Паладин из прошлого тысячелетия
Глава 1
Где я?
Новосибирск, Российская Империя, 25 мая, 347 год со дня соприкосновения миров, бал выпускников
Высокий нескладный юноша в костюме протискивался между танцующих пар, выискивая глазами ту, ради кого сунулся на это мероприятие.
Юноша был бледен, шёл дергано, пугливо озираясь кругом и прикусывая нижнюю губу от волнения.
Бальный зал школы обливался музыкой, сотни выпускников кружили по мраморному полу, будто осенние листья на ветру.
Парни и девушки радовались последнему дню, перед каникулами, смеялись и разговаривали, создавая праздничный гвалт.
Парень прошёл мимо стены, бросил на себя взгляд и замер.
В отражении показался темнолосый парнишка с осунувшимся после многочисленных экзаменов лицом. Черты казались гротескными, из-за худобы, губы слишком тонкими, а нос большим. И эти уши…
Он поправил бабочку, плотно стягивающую шею и отвёл глаза.
Вдалеке раздался переливчатый девичий смех, разом заставивший парня принять стойку, будто то был не человек, а охотничий пёс.
Он миновал зал, вошёл в смежную комнату, где молодые и разгорячённые люди отдыхали после танцев. Обошёл большой шведский стол, не сводя взгляда с окружённой друзьями девушки.
Блондинка с льдисто голубыми глазами в пышном платье. Она смеялась, положив руку на плечо спортивно сложенного парня рядом, чей костюм только подчёркивал широкие плечи и осанку. Он невзначай обнял её за тонкую талию не менее тонкого платья. Она благосклонно погладила плечо.
— Лена…
Бледный юноша будто бы материализовался из воздуха. Так казалось, ведь никто не заметил, как он подошёл.
— Мы можем отойти? — спросил он и сжался, будто испугался своего голоса, его громкости и его смелости.
— Нет, — грубо оборвал его парень, притягивая девушку к себе.
— Я говорил с ней… — возмутился юноша из последних сил, но голос сорвался, истончаясь, как упавший в костёр кусочек льда.
Компания из пяти молодых людей взорвалась смехом.
— Говори, — властно сказала названная Леной, не на шутку разозлившись, но не показывая этого.
— Я хотел сказать… — юноша собрался. — Что…
— Что⁈ — ухмыльнулся кавалер его возлюбленной.
— Что… — выдавил бледный юноша, но не смог продолжить.
— Что? — на этот раз не выдержала сама избранница.
— Что люблю тебя… — выдохнул юноша, жадно уставившись на неё.
Все замолчали. Показалось, что даже музыка стала тише, а может просто кто-то прикрыл двери.
— И какой реакции ты ждёшь? — с улыбкой спросила Лена. — Ждёшь, что я отвечу тебе взаимностью? Ждёшь счастливого конца, как в сказке? Только потому, что ты впервые с первого класса собрал своё достоинство в кулак и сделал шаг?
Каждое слово заставляло юношу опускать голову всё ниже и ниже.
— Проваливай, — прорычал кавалер Лены.
— Я… — юноша побледнел ещё сильнее. — Я… я…
— Вали! — его толкнули в плечо, отчего тот полетел на пол.
Последнее, что видел падающий юноша, это пышное белое платье, ледяные глаза в которых промелькнула тревога и больше ничего.
* * *
— Ты чуть не убил его! — спросил парень из компании. — Женя, ты дурак? Зачем было толкать этого тюбика…
— А я знал? Что он такой хлипкий… — напряженно, с нотками презрения рыкнул инициатор.
— Закройте двери, дайте воды, поднимите его остолопы… — стала командовать Елена.
Компания выпускников засуетилась. Парни подняли влюблённого одноклассника и посадили на мягкий диван. Он что-то промычал, а затем с трудом открыл глаза.
Елена встретилась с юношей взглядом, наткнувшись на ледяную пустыню, что поселилась там с некоторых пор.
* * *
Голоса, говорили девушка, еще одна девушка и парни.
Сначала я начал слышать, затем и осязать.
Тело подхватили и усадили на что-то мягкое, предположительно диван или кресло.
С трудом разлепив глаза, я нахмурился, смотря на девушку перед собой.
Взгляд выдернул интересную картинку. Кабинет обшитый деревом, стол с закусками и красивую девушку. Она наклонилась, открыв чудесный взгляду любого мужчины вид на декольте.
Голубые глаза, сплетённые в косу волосы, одна прядка выбилась и свисала, тревога, что поселилась в двух бездонных озерцах, по ошибке названных глазами.
— Если этой рай, я возьму назад каждое своё слово в адрес отца нашего, — прохрипел я.
Рука сама собой потянулась к ней.
