Что скажет ветер?
Глава 1. Как хорошо быть облачком
Первое, что я увидела — была хмарь… Вокруг все серое, туманное, мокрое и, кажется, сырое. Правда, что это такое: сырое и мокрое — я не знала. Или не помнила.
Сейчас я чувствовала себя легкой-лёгкой…
Интересно, а я — это кто?
Хотя — не важно, мне бы вперед, вперед, только бы выбраться из этой хмари.
Ой! Сколько света! Голубое небо!
Я так резко вырвалась из хмари… Прямо вылетела, как стрела из спортивного арбалета. Я хорошо стреляю из арбалета! Помню!
Вместе с восторгом от покидания непонятно-серой окружающей среды (вот это я слова знаю!) и приятного воспоминания, что я что-то интересное умею, нахлынул дикий неконтролируемый страх. И я рванула обратно под прикрытие серого и туманного.
Так, давайте-ка осмотримся.
Повиснув на грани между хмарью и солнцем, я посмотрела вверх — те же хмарь и солнце. А вот внизу… Внизу было здорово! Внизу была весна. Почему-то я знала, что это такое. Далеко у гор еще лежал снег. И где-то на середине гор он кончался, а внизу куда хватало взгляда была зелень вперемешку с квадратами черной обрабатываемой земли, на которой сейчас кто-то копошился.
Люди? Люди. Я оказывается знаю, кто это. Хотя вон там в лесу охотится точно не людь, то есть не человек. Это оборотень. И даже не один. Волки любят охотится в стае.
А у меня ведь есть знакомые не люди… Но не волки… А кто? Опять не помню…
Печалька…
Ой, грузовичок едет по дороге! Маленький как детская машинка у… не помню у кого. Точно не у меня. Или у меня?
У мальчишки с фиолетовыми глазами и светлыми волосами. Он мне очень дорог, но я давно его не видела. Вроде…
Зеленые деревья и уже не первые, но еще ранние весенние цветы… В том лесу — целыми полянами. Мне нравятся те нежно-голубые. Я помню, что они еще лечат. Но от чего — не помню.
Небо. В небе — птицы. Я боюсь птиц? Нет, не боюсь. Чего-то я точно боюсь, но этого пока не вижу. Значит можно выползать из той тучки, в которой я пришла в себя.
А я пришла? Куда пришла? Зачем пришла? А я — это кто?
Ух, ты какие горы красивые!!! Хочу, хочу туда к ним!
Лечу быстро, туча-облако осталось далеко позади… Потоком воздуха меня подхватывает… Я лечу!!! Ветер обдувает лицо, внизу мелькает земля. Какая скорость!! А как блестит снег!!! Как вкуснючее мороженное! А что такое мороженное? Опять не помню…
Горы, горы — я к вам! Я же знаю, что они живые! Как и лес, как и вода, как и… Опять не помню.
Бамс! Ощущение было как будто я врезалась в что-то мягкое, но со всей силы… Или дури, как говорила … кто? Кто-то близкий. Теплые руки, нежный голос, колыбельная…
Отвлеклась. Неприятно. Я так никогда раньше никуда не врезалась…
А куда я раньше могла врезаться, и кто я?
Ладно, попробуем найти выход. Может в этой прозрачной, но непреодолимой стене он есть. Прикасаемся руками к поверхности и двигаемся. Вправо? Или влево? А что такое руки?
«Давай вправо, цветочек».
Приятный голос…
— А почему цветочек?
«А я так тебя вижу. Цветочек, лепестки темно-фиолетовые. У нас в горах такой растет. Очень редкий».
— А ты ветер?
«Ну, в принципе… Мое имя переводится с какого-то древнего языка как ветер. Мне так мама говорила».
Почему-то на этих словах мне стало больно. Как точильным камнем по сердцу.
— Говорила?
«Ага, а сейчас говорит, что если бы знала, какое шило родила, то выбрала бы мне другое имя. Что-нибудь вроде «спокойный разум» или «застывшая мудрость».
Отпустило. Почему-то я обрадовалась, что у неизвестного мне Ветра мама до сих пор жива.
— А у вас и такие имена есть?
«У нас разные имена есть. А как тебя зовут, цветочек?»
— Не помню, почему-то. Но твой вариант мне нравится. Пусть будет Цветочек. Так говоришь «вправо»? А почему?
«У нас считается, что вправо по кругу жизни — это вперед, а влево — это назад».
Вправо, так вправо. Вперед, так вперед…
Правда обеими руками прикасаться к прозрачной стене стало скучно, и я оставила только одну руку. Зато двигалась зигзагами вверх-вниз, вниз, а потом опять вверх. Ух! Потоки ветра подхватывали, но главное было не убирать руку от той нехорошей стенки, что не пускала меня в горы. Один раз убрала и опять в нее врезалась, когда она почему-то резко вильнула в сторону. Стучаться головой в стенку мне не понравилось. Поэтому летим дальше. А за горами же наверняка что-то интересное есть.
— Ветер, а ты кто?
«Человек… по большей части».
Так, учитывая какая пауза была после слова «человек» и практически незаметно изменившийся голос — что-то там для него непростое и возможно неприятное. Кто-то не любит оборотней, кто-то — одаренных, а кто-то всех с рыжими волосами или тех, кто носит белые тапочки. Предсказуемо, привычно, хотя и неприятно.
Меня мама всегда учила, что если человек не хочет что-то о себе рассказывать — не дави. Любопытство удовлетворишь, а возможного друга или союзника потеряешь. Ну или как минимум, сделаешь кому-то неприятно или больно.
Спасибо, мама. Хоть я тебя и не помню, но на сердце вдруг стало тепло.
Возвращаемся к единственному на данный момент собеседнику.
— А почему я тебя слышу?
«Ты сама меня позвала!»
— Я позвала? А когда?
«Недавно. Я тут медитировал…»
— Что делал?
«Медитировал. Ну это такое упражнение для погружения в себя. Для тренировки контроля».
— Контроля? У тебя проблемы с контролем?
«Я бы не сказал… Просто если я его потеряю — будут большие разрушения, поэтому с детства — это обязательная часть моего распорядка дня…»
— Весело там у тебя, Ветер. Так ты медитировал и что?
«Почувствовал, что кому-то очень нужна моя помощь. Потянулся, а тут ты… Раздумываешь вправо или влево».
Ну не сказать, чтобы это был такой уж важный вопрос, чтобы кого-то еще вовлекать в его решение. Но если получилось, то почему бы и нет?
— Оу! У меня горы кончились! Подо мной река! Но стена осталась… Ветер, а ты где живешь? Ветер?
Пропал. Видимо медитация закончилась. А жаль. Интересно было поболтать, но сейчас у меня много другого интересного.
Я осматривалась вокруг: города, деревни, на берегу реки — большой
