Римма Антонова
Бестолковка
Громко хлопнули ворота. Это Сеня вернулся домой из школы, еле сдерживая слёзы. Большие карие глаза блестели от обиды. Бросился он прямиком в огород, где мама вовсю готовила грядки к посеву. В длинном платье, в высоких резиновых сапогах, с лопатой в руках увидела она сына и застыла. Беспокойство озарило её красивое лицо:
— Что случилось? Сыночка, на тебе лица совсем нет.
Сеня звонко всхлипнул, и слёзы хлынули из глаз. Мама отбросила лопату и бросилась обнимать сына.
Внешне они походили друг на друга. Пухлые губы, круглый овал лица. Только у Сени нос был курносенький и аккуратненький, а у мамы прямой и длинный. Так же Сеня — упитанный мальчик, а мама — слишком худая и высокая.
Она тепло прижала Сеню к себе и гладила по спине, пока всхлипы не утихли. Затем аккуратно отстранилась и заглянула в заплаканные глаза сына:
— Расскажи, что стряслось?
— Я больше не пойду в школу! Слышишь! Не пойду! — взвизгнул Сеня и топнул ногой. Развернулся и побежал к дому.
Мама рассеяно выпрямилась, и глядя сыну в след, побрела за ним. Зашла в дом и поймала мальчика у настенной вешалки за руку.
— Сеня, — обратилась к мальчику ласково, но твёрдо. — Пройдём за стол. Я хочу, чтобы ты мне всё рассказал.
Он не мог воспротивиться тону мамы, поэтому, скинув с себя одежду, послушно прошёл к столу и уселся на стул.
Мама подняла его куртку и повесила на крючок. Быстро скинула и с себя ветровку, небрежно кинув её на табуретку, которая стояла у двери. Прошла к столу и села напротив, вопросительно глядя в глаза сыну.
— Ну? Чего молчишь, душа моя? — чуть требовательней подтолкнула она сына.
Тот обиженно поднял глаза и залепетал:
— Они все смеялись. Представляешь, смеялись. А я ничего ответить не мог. А ведь это не моя ошибка. Она не так поняла. А они все смеялись. И на перемене тыкали пальцем. Обзывались. Кричали, что я дурак. И учительница всё это слышала. Она тоже так же думает про меня! — всхлипывает жалобно. — Зачем она при всём классе… сказала, что я единственный кто сделал ошибку в диктанте. И в самом простом слове. Но там никакой ошибки. Она соединение от О спутала с буквой А. И при всём классе пристыдила.
Горькие слёзы обиды покатились по щекам мальчика. Он уронил без сил голову на стол, подложив под неё руки, и не переставал шмыгать носом. Мама поднялась, взяла стакан и налила воды. Поставила его перед сыном и села снова за стол. Она смотрела на страдание сына и её сердце горестно сжималось и выло внутри во весь голос. Она коснулась легонько его волос и нежно проговорила:
— Сеня, я понимаю, что тебе сейчас очень больно. Но прошу тебя, не терзай свою ты душу, ангел мой. Попей водички. Я хочу тебе рассказать одну очень похожую на твою историю.
Мальчик вяло поднял голову, вцепился в стакан и стал пить, медленно, но подвывая. Затем поставил стакан на стол и затравленно посмотрел на маму. Та с ласковой улыбкой начала рассказ:
— Было это очень давно, даже точно время припомнить не в силах. Жила одна девочка с семьёй в такой же деревне, как и мы. Звали её Лидой. Ей в школе с самого раннего детства было всегда не по себе. На тот момент, когда эта история совершилась, ей было десять лет. Это всего лишь на годик больше, чем сейчас тебе, — мама улыбнулась и потрепала волосы сына. — В деревне её все называли Бестолковкой. Потому что она часто витала в облаках.
Но однажды их учительница попросила учеников нарисовать плакат о вредных привычках и принести их в класс. И Лида загорелась этой идеей и весь вечер рисовала на большом ватмане этот самый плакат. Самостоятельно. Без помощи мамы. Вложила в эту работу всю себя и довольная отправилась спать.
На утро, как обычно, проснулась, умылась и отправилась на занятия. Правда, на полпути к школе спохватилась. Она дома оставила свой плакат. В жутком волнении повернулась Лида назад и со всех ног кинулась к дому. Ей очень хотелось принести свою работу в класс. И, возможно, учительница бы заметила её старания и похвалила бы.
На улице пошёл дождь. Осенью он всегда холодный. Грязь тут же растеклась по дороге. Но Лида мчалась к дому со всех ног, не обращая внимания на прилипшую грязь комками к сапогам.
Когда она зашла в дом, то её на пороге встретил папа. И начал сильно ругаться. Потому что она уже опоздала на первое занятие. Лида пыталась оправдаться, что забыла плакат, а ей никак нельзя без него идти в класс. На вопросы почему, она не смогла ответить честно и поэтому соврала. Сказала, что учительница на уроке вчера заметила, что этот плакат очень важен, и если не сделать его, то можно сегодня на занятиях и вовсе не приходить.
Папа, конечно же, этому не поверил. А Лида быстро схватила плакат и ринулась уже в дорогу. Только папа её поймал за руку. И повёл в школу сам. Чтобы она не сбежала ещё куда-нибудь. Завёл он Лиду в школу и проводил до самого класса.
Пока девочка переодевалась, к ним навстречу выглянула учительница Лиды Тамара Геннадьевна. Женщиной она была очень строгой. Очень высокая, с большими голубыми глазами. Такая морщинистая и старая. С громким голосом. Держалась она надменно, будто не учительница, а сама царица соизволила сойти с трона и посвятила себя работе с детьми. Её все боялись. И дети, и родители. Поэтому всегда старались угодить.
Вот и в этот раз папа девочки развёл руками и жалобно поведал историю Лиды про плакат. Тамара Геннадьевна вытянулась и стала ещё выше. Кинула тяжёлый взгляд на Лиду. Та и съёжилась. Неприятно это было. Конечно, учительница сказала папе девочки, что всё было не так, и в подтверждении своих слов обратилась к классу. Ребята все в голос ответили, что таких условий не было. Папа, поджав губы, извинился и недовольно глянул на дочь. Тамара Геннадьевна же обратилась к нему с просьбой, чтобы после работы забежала мама Лиды. Потому что ей нужно с ней поговорить о чём-то очень серьёзном. Срочно!
Папа ушёл. И Лида неохотно поплелась в класс. Села за парту и услышала смешки одноклассников за своей спиной. Все занятия она не поднималась со своего места.
