Именно тогда я стала их различать. Я увидела, что они отличаются по цвету и размеру.
До этого момента, сколько себя помню, они всегда появлялись весной с приходом тёплых дней и залетали к нам в дом. Неприметные с виду, серо-чёрные, совсем маленькие. Назойливые, но, по большому счёту, непротивные.
Большие, зелёные, с металлическим отливом мухи садятся на него, стоит мне только отойти на полчаса. Садятся на него и откладывают ненавистные мне яйца, сотни мелких, как игольное ушко, белых яиц. Я знаю, что стоит мне отлучиться, уехать на несколько часов, и из них появятся личинки, которые начнут поедать его заживо. Жужжащие твари с маниакальной настойчивостью пытаются продолжить свой род на беззащитном, любимом мной тельце. Они считают, что он уже труп. Падаль, которой им кем-то свыше позволено поживиться, чтобы воспроизвести из его тела себе подобных.
Мухи.
Кем вы себя возомнили?
Видели ли вы, как выглядят собственные детёныши-паразиты? Грязно-белые черви, сотни роящихся червей. Я видела раньше, как они появляются в разлагающихся зловонных останках, двигаются без остановки, поедая того, в ком зародились, чтобы наполнить себя силой и стать новым летающим монстром.
Слышите?! Даже не надейтесь! Это война, и я уверена, что вам её не выиграть, несчастные исчадия ада! В нём много сил, а во мне ещё больше! Вместе мы справимся, слышите?! Оставьте его в покое! Гнусные создания, вам недостаточно помоек и погибших животных?! Оставьте же его в покое! Оставьте! Не прикасайтесь к нему!!!
Щенок.
Я раз за разом возвращаюсь к нему, неподвижному, но дышащему. Обмываю его в тёплой воде из отвара мать-и-мачехи. Вымываю с поверхности кожи их яйца. Я умоляю его бороться и покрываю проклятиями отвратительных насекомых, продолжающих своё мерзкое дело. Я размахиваю руками, отгоняя их, убивая их и крича на них что есть силы.
Смерть.
Какая ты на вкус? Какой у тебя запах?
Ты – тошнотворная и дурно пахнущая. Меня воротит от тебя. Ты прислала своих зелёных гонцов за ним, но ты его не получишь.
Щенок.
Я сижу рядом с ним.
Малыш, родной мой, мы вместе. Ты поправишься. Я буду рядом с тобой, всегда. Я тебя не оставлю, мой маленький. Ты только не сдавайся, борись! Не сдавайся!
Последние пять дней отлучаюсь от него только тогда, когда маме или папе нужна помощь. Раз за разом, возвращаясь, снова мою его. Я уверена, что он справится. По-другому и быть не может. Он сильный и выкарабкается, ещё совсем немного, и он снова будет полон сил, как и раньше.
В какой-то момент мух становится так много, они за считанные минуты покрывают его всего мелкими яйцами, что не помогает ничего, чтобы их отогнать. Чтобы защитить его тело, я помещаю его в тёплую ванночку из отвара и постепенно доливаю в неё воду. Только голова его остается на поверхности. Он дышит. Он – живой. Ему, моему безродному щенку с чёрным пушком и мощными лапками, четыре недели.
Зелёные чудовища.
Я вам не верю. Ни одному из вас. Я уверена, что жизнь сильнее смерти. Я точно знаю, что мой малыш пришёл сюда затем, чтобы жить. Он пришёл, чтобы радоваться этому миру. Вам же, крылатым тварям, он не достанется никогда!
…Они воспользовались тем, что я отошла на полчаса, и отложили яйца на его голове.
Я осторожно отмываю её, снова и снова.
Что такое ненависть в шесть лет?
Это когда с остервенением хочешь уничтожить всех мух во вселенной.
Мы не прощались. Он закрыл глаза и больше не стал их открывать.
Но за пару дней до этого я успела сдаться. Я всё так же отмывала его от яиц, но постепенно, день за днём приходило бессилие и понимание: он скоро умрёт. Что-то внутри него умерло безвозвратно и разлагается, и они это чувствуют.
И, самое главное, пришло осознание, что я не в силах это изменить и спасти его. Я не в силах сделать ничего с приближающейся смертью. Абсолютно ничего, чтобы её победить, чтобы он продолжал жить. И это – самое отвратительное. Отвратительнее мух. Всё, что я могу – не допустить, чтобы его заживо съели их личинки. Собственное бессилие перед приближающимся лицом смерти проникает в каждую частицу моего тела. Я полностью пропитана им.
Я больше не просила его сражаться со смертью за свою жизнь. Я горько плакала, держа его на руках, обнимая, отмывая каждый раз. Больше не кричала, отгоняя мух. Я хотела умереть вместо него.
Смерть.
Пожалуйста, только не он, я умоляю тебя. Ты же видишь, я покорилась твоей силе. Я прошу тебя, оставь его в покое, отзови назад своих зелёных слуг. Зачем он тебе, недавно рожденный, совсем крошечный? Что он сделал плохого и кому? За что ты забираешь именно его? Почему ты отвечаешь мне приближающимся жужжанием? Я прошу тебя, прошу, пожалуйста, остановись. Только не он!
Ответь же мне! Я тебя ненавижу! Ненавижу!
Мухи исчезли вместе с его смертью…
