Роберт Шекли
Минимум необходимого
(рассказы)
МИНИМУМ НЕОБХОДИМОГО
Мать ее предостерегала:
— В своем ли ты уме, Амелия? Как тебе взбрело в голову выходить замуж за пионера-первооткрывателя? Разве можно быть счастливой в пустыне?
— Кэп — не пустыня, мама, — отвечала Амелия.
— Там же нет никакой цивилизации. Это отсталый, необжитый край. И потом, надолго ли он там осядет? Я знаю этих людей, ему обязательно захочется освоить еще какое-нибудь новое место.
— В таком случае мы будем осваивать его вместе, — отвечала Амелия, не сомневаясь, что и она по натуре первооткрыватель.
Ее мать не была столь уверена:
— Жизнь в неисследованных краях трудна, дорогая. Труднее, чем ты представляешь. Ты в самом деле готова оставить друзей, лишиться тех удобств, в которых выросла?
— Да!
Ее мать хотела еще что-то сказать. Однако после смерти мужа она стала менее уверенной в своих принципах и менее склонной навязывать их другим.
— Твоя жизнь — тебе и решать, — помолчав, сказала она.
— Не беспокойся, мама, я знаю, что делаю, — сказала Амелия.
Она знала, что Дирк Богрен не терпит тесноты. Он был крупным мужчиной и нуждался в просторе, тишине и свежем воздухе. Он рассказывал ей о своем отце, который поселился в только что освоенной пустыне Гоби. Когда там стало настолько тесно, что власти округа постановили обнести участки заборами, он не выдержал. Он умер, обратившись лицом к звездам.
Дирк был такой же. Она вышла за него замуж и переехала жить на безлюдный Кэп Южного полюса.
Однако за ними следом двинулись переселенцы, и вскоре Кэп стал называться Кэп-сити. Выросли магазины и заводы, аккуратненькие дачные поселки растянулись по земле, согреваемой атомной энергией.
Все началось гораздо раньше, чем она предполагала.
Как-то вечером они сидели на веранде. Дирк рассматривал свой участок. Взгляд его задержался на верхушке радарной мачты, возвышающейся на далеком холме.
— Здесь становится тесновато, — сказал он наконец.
— Да… немного, — согласилась Амелия.
— Недалеко время, когда здесь начнут делать площадки для игры в гольф. Как думаешь, не пора ли нам отсюда двигаться?
— Хорошо, — сказала Амелия после секундного колебания. Так они и договорились.
Они продали ферму. Купили подержанную ракету и загрузили ее самым необходимым. Вечером накануне отлета друзья устроили Дирку проводы. Они были старожилами и помнили время, когда Кэп был наполовину скрыт снегом и льдом. Втайне завидуя, они подтрунивали над Дирком.
— Так, значит, держишь путь на астероиды.
— Вот именно, — сказал Дирк.
— Но ты же белоручка! — поддразнивал его один старик. — Легкая жизнь испортила тебя, Дирк.
— Не знаю.
— А ты уверен, что еще сможешь проработать полный пятичасовой рабочий день?
Дирк широко улыбался, слушая советы, и прислушивался к тому, что говорили женщины Амелии:
— Возьмите побольше теплых вещей. Я помню, на Марсе…
— Не забудьте медицинское оборудование…
— Вся беда с малой тяжестью в том…
— Дирк! — воскликнул один. — Неужели ты заберешь такую милую крошку на астероид?
— Конечно, — сказал Дирк.
— Ей там не понравится, — предостерег другой. — Ни вечеринок, ни новых платьев, ни безделушек.
— Люди там сходят с ума от перенапряжения.
— Не верьте им, — поспешила вставить женщина постарше. — Привыкнете, и вам там понравится.
— Я уверена, что понравится, — вежливо сказала Амелия, надеясь, что говорит правду.
Незадолго до вылета она позвонила матери и обо всем рассказала.
Мать не удивилась.
— Ну что же, доченька, — сказала она. — Легко тебе не будет. Но ведь ты знала об этом, когда выходила за него замуж. Астероиды… именно туда мечтал отправиться твой отец.
Амелия помнила отца — очень мягкого и доброго человека. Каждый вечер, вернувшись из банка, он перечитывал объявления о продаже подержанных ракет и составлял подробные списки снаряжения, которое потребуется пионеру. Мама была настроена решительно против всяких перемен, и поколебать ее было невозможно. Дело редко доходило до открытых ссор, однако чувство взаимной обиды росло, пока в машину, в которой отец возвращался из банка, не врезался вертолет.
— Постарайся быть ему хорошей женой, — напутствовала ее мать.
— Разумеется, — сказала Амелия с легким раздражением.
Граница освоенной территории пролегала в космосе. Земля была укрощена и обжита. Дирк изучил имевшиеся карты кольца астероидов, но это ему немного дало: никто еще не проникал в такие глубины, и весь обширный район был просто помечен как «неисследованная область».
Полет был длительный и опасный, но впереди была свободная земля, которую оставалось только взять, и простор, необходимый человеку. Дирк уверенно вел корабль сквозь меняющиеся очертания скоплений космической пыли. Хотя точный маршрут не был проложен, нос ракеты неизменно был нацелен в глубины космоса.
— Мы не вернемся, — сказал он Амелии, — поэтому нет смысла вычерчивать маршрут.
Она кивнула, но у нее захватило дыхание при виде смутных мертвых бликов, маячивших впереди. Она невольно испытывала страх при мысли о новой жизни — мрачном и одиноком существовании в необитаемых местах. Задрожав, она положила руку на руку Дирка.
Он улыбнулся, не отрывая взгляда от приборов. Корабль опустился на обломок скалы в несколько миль длиной и милю шириной. Теперь это был их темный, лишенный воздуха мирок; они возвели Барокупол и включили гравитацию. Как только она достигла нормальной величины, Дирк занялся сборкой Контрольного робота. Это было долгим и трудным делом, но наконец он вставил ленту и включил контакты.
Робот принялся за работу. Дирк включил все наличные прожекторы. При помощи небольшого подъемного крана он извлек из трюма корабля Складной домик, установил его близ центра купола и подключил. Домик развернулся, как гигантский бутон, распустившись в аккуратное пятикомнатное жилище с необходимой обстановкой, кухней, водопроводом и санузлом.
Начало было положено. Но распаковать все сразу было невозможно. Температурный контроль был запрятан где-то глубоко в трюме ракеты, и Дирку пришлось нагреть дом вспомогательным утеплителем, подсоединенным к генератору.
Амелия так замерзла, что не могла приготовить обед: температура внутри жилища была где-то в районе 10 градусов. Бессильной оказалась даже меховая одежда фирмы «Эксплорер», а от жуткого света флюоресцентных ламп Амелии становилось еще холоднее.
— Дирк, — робко попросила она, — нельзя ли сделать потеплее?
— Пожалуй, можно, но это ослабит робота.
— Разве? — сказала Амелия. — Тогда уж я потерплю.
При свете флюоресценгных ламп работать было просто невозможно. Она ошиблась делением на шкале Походного районного аппарата, и бифштекс вышел пережаренным, картошка недоваренной, а яблочный пирог так и остался неразмороженным.
— Боюсь, я не очень гожусь для походной жизни, — сказала Амелия, пытаясь улыбнуться.
— Ничего, — успокоил ее Дирк, расправляясь с обедом, словно это была обычная земная еда.
Они легли спать.
