Андрей Беляков
Соприкосновение с бездной
«Кап» — капнула капля,
Секунда прошла при этом.
«Кап» — упала вторая, а это
Была уже вечность.
2322 год от Рождества Христова. Межзвездный двестипятидесятитонный гигант серо-стального цвета под названием «Орион-4», со скоростью, близкой к 0,2 от значения скорости света, разрезал пространство, чуть замедляя время для тех, кто находился внутри, продолжая свой 70-тилетний перелет. Это вблизи выглядел он этаким огромным серым монстром — венцом людских достижений и чаяний. А в бесконечном, пустом и черном межзвездном пространстве он всего лишь крупинка, песчинка, невидимая глазу уже через каких-то пару километров…
Подходил к концу 30-ый год этого, на первый взгляд, рутинного полета от планеты Земля к экзопланете Лейтен Би, из звездной системы Лейтена, что в 12-ти световых годах от Солнечной системы, нового пристанища человечества.
Внутри корабля полумрак и гробовая тишина, только еле различимое потрескивание и фон от работы различных систем можно уловить, если прислушаться внимательно. Экипаж корабля в составе 4-х человек, а также двести колонистов пребывали в анабиозе, замороженном сне, почти в 10 раз замедляющем обмен веществ. А часы на «Орионе-4» за время полета отстали от земных уже более чем на сто суток, но то неизбежная плата за столь высокоскоростное перемещение, хотя — такие ли они уж быстрые, даже в масштабах Галактики, не говоря уж о Вселенной. Что еще о предыстории и перелете? Вот уже как 10 лет звездолет вышел на пик своей скорости и теперь будет пребывать на этом максимуме до начала торможения, когда разбужен будет экипаж. То был четвертый полет к данной экзопланете, три предыдущих увенчались успехом. И это вселило оптимизм в организаторов, а главное — принесло щедрые инвестиции в освоение природных ресурсов Лейтен Би. Сущность человека не изменилась со временем…
Первый, полностью автоматизированный, доставил на экзопланету автоматические зонды и роботов для сбора первичных данных и постройки модулей для будущих колонистов. Данные подтвердили предварительные исследования, планета пригодна для жизни, с приемлемой для человека гравитацией, температурой и наличием воды. И по каким-то невероятным причинам стерильна. Наверное, сказалась бурная молодость звезды, и что обитаемая зона (область Златовласки) находится слишком рядом со светилом, из-за его слабой яркости, мощности и светимости. Как бы то ни было, но ныне Лейтена — один из самых спокойных и стабильных красных карликов в окрестностях ближайших звезд. С одной стороны, радовало отсутствие неприятных и неожиданных встреч с иными формами жизни, с другой — пугало. «Неужели мы и правда одни во Вселенной»…
«Орион-2» являлся уже пилотируемым кораблем. А отправлен он был спустя год после высадки на Лейтен Би зондов и роботов. Помимо экипажа, на борту находилось двадцать добровольцев-первопроходцев, выбравших билет в один конец. В основном, — биологи, геологи, именами которых назовут потом материки и моря новой обители. И вот, после того, как на ней высадились люди, а она не преподнесла им никаких неприятных сюрпризов, к планете с промежутком в 5 лет потянулись караваны из «Орионов», чтобы больше эти полеты не были дорогой в одну сторону. А на Землю к тому времени вернулся «Орион-1», а «Орион-2» пребывал в начале обратного пути. Третья экспедиция включала в себя уже сто колонистов, ну, а дальше — больше; людские устремления, как известно, не остановить. Такая вот предыстория, отсюда и вполне рутинный полет…
Случилось это в 7 часов 38 минут 16 секунд 26 марта 2322 года, — так зафиксировали самописцы, естественно, по земному летоисчислению…
Обнаружив впереди по курсу группу крупных метеороидов, главный бортовой компьютер, несмотря на защитный экран перед кораблем в виде сильного магнитного поля, принял решение не рисковать, а отвернуть влево на 20° (допускалось инструкцией). Специальный, независимый компьютер контроля, ответственный за пробуждение экипажа, одобрил и пропустил решение. Заслонка сопла правого двигателя на долю секунды прикрылась, и махина совершила маневр. Расхождение шло в штатном режиме, лишь несколько камней вспыхнули факелами на правом краю поля, создав удивительную картину на центральном мониторе. К сожалению, никто из людей ее не увидел и не оценил. Поток оказался куда более продолжительным, чем определилось вначале, глыбы из камня и льда попросту заслоняли друг друга от радаров. Отклонение от заданного курса шло уже на десятки минут. Специальный компьютер контроля выдал предупреждение бортовому о приближении критического времени. Тот отреагировал, уменьшив угол отворота на 10°, теперь заслонка левого двигателя мгновенно схлопнулась и вернулась в исходное положение. Количество факелов на мониторе резко возросло, озарив до этого практически черный экран оранжево-красными цветами. Главный компьютер, получив отчет о нормальной работе всех систем, выдал зеленый сигнал на компьютер контроля, тот действие пропустил и отодвинул критическое время еще на полчаса…
С этим выбранным курсом и продолжалось расхождение с метеороидным потоком. Далее интенсивность вспыхиваний на экране начала угасать. И Бортовой компьютер отдал команду на доворот вправо, левая заслонка тут же отреагировала. «Орион-4» стал было отклоняться вправо, но вдруг неожиданно завис по курсу и, вопреки команде и разнице в тяге, самопроизвольно увеличил угол кабрирования влево, причем появился и кренящий момент. Главный компьютер действовал мгновенно, убрав крен выпуском механизации, разворот же влево продолжил расти. Управление заслонками результата не приносило, корабль трясло, а курс при этом заваливался и заваливался влево. Шло постоянное считывание работы систем, все они выдавали норму. Главный компьютер подал красный сигнал бедствия на компьютер контроля и изменил тягу двигателей непосредственно рычагами управления, увеличив мощность левого, правового же, наоборот, уменьшил. Это на время помогло, корабль завис по курсу, стремление его отклониться влево препятствовалось теперь изменением мощностей двигателей. Компьютер контроля запросил источник отказа, главный на запрос не отреагировал. Такое равновесие не могло продолжаться долго, разница в тягах двигателей росла. Начала падать путевая скорость. Повторив запрос, специальный компьютер контроля получил-таки ответ: «Внешнее воздействие». Он тут же отдал команду на пробуждение экипажа. К этому моменту прошел уже час борьбы за восстановление курса, и процесс грозил принять необратимый характер. Дело в том, что увеличивающаяся разница в тяге в конце концов развернула «Орион-4» вправо, путевая скорость при этом резко упала. Главный компьютер выровнял тягу, но это не принесло никакого результата; корабль теперь заваливался вправо, причем еще интенсивнее, чем до этого влево. Достигнув 90°, то есть курса, перпендикулярного заданному, он на некоторое время стабилизировался, а затем случилось уже совершенно неадекватное поведение — его стало кидать из стороны в сторону, путевая же скорость продолжала падать, а перегрузки зашкаливали.
