Луиза М. Олькот
Орел в голубином гнезде
— Ax, что это такое? — воскликнула голубка, когда что-то упало с неба в ее гнездо и чуть не сшибло с ветки маленьких Биля и Ку, которые сидели, раздумывая, решатся ли они когда-нибудь полететь.
— Это очень безобразная птица, мама, — сказал Биль, один из голубят, глядя во все глаза на страшного незнакомца.
— У него нет перьев, и он кажется таким печальным, испуганным. Приласкай его, мама, — проворковала маленькая Ку, необыкновенно добрая голубка.
— Бедный птенец, он, кажется, ушибся и испугался, но он такой большой и такой дикий! О, он совсем не походит на других птенцов, мне даже немного страшно подойти к нему, — сказала голубка, испуганно заглядывая в гнездо.
Это был действительно странный птенец. Несмотря на свой юный возраст, он занимал целое гнездо и, хотя от ушиба почти не мог дышать, смело смотрел на всех своими золотистыми блестящими глазами, нетерпеливо хлопал ушибленными крыльями и открывал изогнутый клюв, точно собираясь кого-то укусить.
— Птенец голоден, — сказал Биль (у него самого был хороший аппетит, и он любил плотно поесть).
— Отдай ему ту хорошенькую ягоду, которую ты принесла для меня, — сказала Ку, всегда готовая всякому помочь.
Голубка поднесла птенцу спелую ягоду клубники, но он не захотел съесть ее и крикнул так громко и свирепо, что нежные голуби задрожали на своих розовых лапках.
— Я полечу к совушке, попрошу ее посмотреть на нашего гостя и объяснить, что это за птица и как нужно ухаживать за ней.
Голубка заботливо усадила своих детей в соседнее пустое гнездо и улетела. Биль и Ку сидели неподвижно и с любопытством смотрели на незнакомую птицу, которая кричала, хлопала крыльями и сверкала своими золотистыми глазами.
— О, да это орленок, — сказала сова. — Вам лучше всего вытолкнуть его из гнезда, потому что, как только он вырастет, он съест всех вас или улетит, не подумав поблагодарить вас за ваши заботы.
— Я не могу выгнать из моего дома бедного птенца. А может быть, оставив орленка и ласково обращаясь с ним, я заставлю его полюбить нас и почувствовать себя счастливым у нас? Конечно, когда он будет в состоянии сам заботиться о себе, я отпущу его, — сказала голубка.
— Если кто-нибудь может сделать это, то именно вы, — проговорила сова. — Только вы знаете, как трудно укротить хищную птицу, орлы же очень хищные. Это царский орел, самая красивая порода из всех, он, вероятно, жил в каком-нибудь гнезде в горах. Не могу представить себе, как он попал к вам. Но это случилось: орленок у вас, он голоден, еще не одет перьями, и вы можете поступать, как хотите. Только помните: кормите его червяками и гусеницами и, если возможно, укротите его.
Сова быстро улетела. Она ненавидела свет, кроме того, ей не хотелось больше разговаривать. Она считала, что голубка поступит глупо, если оставит у себя орленка.
— Пусть он отдохнет у нас, а потом отошли его прочь, — сказал голубь, который был очень осторожный.
— Нет, нет, мама, оставь здесь орленка, люби его и сделай его добрым. Я знаю, что он не захочет обидеть нас, — воскликнула маленькая Ку.
— Я подумаю об этом, мои дорогие. Теперь же нужно принести ему поесть, сказала голубка и улетела.
Голубка была очень добрая и умная птица, с твердым характером. Когда она решалась на что-нибудь, то уже ни за что не изменяла своего решения. Вскоре она вернулась и принесла в клюве толстого жирного червяка, ее приемыш быстро проглотил его и стал кричать, требуя нового корма. Доброй голубке пришлось девять раз летать взад и вперед, прежде чем орленок наелся. Ей хотелось накормить его досыта, хотя она была довольно толста и быстро уставала. Наконец орленок спрятал голову под крыло и проспал целый час. Проснулся он в хорошем настроении и начал отвечать на вопросы пронзительным и резким голосом, совсем непохожим на нежное воркование голубей.
— Как тебя зовут, мой дорогой? — спросила голубка, которая тоже поспала часочек.
— Меня зовут Золотой Глаз, но папа называет меня просто Золотой.
— А где ты жил, голубчик?
— Далеко-далеко, в горах, посреди облаков, в гнезде, которое было гораздо больше этого.
— Зачем же ты его оставил, мой милый?
— Моя мама умерла, и когда папа был на ее похоронах, злой ястреб схватил меня и унес, но я так сильно клевал его, что он меня бросил. Так я очутился здесь.
— Ай-ай-ай, какая печальная история, — со вздохом сказала голубка.
Биль посмотрел, нет ли поблизости ястреба, а Ку смахнула левым крылом слезинку, подскочила поближе к гнезду и сказала:
— Пожалуйста, мама, оставь у нас Золотого, ведь у него нет матери, и он не может вернуться к себе домой. Мы будем очень-очень любить его, и я надеюсь, что ему понравится жить у нас.
— Да, дорогая, я без всякого страха оставлю у нас Золотого. Орлы — благородные птицы, и если я буду хорошо обращаться с этим бедным орленком, может быть, его семья ради нас пощадит маленьких птичек.
— Я охотно останусь здесь, пока не научусь летать. И я скажу моим, чтобы они не трогали вас, потому что вы — добрые птицы и я вас люблю, — сказал Золотой и протянул к голубке клюв, чтобы поцеловать ее. Орленку было приятно, что она похвалила его породу, да и кротость новых друзей тронула его.
Лесные птицы поочередно прилетали посмотреть на приемыша голубки, и все в один голос твердили, что он доставит ей много хлопот. Действительно, было ясно, что при упрямстве и резкости Золотого с ним будет трудно ладить. Однако мамаша-голубка не прогнала орленка, и хотя он часто приводил ее в отчаяние, она все же любила своего приемыша и верила, что рано или поздно, при помощи любви и терпения, ей удастся укротить его.
Ее собственные дети не доставляли ей никаких хлопот. Правда, Биль любил поступать своевольно, но стоило ей сказать: «Сын мой, сделай так, как я приказываю, потому что это будет мне приятно», и он сейчас же уступал. А кроткая Ку так любила мать, что одного взгляда голубки было достаточно, чтобы остановить или предупредить ее.
Но, Боже ты мой, сколько мучилась толстенькая голубка со своим приемышем. Если Золотому не давали того, чего ему хотелось, он кричал и клевался, бросался на спину и катался по гнезду так, что чуть не падал с дерева. Он требовал, чтобы ему приносили для еды только то, что ему хотелось, а если
