Марина Лётная
Господин Разрушитель
Часть 1. Глава 1. Значит так. Запоминай
— Значит так. Запоминай. Тебя зовут Иван Денисович Юдин. Мы с тобой лучшие друзья. Познакомились в универе на первом курсе, ты писал музыку, а я — текста. Андрюха нашёл нас по интернету. Три года назад мы переехали в Москву, взяли сессионного барабанщика и ритм-гитариста, записали первый альбом. Death Breath — самая топовая отечественная металлкор-группа. Нас крутят на рок-радио, по телеку, мы — хедлайнеры на любом фестивале. Сейчас мы дозаписываем новый альбом, у нас уже организован тур, но эти два ублюдка свалили…
И зачем я объясняю ему то, что он мог прочесть в новостях?
— Почему?
Сукин сын! Почему? Ну несправедливая штука — жизнь!
А «почему» у тебя был именно такой голос? Тоже мне, Питер Стил нашёлся!
Ладно, надо сделать так, чтобы он не сбежал в первый же день.
— Кхм, банальная неблагодарность. Я подобрал их со вшивых реп-баз, но они не умели писать музло, только играть. Просто грёбаные дилетанты, возомнившие, что могут качать права.
— А почему от вас ушёл Ваня? — прохрипел Муратов.
Чувствую, трудно нам будет общаться. Он специально выделывался своим прокуренным басом?
— Юдин не пережил авторитаризма и диктатуры Лёнчика, — встрял Андрей.
Я перевёл недовольный взгляд с зеркала дальнего вида на этого патлатого придурка, сидящего на пассажирском кресле, и тяжело вздохнул. Сделаю вид, что не слышал его никчёмных комментариев.
Я закатил глаза.
— Он просто размазня! Как мы ни приехали в Москву, всё время ныл, ныл. Что ему не по кайфу ходить на мероприятия, что в туре не высыпается. И вообще, публичная жизнь — это не для него. Не понятно, нахера тогда начинал?.. Я надеюсь, ты не такой, Ванюш?
Я снова посмотрел на его симпатичную мордашку через зеркало и чуть не сблевал. Ну не мог родиться чуточку поуродливее? Говнюк!
Придётся делать вид, что вогнали нашей принцессе уколы красоты. Он осторожно, как тёлка, дотронулся до куска полиэтилена, закрывающего свежую татуировку на шее, и замер.
— Кхм… Нет, мне нравится выступать на публику, — я не понял, наш новый Ваня что, засомневался? Мне это не нравится! — А он… Знает о том, что я буду выдавать себя за него?
— Знает. Юдин не станет соваться. Мечтал о том, чтобы уйти.
Чмо. Наслаждайся теперь своей бедной жизнью и отсутствием славы!
— А… — ну сколько уже можно задавать тупые вопросы? — Как быть с голосом?
— С каким голосом?
Ну с каким ещё голосом? Вообще-то уже должно быть понятно, что здесь ни у кого нет права вставлять свои три копейки, особенно у тебя, пупсик.
Я заглушил тачку и вытащил ключ, намекая на то, что им пора проваливать.
— Я имею в виду, что новый барабанщик и гитарист… Наверное, следили за вашим творчеством до распада группы.
Ну ебать! Вообще-то она ещё не распалась! Я тут всё делаю для этого!
— Внешне мы с Ваней, говорите, похожи, а голоса? Неужели они не отличат меня от настоящего Юдина?
Нашёл паникёра на свою голову.
— Слушай, он никогда не давал интервью. Никто не знает, какой у него голос. Журналисты его редко ловили, а он только и делал, что прятал лицо. На сцену выходил в гриме… Да кому он к чёрту нужен вообще?..
Я обернулся на Андрюху, а он пожал плечами. Ему пора помыть голову.
— Правильно, так его, подонка. Всего лишь-то музыкальный композитор двух наших альбомов.
Ну и что теперь? Если он не захотел этой славы? Обосраться?
Мы справимся и без Юдина. Я справлюсь.
— Так, всё. Ты достал меня своими вопросами. А ты — говёнными комментариями. Говори поменьше при людях, Ваня. Только по делу. И откликайся на своё новое имя. А теперь валите оба из моей машины!
Будь хорошим пёсиком, Муратов.
— А ты чё за рулём-то сегодня? Бухнуть не хочешь?
А как ты думаешь? Я обречённо вздохнул.
Андрей потянулся к дверной ручке, почесав козлиную бородку. С таким внешним видом грех удивляться пролетающим мимо него лифчикам на концертах.
— Хочу, но буду следить за Ванюшей. Чтобы он не облажался, — новенький уже молча покинул салон моей мазды и мёрз снаружи.
Ему было о чём порассуждать в одиночестве. И Андрей одной ногой уже оказался на тротуаре.
— Ты хотел сказать, приглядишь за своим «лучшим другом»?
— Ага.
Если бы я когда-то назвал настоящего Юдина «Ванюшей», думаю, он бы обматерил меня и попытался швырнуть башкой об асфальт. Муратову нужно было многому научиться за этот год, чтобы стать настоящим Юдиным. Играть только тру-рок, бухать и жёстко трахать тёлок.
— Ты это, смотри, под знаком прям встал. Заберут, будешь беситься.
— Катись!
— Уже качусь. Слушать «Мисс Кисс». Сегодня в «Подвале» выступает.
— Это какое-то новое венерическое заболевание? — я отхлебнул остатки энергетика, оставшегося в подстаканнике, и швырнул банку на пол соседнего сидения, с которого вставал Андрюха.
— Нет, она вроде здорова. Правда, немного чокнутая. Ты таких любишь.
2. Меня невозможно удивить
Снаружи пошёл мокрый снег, моментально превращающийся в слякоть. Тачку я всё же перепарковал, затянул капюшон и достал из бардачка дежурные солнцезащитные очки.
Ночью они нужны, разве что замаскировать лицо. Но на входе в «Подвал» вышибала под два метра ростом пригрозил мне их снять. Настроение было испорчено.
— А, извиняюсь… — пробубнила обезьяна.
Поздно, чувак. Девки развизжались, травмируя мои больные перепонки. Даже не смей их сюда пускать…
Я просочился в черноту и тут же свернул на винтовую лестницу, ведущую в ВИП-зону. Последний раз, когда мы собрались здесь старым составом, тотально разосрались. Так себе воспоминания.
— Здорово, бездельники, — я стянул кожаную куртку и швырнул на пустое кресло. — Познакомились?
Андрюха молча лакал пиво, сидя в зарослях своих волос. Драмер с гитаристом переглядывались, наблюдая за тем, как Муратов неубедительно крутит на столе полную кружку.
Тупица!
Я пожал руки новеньким.
— Вань, ты заболел? — так и знал, что он будет проблемный! — Или ждёшь сначала водку?
Хохотнув, я пихнул его в плечо. Муратов недовольно отшатнулся и посмотрел на меня исподлобья. Но тут же смекнул, начал вальяжно осушать пиво залпом. Ой, дурак…
Мне хоть кто-нибудь сегодня ответит?
— Короче, это наш басист — Андрюха. Тот самый Иван — соло-гитарист, — я рухнул в кресло прямо у перил балкона, рядом с новым барабанщиком.
Сцена была ещё пуста, но играл тяжёлый трэшачок. Кажется, «бринги», что-то из раннего.
— Ну, меня вы знаете. Как сами? — в нашу сторону уже шла сисястая официантка