Девушка не успела отодвинуться, я убрал прядь волос ей за ухо, любуясь лицом.
Стоящий слева сопляк с хорошо развитой мускулатурой тут же ударил по моей руке. А затем и вовсе, схватил за грудки, нависнув передо мною вместо прелестницы. Не сказать, что я обрадовался такому исходу. Но произнести ничего не успел, во первых, потому что давненько со мной так не обращались, а во вторых, появились гости.
Удар двери и голос.
— А ну отвали от него, Громов, — прошипел какой-то юноша, вставший в двери, осмотревший пространство и шагнувший к нам.
Впрочем, тут все были ещё так юны, что я был в замешательстве. Именно это сохранило Громову руку, пальцы, голову, которую я уже собирался засунуть тому в его же зад.
В комнату вошёл парень в чёрном смокинге, быстро приблизился и подхватил меня под руку.
Я не сопротивлялся, всё, что происходило вокруг было уже слишком и походило на больную фантазию.
— Пришёл за своим приятелем? — усмехнулся Громов, но дорогу освободил, сместившись к прелестнице. — А может вы и не друзья вовсе, а подруги…
— Мы уходим… — отрезал новоприбывший и подхватив меня под локоть, потянул на выход.
— Ещё увидимся, — отсалютовал я всем, умудрившись поклониться, пока меня тащили на буксире. — Особенно с тобой, прелестное создание.
Девушка вытаращила на меня глаза, будто увидела высшего демона в церковном приходе.
— Ты что творишь, Антон? — не меняя шипящий тон спросил мой новый знакомый, как только мы покинули комнатку.
— Я развлекался с той девчонкой, пока ты не пришёл, и я не… — хотел было сказать, «Я не Антон», но что-то остановило.
Может быть огромная надпись над полным залом кружащихся в танце пар.
«Выпуск 347 года»… И бла-бла-бла, что-то про высшую дворянскую школу и прочее.
— Какой сейчас год? — спросил я, останавливаясь.
Парень попытался меня сдвинуть, но я на автомате активировал созвездие и встал, как вкопанный, зачарованно смотря на надпись.
— Вот скажи мне, ты и правда смерти своей ищешь, а? Митрофанов? Ау, я тут!
— Какой год? — хрипло спросил я.
— Конечно же 347 со дня соприкосновения миров…
— А откуда начали считать это день? — медленно спросил я, начиная кое-что понимать.
— Ну это уже слишком! — парень попытался тряхнуть меня за плечи, но чуть не порвал костюм, не в силах сдвинуть наполненное миром тело.
— Мне надо в уборную, — прошептал я. — Куда идти?
— Ты сегодня головой не бился? — вопросительно посмотрел приятель.
— Куда. Мне. Идти.
Видимо что-то в моём голосе заставило его собраться. Он обессиленно скривился и махнул рукой, мол делай, что хочешь.
Рукой указал в сторону узкой двери на другом конце зала, а сам схватил с подноса лавирующего между танцорами лакея бокал и тут же опустошил его.
Я направился в сторону уборной, всё больше уходя в себя.
По дороге нарывался на танцующих, не разбирая дороги.
— Эй! Куда прёшь, Митрофанов⁈
— Ты покойник, Митрофанов!
— Пойдём выйдем⁈
На вопрос последнего, я лишь легонько ткнул павлина во фраке в солнечное сплетение и оттолкнул, ухватив пятернёй за лицо. После чего продолжил своё шествие к туалету.
Дверь была заперта.
Я влил немного силы в такое тонкое и чужеродное запястье, после чего прокрутил ручку, ломая механизм.
Внутри оказалась парочка выпускников, полуголая девица и парень со спущенными штанами.
Счастливец почти получил желаемое, раздвинув ноги девчушки и ёрзал меж её бёдер, стараясь начать свой минутный марафон одностороннего удовольствия.
Почему одностороннего?
Я не заметил на его спутнице ни грамма согласия. Если только в триста сорок седьмом году ничего не поменялось. В моём времени, размазанная косметика и слёзы были не лучшей прелюдией к соитию.
— Брысь, — я махнул рукой и встал у раковины, не обращая внимания на парочку.
— Митрофанов, ты ничего не попутал? — холодно спросил меня парень, споро натягивая штаны.
Справившись с одеждой, он подошёл ко мне и положил руку на плечо.
— Тебе следовало найти другой туалет, — с удовольствием произнёс он и замахнулся.
Я ничего не собирался делать с этим. Тело впитало достаточно энергии, чтобы превратить кожу в сталь.
Кулак ловеласа врезался мне в скулу. Послышался хруст, а затем и болезненный вопль.
— И стоило оно того? — с удовлетворением спросил я.
Набрав в грудь воздуха, взял