Книга Ночные грехи - Тэми Хоуг

12 января 1994

День 1-й

17.26

— 5 °C

Джош Кирквуд и два его лучших друга вылетели из раздевалки в холодный темный вечер, вопя во всю мощь мальчишеских легких. Дыхание вырывалось клубящимися облаками пара. Они бросились с крыльца, прыгая со ступеньки на ступеньку, как горные козлята, пока не зарылись по пояс в глубокий снег на склоне холма. Хоккейные клюшки скользнули вниз, спортивные сумки полетели следом. И только потом, визжа и хохоча, скатились, точно шары в лыжных куртках дикого цвета и ярких, похожих на чулки, шапочках, три друга — Трес Амигос.

Трес Амигос — именно так называл их отец Брайана.

Семья Брайана переехала в Оленье Озеро, штат Миннесота, из Денвера в Колорадо, и его отец все еще оставался большим фанатом денверских «Бронкос». Он говорил, «Бронкос» раньше многие называли «Тройкой амигос», и тогда они были действительно хороши. Джош болел за «Викингов». По его мнению, любая другая команда — просто сборище слабаков, кроме, возможно, «Рейдеров», потому что их форма была крутой.[2]Ему не нравились «Бронкос», но прозвище Трес Амигос ему понравилось.

«Мы — Трес Амигос!» — завопил Мэтт, когда они зарылись в куче снега у подножия холма. Он откинул назад голову и завыл, как волк. Брайан и Джош тут же подтянули, и их вой оказался настолько пронзительным, что у Джоша зазвенело в ушах.

Брайана захватил не поддающийся контролю припадок хохота. Мэтт шлепнулся на спину и стал делать снежного ангела, описывая руками и ногами широкие дуги. Казалось, он пытается выплыть обратно на вершину холма. Джош прижался к его ногам и задрожал, как собака, когда из здания ледовой арены вышел тренер Олсен.

Тренер был старый — по крайней мере, лет сорока пяти, почти лысый толстячок, впрочем, он был хорошим тренером. Он часто вопил, но часто и смеялся. Он сказал им, еще в начале хоккейного сезона, что, если станет слишком раздражаться, они должны напомнить ему: им только по восемь лет. Команда выбрала Джоша для такого дела. Он уже был одним из помощников капитана, и эта ответственность пришлась ему по душе, хотя он бы не признался в этом. «Никто не любит хвастунов, — сказала мама. — Если ты сделал свою работу хорошо, нет никакой причины хвастаться. Хорошая работа говорит сама за себя».

Тренер Олсен спускался по ступенькам, на ходу расправляя наушники охотничьей кепки. Кончик носа покраснел на морозе. Пар от дыхания, вырываясь изо рта, словно дым из трубы, окутывал его голову.

— Эй, парни! Вас отвезут домой?

Они ответили хором, стараясь перекричать друг друга, чтобы выделиться перед тренером. Выглядело слегка глупо, и тренер рассмеялся и даже поднял вверх руки в перчатках, как бы сдаваясь:

— Хорошо, хорошо! Будет холодно ждать — каток открыт. Оли внутри, если надо позвонить.

Затем тренер ввалился в автомобиль своей подруги, как делал каждую среду, и они покатили обедать в «Бабушкин чердачок» в центре. По средам там готовили и вечером подавали знаменитый «бабушкин» мясной рулет. «Можешь съесть столько, сколько сможешь», — написано в меню. Джош полагал, что тренер Олсен мог бы съесть очень много.