Необычный путь к новой жизни
Мара Капс
Глава 1
Мне было десять лет, когда умерли родители. Звонок в дверь, и я побежала им навстречу, открывая все замки. Радостная улыбка погасла. За надёжной деревянной преградой оказались безжалостные судебные приставы. Без объяснения проходя вглубь дома отодвинули меня в сторонку. Никого не волновало, что я здесь делаю одна. Все молча выполняли свою работу, внося каждый предмет в длинный список описи имущества. Но зачем? Все же было так хорошо.
Забившись в дальний угол, я сидела, обнимая любимого плюшевого зайца и тихонько плакала. Мужчина в ужасной шапке присел рядом, стараясь как можно мягче сообщить прискорбную новость. Поначалу воздух выбило из груди, отказываясь принимать случившееся.
— Нет, этого не может быть! — закричала, чувствуя, как тупая боль разливается по всему телу.
— К сожалению, это правда. Скоро за тобой придут.
И тут я поняла, что жизнь изменится и больше не будет прежней. Стоя вдоль стены, куда меня привезли, поправила измятое платье. Разговаривать запретили, двигаться тоже, жаль, перестать дышать было не в моих силах. Взрослым из опеки стало надоедать изображать чувство сдержанности, переходя к открытой брезгливости. Да, сложно назвать красивой угловатого подростка с бледной кожей, просвечивающей голубоватые вены.
— Куда мне её? — спросила тучная женщина в строгой форменной одежде.
— Ваш район, вам и решать, — пожав плечами ответил мужчина, сидящий за столом.
Дальше я не слушала, переключая внимание на высокий шкаф. Маленькая елка, мелькающая разноцветными огнями, выглядела весьма нелепо среди обтрепанной мебели кабинета. На треснувшей стене с облупившейся краской и дырками от вывалившейся штукатурки была большая бумажная наклейка с датой. Для чего она? Чтобы следить за поведением трещины? Если вдруг произойдет разрыв, то нужно срочно бежать?
Звонок, прервавший скучную беседу, наконец расставил все на свои места. В течение двух часов меня доставили в самую дальнюю часть города больше напоминавшую трущобы из старых фильмов.
— Выходи, всю ночь с тобой возиться не собираюсь. — женщина рывком вытащила меня из машины.
Сейчас я понимаю, и, знаю, насколько была несовершенна система, но, к сожалению, ничего не могла изменить принимая свинское отношение как данность.
— Добрый вечер, — в дверях появилась моя предполагаемая родственница.
— Добрый, ваш паспорт.
Предъявляя все документы, тетя ласково обняла меня за плечи и повела в квартиру. Но я никак не могла понять, почему мы к ней никогда не приезжали? Почему ее не знаю?
— Не обольщайся, деточка. Я забрала тебя по причине нестерпимого зова совести и возможного осуждения окружающих. Один промах, вылетишь в детский дом, куда тебе и место, поняла? — сдвинув свои густые брови, она толкнула меня в комнату.
— Да, — промямлила, крепко сжимая пальцами края платья.
— Ванна налево, первая дверь, помойся и спать, завтра будем думать, что делать дальше.
Отвечая слабым кивком, поспешила смыть с себя запах солярки, въевшийся в старый салон автомобиля, на котором я тряслась, стуча челюстью на каждой кочке и выбоине убитого дорожного покрытия. Тетя с видом царственной особы выделила одну из своих маек, и отправила в постель под холодное жесткое одеяло спать. Подушка и вовсе казалась тяжелым камнем. Сколько ее ни взбивай, она мгновенно становилась твердой и неудобной. Новая жизнь в маленькой душной квартире, заставленной многочисленной мебелью ничуть не радовала. Низкий потолок и стены, оклеенные обоями болотного цвета, давали сравнение с унылой камерой заключения. Вот бы завтра все было по-другому, но открыв глаза, огонек надежды погас, не успевая согреть пустоту в душе.
— Иди есть, — проскрипела тетя, заметив меня у шкафа со стеклянными дверцами.
Протянув руки к горячей кружке, я глотала вязкую серую жижу, чтобы хоть как-то унять ноющий голод. Прячась в плотном панцире безмолвной тихони, мои дни и ночи протекали как в зарослях лесов Амазонии, где ни разу не ступала нога человека. Запах старости, лекарств и пыли наводил уныние в единственном желании, выплакать накопившуюся внутри боль. Очередной раз закрывая глаза, я мечтала очутиться подальше от этого места. В сказочной стране без серости, безразличия родственницы, вечно подгоревшей еды и контроля за моей персоной. Она всегда следила за распорядком дня, иногда давая расслабить натянутые нервы задремав в кресле. Наконец, можно было достать книгу, окунуться в красочный мир, представляя себя на месте главной героини.
— Послушай, деточка. Сейчас ты встанешь с пола, положишь эту чепуху в свой портфель и займешься чем-то действительно стоящим. Фантазии и мечты не принесут кусок хлеба просто так. За все нужно платить, и милая улыбка здесь не поможет.
Посмотрев на меня своим вытянутым лицом с нереально длинным носом, тетя недовольно поджала губы. Волосы у неё были тусклыми и безжизненными, свисающими тонкими сосульками до плеч. Брови срастались в одну кучерявую рощу, нависая над круглыми выпученными глазами, напоминая мне деловую садовую улитку из детской энциклопедии.
— Хорошо.
Ушла в свою комнату, чтобы не слушать очередную лекцию о моей бездарности. Каждый день становился мрачнее другого. Вставая в шесть утра, я тихо собиралась в школу под тусклым светом старого светильника. Последующие пять часов находиться в тени более успешных учеников, было совсем несложно. Робкий, забитый ребенок никого не волновал. Хочешь, учись, не хочешь, не надо, тянуть тебя здесь никто не будет. Да и сам преподавательский состав оставлял желать лучшего. Когда я пришла с очередной задачей по физике, меня просто выставили за дверь со словами: «Я не знаю.»
«А кто знает? Кто?», — кричал внутренний голос.
И вот, казалось, моя жизнь немного изменилась, когда на пятнадцатилетие я получила самый желанный подарок — телефон. Подключение интернета в этом богом забытом кусочке прошлого привела в восторг. Ненадолго. Тетя быстро опустила меня с небес на землю. Взамен на проявленную любовь не давала скучать, перекладывая всю работу по дому на мои плечи. Готовка, стирка, уборка, все по кругу. Я не видела конца серым будням, застыв замороженной статуей, смотря в окно. Завтра будет то же самое и послезавтра тоже. Невыносимое состояние безысходности вытаскивало из глубин памяти ещё не забытые моменты с мамой, когда мы сидели на полу, радуясь падающему снегу и фруктам на столе. Иногда я представляла, что живу в сломанном домике, где все предметы, остановились на время,
