.
Ещё удар, ещё…
— Ярослав! — голос сестры вновь возвращает меня к реальности.
— Спасибо, Зорянушка. Без тебя мне туго бы пришлось.
— Ох, братик… Ну зачем ты так? Повинился бы сразу, отец тогда не стал бы тебя бить.
— Ну да, — фыркаю я, — повиниться, на колени пасть, руку целовать… Пусть лучше бьёт.
— Да пойми, он же однажды просто убьёт тебя!
— Я так легко не отделаюсь, — усмехаюсь, — слишком сильно его задел. Он хочет сломать меня. Не дождётся.
Зоряна только качает головой, потом обнимает меня.
— Ты всё-таки береги себя. Ты ведь мой единственный друг.
— Буду беречь. Но слугой отца всё равно не стану.
Глава первая. Брат и сестра
Зоряна прикрыла глаза, мысленно повторила слова заклинания, и удовлетворённо кивнула головой. На этот раз она ни разу не запнулась и не ошиблась ни в едином слове. Не зря же часами просиживала в библиотеке над толстой книгой в чёрном переплёте. Теперь при желании она сможет наслать на врага смертельную болезнь. Надо будет попросить отца, может быть он позволит попробовать на ком-нибудь из слуг. Вот только как скрыть это от брата… Зоряна прямо-таки увидела встревоженные серые глаза Ярослава, в ушах зазвучал его голос:
— Зачем, сестричка, зачем тебе чёрное колдовство? Не по-людски это…
Именно такой фразой неизменно встречал брат успехи младшей сестры в науке волшебства. Не все, конечно, лишь самые опасные, но всё равно
