Софья Ролдугина
Босиком по волнам
Пролог
«Престранный корабль, сработанный в форме восьмигранника, не из дерева, не из камня, не из металла. Восьмигранник сей углом повёрнут книзу и до середины погружён в воды. В нижней половине сокрыты многие секреты, верхняя же населена человеками брошенными, ненужными, отвергнутыми, и имя ей — Приют».
Из древнейших летописей Небывалого острова
Если бы кто-то спросил Айно, о чём он думал, направляясь к Границе Ада, да ещё когда рядом с Небывалым островом второй день бороздил волны необычайно кошмарный ику-тулсу, Айно бы ответить не смог.
Ни о чём и обо всём понемножку.
Просто Луша последнее время нехорошо себя чувствовала, у неё грустно обвисли и зашелушились ушки-жабры, помутнел хвост и совсем пропал аппетит — вот Айно и захотелось её развлечь.
Просто мимо Небывалого острова проплывало стадо грондов, а на их спинах так весело кататься.
Просто утро в этот день было такое солнечное, безветренное…
В конце концов, что есть ику-тулсу? Всего лишь злобный комок щупалец с драконьими крыльями. Очень большой комок щупалец, бесспорно, размером алонкейскую лодку, а то и побольше. И очень злобный, да.
Но Айно был уверен, что легко от него убежит, тем более гронды давно сюда не заплывали — грех было упускать такую возможность!
Кататься на грондах Айно любил, пожалуй, больше всего на свете — не считая, конечно, Луши и рассказов возвращающихся на Остров засланцев. Но засланцев-то поди уговори по третьему кругу о своих приключениях поведать, если, конечно, ты не господин старший наставник, не великая Тея Скальдо и даже не Маки-Велли, а всего лишь воспитанник тринадцати лет от роду. А вот с грондами было легко: разбегаешься, следя за скользящей под водой тенью, подгадываешь момент — и вспрыгиваешь гронду на спину, когда он выныривает с шумным, поднимающем в воздух тучи брызг выдохом.
Главное — вовремя спрыгнуть, прежде чем гронд увлечёт тебя на глубину.
Ничего сложного…
Разумеется, только для того, кто, как Айно, умеет бегать босиком по волнам.
Впрочем, подобным даром никого на Небывалом острове было не удивить. Здесь издревле находили себе приют люди с самыми удивительными способностями, на фоне которых Айно был лишь одним из четырёх сотен воспитанников. Он не умел призывать огонь, двигать предметы или управлять тварями. Не предсказывал будущее, не читал чужие мысли и даже не летал… Просто шаг его был так лёгок, что море расстилалось перед ним бескрайним полем — иди, куда хочешь!
…В этот раз гронды плыли впятером, только и успевай перескакивать со спины на спину, и Айно несколько увлёкся. Давно исчез с горизонта привычный треугольник Небывалого острова, Луша устала и запросилась на руки, да и сам Айно запыхался и, когда стадо ушло на глубину, испытал немалое облегчение. Замедлил шаг, пересадил изрядно подросшую за последние дни Лушу на плечо и огляделся.
И только сейчас понял, что совершенно не представляет, куда его занесло.
Граница Ада полыхала багровыми смерчами как никогда грозно — и куда ближе, чем хотелось бы.
Родись Айно алонкеем, всегда верно чувствующим направление, беда была бы невелика, но «поцелуя Номоса» ему не досталось — вместо этого море наградило его иным даром. И вот этот-то дар завёл его нынче ой как далеко от Приюта…
Луша жалобно курлыкнула. Айно прижал её к себе покрепче и ускорил шаг, стараясь не думать о плохом — ни о пути домой, ни о Лушином самочувствии, ни о чудовищах, обитающих в недрах океана.
…Поодаль, в стороне от Границы Ада, приветливо покачивал синими пальмами незнакомый островок — туда-то Айно и направился.
* * *
Время подобно океану. Оно безбрежно и неутомимо; волны то вскипают белой пеной, то бессильно опадают, чтобы спустя мгновение подняться вновь. И даже затянувшийся штиль никого не обманывает — следом за покоем неизменно приходит шторм.
Время неравномерно: есть глубокие омуты, а есть отмели, где только детишкам и резвиться, но даже там по невнимательности можно захлебнуться.
Наконец, время не проходит бесследно — и даже суровые гранитные скалы однажды уступают его мягкой, но настойчивой силе.
…За минувшие десять лет на посту старшего наставника — должность почётная, но более чем хлопотная — Корво не постарел ни на день, но успел целиком поседеть. Каждый новый день приносил заботы и хлопоты. Не сразу привыкли обитатели Небывалого острова — и ученики, и наставники — что делами заправляет теперь другой человек, но с доверием или без него проблемы приходилось решать. И какие! То снежный шторм налетит прямо с Границы Ада, то всплывёт странный железный корабль из океанской пучины, то алонкеи обидятся на нелюбезный ответ или, скажем, на шпиона в своих рядах и пойдут войной… Счастливые события тоже случались. Грозная охранительница, Нотта-Кракен, родила двойню и после этого выучилась говорить шёпотом и ходить на цыпочках; бежал от соплеменников молодой алонкей из Круга Обсидиана, талантливый целитель, и обрёл в Приюте новый дом; наконец, Маки-Велли, главный затейник и озорник острова, повзрослел, поумнел и на целый год отправился засланцем шпионить аж в Риномос. Потом, правда, вернулся и принялся шкодничать больше прежнего…
И всё же случались моменты безмятежности — как нынче, к примеру.
— Прекрасный день, — довольно выдохнул Корво, набивая трубку. Просторные наставничьи одежды трепетали на ветру, как птичьи крылья; воздух балансировал на той особенной тонкой грани между «зябко» и «свежо», когда ещё не мёрзнешь, но уже хочется поплотнее укутаться в накидку. — Просто замечательный.
Об этой потайной террасе, с которой открывался вид на всю северную часть острова, за минувшие годы не прознал только ленивый. Однако мало кто сюда забирался: всё-таки Корво Чёрную Птицу уважали, и его стремление к уединению — тоже. На вершине скалы виднелись увитые зеленью развалины башни Альбетайни Добряка, прежнего наставника, убитого клятым Галарином; внизу, у причалов, болталась одна-единственная лодка — странная, ярко-рыжая, будто бы дутая, на которой приплыла в своё время на остров Тея. Занимался рассвет. На горизонте, у Границы Ада, ярились вихри-воронки, пронизанные молниями; дремал в заводи кракен, распластав по волнам щупальца; к югу выпрыгивал из волн, на лету пожирая неуклюжих птеронимфусов, одинокий ику-тулсу, дальний его родственник — не только восьминогий, но ещё и крылатый, размером с небольшой корабль.
Ученики, впрочем, были загодя предупреждены о том, что поблизости резвится чудовище, и пообещали его не обижать.
— Тишь да благодать, — удовлетворённо покивал Корво в такт
