Дарья Гром
Легенда о Защитниках
Пролог
Что может быть лучше, чем скрыться от глаз окружающих за широкими ветвями елей? Вот и сегодня, не сумев выдержать общества маркизов нер Стоунхаус, я ретировалась в самый дальний и тенистый уголок парка при их особняке. Здесь были каменные полуразрушенные статуи, нерабочий фонтан и потрескавшиеся каменные скамейки. Большинство из них до моего появления в поместье ещё были целы. Но что я могу поделать со своей опасной магией, которая то никак не даёт о себе знать, то разносит всё вокруг?
Синевато-серые сумерки превратили эту часть парка в отдельный сказочный мирок. Постоянно кажется, словно вот-вот выскочит какой-то волшебный зверь. Но, увы, тут была только я и несколько каменных статуй. Лучше всех сохранилась статуя Святой Дианы — покровительницы мечтателей. Она трогательно держала очаровательные ручки, сцепленные замком, под подбородком и счастливо смотрела в небо. Мастер выполнил свою работу столь искусно, что я любила подолгу следить за статуей, ожидая, когда она станет двигаться. Даже потрескавшаяся, маленькая Диана притягивала взгляд.
Говорят, при жизни эта Святая была мятежной рабыней и смогла осуществить одно из своих желаний — вырваться на свободу. Поэтому на запястьях Дианы были порванные цепи, а шею украшал расстёгнутый ошейник. Одежды на ней почти не было, левую грудь ничего не прикрывало, но такой облик Святой только больше подчёркивал, сколького в итоге смогла добиться Диана.
Повёрнута статуя навстречу тропинке, по которой можно было дойти до этой части парка. А за спиной статуи метрах в двадцати возвышался каменный забор, практически беспросветно заросший лианами и лозами. Тоже потрескавшийся, кстати. Каюсь, моей магии дело.
Я задумчиво переводила взгляд со статуи на трещину и обратно. Потом, недолго подумав, пошла к преграде. Здесь камни были почти полностью закрыты лозами диких растений, однако среди листьев виднелся странный блеск, за который тут же зацепился мой взгляд. Нежели там дыра?
На всякий случай, оглядевшись и ничего подозрительного не заметив, отвела лозы в сторону. Они неохотно поддались, по листьям забегали маленькие паучки, потревоженные моим вторжением. Навалилась всем весом, порвав некоторые лозы, и неожиданно прошла сквозь стену. Я потрясённо ахнула, оказавшись по эту сторону преграды. Стряхнула с одежды листья и паутину. Вокруг меня был лес, чуть впереди земля круто спускалась вниз.
Стараясь не упасть, осторожно подошла к краю обрыва. Держась за ствол массивной сосны, наклонилась вниз. Там весело и свободно текла речушка. Удивительно спокойно.
Место мне понравилось. Определённо. К сожалению, всю идиллию портил забор позади меня, за которым начиналась частная резиденция маркиза.
Внезапно поняла, как сильно не хотелось бы возвращаться. Увы, надо бы.
Но ведь никто не будет против, если я посижу тут ещё часок?
Было непривычно ходить по неровной земле. И немного неприятно, потому что тканевые балетки для такого точно не приспособлены. Надо бы уломать маркиза на сапоги или ботинки.
Не помню я, чтобы мне довелось хоть раз выбраться за пределы этого забора одной. Без какого-либо сопровождения.
Я села на торчащий из-под земли большой камень, наполовину покрытый мхом. И стала думать. Только что мне удалось найти выход в другую жизнь, в мир. Я всю жизнь была затворницей не по своей воле и уж точно выбрала бы себе в компанию кого-то другого, а не семью маркизов нер Стоунхаус! Но если я уйду, то что меня ждёт за пределами владений маркизов? Мне всего одиннадцать! А мир большой, жестокий и несправедливый — вот что я точно знаю.
Нет, к побегу я ещё не готова. Эта грустная и невероятно правдивая мысль заставила меня вернуться в парк тем же путём. На этот раз я не стала рвать лозы, чтобы они продолжали сохранять иллюзию, будто здесь всё ещё есть забор. Пусть эта брешь в преграде станет моим секретом. Моим путём к свободе.
А почему-то с каждым днём во мне росла уверенность, что надо отсюда бежать.
Когда вернулась в свою комнату, обнаружила маркизу и ещё тройку слуг. Меня неприятно поразило, что ко мне зашёл кто-то без моего согласия. Потом только закатила глаза на собственную глупую надежду. В этом проклятом месте нет ничего моего, так что маркиза в своём праве.
Слуги выносили мои вещи.
— Что вы делаете? — всё-таки спросила я у женщины с пернатыми крыльями цвета черненого золота.
Маркиза была красивой, как и все химмель. И злобной тварью в несоответствии со своей прекрасной внешностью.
Слуги выносили из моей спальни стол, пуфики и разбирали роскошную кровать с балдахином. Вероятно, чтобы тоже потом убрать. Что-то у меня дурное предчувствие.
— Твоя магия рано или поздно снова уничтожит всё, что есть в твоей комнате, — сухо, но с явным удовольствием ответила мне маркиза. — Так зачем же оставлять ей на милость хорошую дорогую мебель? Или я не права, как думаешь?
Я скрипнула зубами, глаза невольно наполнились слезами обиды. Только я думала, что вечер вышел не таким плохим, ведь я буквально ощутила за своей спиной крылья надежды, как эта стерва вновь пытается меня чего-то лишить.
Однако не согласиться с маркизой означало навлечь на себя ещё больше неприятностей.
— Вы как всегда правы, миледи, — процедила я и малодушно сбежала из комнаты, провожаемая торжествующим взглядом этой безжалостной женщины.
Я вышла в коридор и остановилась, тяжело привалившись к стене.
— Не понимаю, и зачем её держит маркиз? — спросила словно саму себя химмель. А нет, в комнате были её любимые слуги, которые умели говорить то, что она хотела слышать.
— Маркиз слишком добр, миледи, — заискивающим тоном отозвался кто-то из прислуги. — Эта девчонка явно не заслуживает всех этих благ.
Чувствуя, как от такого лицемерия и произвола к горлу подкатывает тошнота, побрела дальше, куда мои слезящиеся глаза глядели.
Бесконечные коридоры роскоши. Нер Стоунхаус практически самый богатый и самый древний род в нашем государстве. Моя сестра Элис живёт в покоях с пятью комнатами, а мою единственную спальню сейчас жестоко грабят.
Я обхватила себя за плечи и куда-то побежала. Длинная юбка тёмного платья путалась, мешая переставлять ноги.
Почему? За что мне всё это? Что я сделала?
Внезапно чья-то большая рука крепко сжала моё плечо, останавливая. Испуганно вздрогнув, поняла, в кого сейчас едва не врезалась.
— Куда это ты вся такая грустная бежишь? — негромко спросил маркиз, садясь предо мной на корточки.
— Никуда, — буркнула я, отводя взгляд.
Маркиз скупо и сочувствующе улыбнулся краешками губ.
