Владимир Ешкилев
Гнездо
Роман в двух частях
Второй из цикла «Фаренго»
В первом романе цикла — «Тень предшественника» — говорится о нападении агрессивных инопланетных существ (ксеноморфов), известных как «ґырги», на колонизированные человечеством планеты. Ґырги оказались искусственно выведенными существами, которые состоят из двух организмов, находящихся в симбиозе. Один из них — условно названный норнами — способен создавать межпространственные порталы, через которые в пораженные миры проникают организмы второго типа — бронированные быстрые хищники, рожденные на неизвестной планете огромной маткой, способной производить миллиарды ґыргов-воинов.
Расследование, инициированное правительством Звездной Империи, не дало однозначного ответа на вопрос: кто именно использует ґыргов, как биологическое оружие против человеческой расы? Сначала под подозрением оказались древняя цивилизация рептилоидов с планеты Ґормы и террористические группы, которые пытаются дестабилизировать имперскую администрацию. В конце концов, оказывается, что за террористами стоит неведомая сила, которая обладает знаниями и технологиями древнейших цивилизаций, населявших Галактику миллионы лет назад, в эпоху Первого цикла разумных рас. Конечная цель этой силы неизвестна, но политические враги Империи считают её своим союзником. Они организовали ряд мятежей и бунтов, которые в результате спровоцировали падение правящей династии и приход к власти военных лидеров. Новые обладатели Империи осознают угрозы и готовы к решительным действиям.
Для поисков галактического гнезда ґыргов новое имперское правительство и союзные ему Знающие (жрицы-хранительницы знаний гуманоидных рас с планеты Пифии) организуют экспедицию на отдаленные планеты Тёмного Агрегата в созвездии Ориона. Управлять исследователями назначили ксенобиолога Гвен Вэй и техноархеолога Александра Вольска. Оба догадываются, что этот выбор не случаен. Ведь именно они причастны к тайнам планеты Фаренго, где находится Лабиринт, построенный древней расой Ползучих Отцов.
Рептилоиды Ґормы, которые оперируют знаниями цивилизаций Первого цикла, обещали имперскому правительству способствовать выявлению гнезда. Одновременно начинаются поиски перспективных средств защиты от орды ґыргов, которая может уничтожить жизнь в Галактике.
Часть I
ЦЕЛОВАННЫЙ ОГНЁМ
1
Карантинная станция «Манджу-II» на орбите планеты Сельвы (ЗКВ106: 2), в системе звезды Ахернар (Альфа Эридана).
26 квадрария 417 года Эры Восстановления.
С высоты восемьсот километров воронка северного полярного урагана казалась шляпой огромного старого гриба. Ураган бушевал на Сельве уже несколько веков. Его брат-близнец — такой же несмолкающий атмосферный вихрь — кружил над южным полюсом планеты. Штормовые ветры от полярных ураганов спускались до шестидесятых широт планеты, а караваны облаков, рожденные вихрями, иногда подходили к экватору. Они несли до тропиков холодные дожди, которые проливались над необозримыми болотами, окружающие озеро Кларт и питали влагой экваториальные джунгли, которым планета была обязана своим общепринятым названием. Первопроходцы назвали её Аль-Кран, пытаясь таким образом увековечить имя капитана, корабль которого первым достиг системы Ахернара. Однако и первоначальное название не прижилось. Теперь именем героя-звездолётчика назывались только самые высокие на Сельвии горы. За считанные минуты их хребты и вулканические кальдеры должны были появиться на обзорных экранах карантинной станции.
Ксенобиологу Зак-Заку это зрелище уже надоело. Семь стандартных лет назад, после окончания университета, он прибыл сюда для прохождения практики. Тогда панорама тридцатикилометровых каменных копий, окруженных перламутровыми воротами облаков, очаровывала и даже вдохновляла к писанию стихов. Он намеренно приходил к смотровому экрану и наблюдал за вершинами Аль-Кран с орбитальной высоты. Приближенные приборами, они снова и снова надвигались на него — величественные и опасные. Если бы тогда кто-то сказал Зак-Заку, что он будет наслаждаться этим зрелищем дольше нескольких месяцев, его сельвийская практика превратится сначала в постоянную работу, а затем в тупик его карьеры и, наконец, в проклятие, он, скорее всего, рассмеялся б.
Зак-Зак услышал за спиной шаги.
— Они выразили желание с тобой пообщаться, — в голосе Норты он почувствовал смесь интереса и легкой зависти. После лет совместного проживания в тесном пространстве станции он хорошо изучил здешних старожилов и научился распознавать составляющие их эмоциональных коктейлей.
— Ты уже видела? — он знал, что Норта так же чувствует его беспокойство, и не пытался его скрыть.
— Да, — женщина кончиками пальцев коснулась его плеча её лицо омрачилось.
Зак-зак поймал себя на том, что проявление её чувств — дружественное прикосновение — вызывает у него раздражение. Даже если это проявление искренне. «Неудачник сочувствует неудачнику», — констатировал он и спросил Норту:
— Они действительно умеют читать мысли?
— Я ничего такого не почувствовала.
— Да…
В этот момент официальный сигнал вызова достиг его внутреннего коммуникатора. Диспетчер карантинной станции предложил ксенобиологу второго квалификационного класса Циланови Зак-Заку пройти в комнату номер двенадцать в исследовательском блоке «С» для собеседования с полномочными представительницами планеты Пифии. Ксенобиолог мысленно подтвердил, что получил приглашение. Ментальный сенсор коммуникатора уловил его мысль-согласие, превратил её в словоформу и отправил диспетчеру. Норта улыбнулась Заку в знак поддержки. Он заставил себя ответить уместным растяжением лицевых мышц.
Уже входя в осевой коридор блока «С», Зак-Зак мысленно отметил, что за все семь лет работы на Сельве он никогда не был в двенадцатой комнате исследовательской части станции «Манджу-II». Хотя комната находилась рядом с лабораторией, которой он руководил, и с боксами, где хранились биологические материалы, собранные экспедициями на поверхности планеты. Бывало, что за стандартный день[1] он десятки раз проходил мимо двенадцатой комнаты. её входной люк перечеркивала диагональная ярко-красная полоса. Она предупреждала, что данная часть Обитаемого пространства станции относится к исключительной компетенции имперской Службы Предотвращения. С ней контактировали ученые-руководители, которые имели выше Зак-Заковой квалификационные категории и допуски. И нельзя было сказать, что такая отстраненность от дел тайной канцелярии сильно огорчала ксенобиолога.
Он на мгновение остановился перед люком с красной полосой, потом коснулся сенсора — и защитная мембрана исчезла. Комната за ней оказалась сплошной «красной зоной». То есть помещением, защищенным силовыми полями от всех видов прослушивания и ментальных воздействий. Ксенобиолог бывал в подобных помещениях перед университетскими выпускными экзаменами. Тогда вербовщики Звездного Флота проводили с ним долгие изнурительные собеседования. Он едва отбился от контракта с военными. Воспоминания, которые вынырнули из его памяти на пороге «красной зоны» не были приятными.
С низкого дивана навстречу Зак-Заку встала стройная женщина с узким лицом и голубовато-серыми глазами. ещё одна представительница планеты Пифии, почти девочка, не отрывала глаз от панели смотрового экрана, где уже можно было рассмотреть вершины скал небоскребов Аль-Кран, известных сельвистам под названием Мечей Творения. Юная пифийка грациозно повернулась в сторону гостя «красной зоны» и приветствовала его легким наклоном головы. Серо-серебристые комбинезоны представительниц Планеты женщин показались Зак-Заку невыразительными и простецкими,
