Моя больная любовь
Часть 1
Кирилл
За то, что он сделал, Плетнёв готов был разорвать этого ублюдка на клочки. Парень валялся на земле и при первой же попытке встать, Кира косил Болонского, вновь и вновь, наземь сильными ударами. И не было тени раскаяния, что тот умывается собственной кровью, что уже повержен. Хотелось зрелищности! Он упивался своим превосходством. Смеялся громко, кидая всем кто присутствовал, посыл: «Так будет со всяким, кто перейдёт мне, Плетнёву Кириллу, дорогу!».
– Друг, заканчивай, – несмело произнёс, с небольшим кавказским акцентом Ваха.
Взгляд Варданяна выражал боль и некую ущербность. Киру это задело ещё больше, но ни услышать фразу, не мог. Всё это и затевалось ради одного из лучших друзей, его – Вахи.
Плетнёв в последний раз пнул с силой в живот Болонского.
– Запомни, свинья! Если ещё хоть раз, у тебя вдруг, появится желание докопаться до одного из моих друзей, вспомни этот момент и эти слова: «уничтожу!».
Парень закусил подпухшую губу, с уголка которой подсачивалась кровь. Стирая её, он хмыкнул, подумав, что Серёга тоже сопротивлялся. Его бывший, ещё три года назад приятель так и не понял, что в схватке с ним обречён. Это была первая и возможно последняя попытка того, что-то себе и миру доказать, по поводу своей ступени иерархии в колледже...
– Что там такое у вас происходит?! – вопили, подбегая завуч Екатерина Николаевна и преподаватель по химии, и по совместительству Кирилла группы классный руководитель, Антон Степанович.
– А что происходит? – с напором произнёс Плетнёв и встретился с негодующими взглядами взрослых.
Классного руководителя трясло от ярости, и по взгляду было понятно, каким образом он бы расправился с дерзким подонком.
– Молчи, негодяй! – воскликнул химик. – Когда ты, наконец, уже свалишь с нашего заведения! У нас в колледже все проблемы только от тебя одного!
– Свалю? – засмеялся Плетнёв, посмотрев на Антона Степановича, как на мерзкого жука, – не обольщайтесь. Если кто и полетит из колледжа, так это Вы. И Я Вам это обещаю.
Кирилл, сопровождаемый товарищами, покидал это место, под боязливые взгляды случайных ребят и гневные преподавательские.
Отойдя на некоторое расстояние, Плетёв почувствовал, как рука Пети Саранина, легла на его запястье.
– Кир, у тебя с отцом проблем не будет? – участливо спросил друг.
Плетнёв хмыкнул. Воспоминания об отце неприятно шевельнули в душе краеугольный камень их взаимоотношений.
– Он не заметит такой малости, как мои проблемы, а если и заметит, то точно колледж от этого только поимеет, как обычно, – молодой человек махнул в сторону спортивной площадки с недавно приобретёнными для неё спортивными снарядами.
Они ярко отсвечивали на солнце, сильно выделяясь на фоне другого старья.
Лена
На вокзале было шумно. Пробираясь сквозь толпу людского занавеса, девушка почувствовала, как в сумочке завибрировал старенький сотовый телефон. Догадалась, останавливаясь в более удобном месте, что мама справляет своё беспокойство.
– Алло, мам, привет! – улыбаясь, ответила она в трубку.
Такое решение с переездом мать переживала жутко. Впервые, дочь оторвалась от её юбки и поплыла в свободное плаванье. И как любящая всем сердцем, первая, отрывала ребёнка от себя с неким даже отчаянием.
– Привет, милая! Он тебя встретил? – самый больной вопрос и сразу сходу.
Лена помялась, не зная, как ответить. «Он» - значило отец, с которым долгое время мать не желала общаться, а развелась в глубоком её детстве.
– Ещё нет. И телефон у него недоступен, – призналась честно дочь, сильно переживая, как та отнесётся к этой её новости.
О доверии к бывшему мужу, мама говорила, сажая её в поезд, одновременно обливаясь горючими слезами. Сейчас все её предостережения очень даже стали восприниматься адекватно, но Лена подбодрила себя всё же, и мать в первую очередь, приятным радостным голосом.
– Но ты, пожалуйста, только не накручивай себя. Всё хорошо. В конце концов, не я к нему сюда напросилась, а он сам меня пригласил, поэтому думаю, что папа объявится. Просто, нужно подождать.
– Да ты что? – упавшим голосом ответила мама, выхватив из контекста повествования, только самое ужасное и в этот момент, девушка ощутила кожей все её переживания.
– Ой, кажется, он мне звонит, отключайся, – соврала дочка, сверкнув по экрану.
Конечно же, звонка не было, но заставить чувствовать мать ещё хуже, чем ей было сейчас, она позволить себе не могла. Вздохнув, и всё-таки надеясь на хоть какой-то сдвиг в этой ситуации, Лена стала изучающее разглядывать толпу в надежде, всё-таки, что отец объявится, сделав во время этого действия ещё пару дозвонов ему. Странным выглядела его «потеря», тем более, что всю дорогу сюда, отец был с нею на связи, и звонил исключительно сам. Пугливости матери не разделяла, но до сего момента. Вновь вспомнилось их с отцом общение по вайберу, по видео связи, ещё несколько часов назад, перед тем, как Лена легла спать. Девушка попыталась воспроизвести образ родителя – успешного, хорошо стриженного кареглазого мужчины, для лучшей идентификации родителя в толпе...
Спустя полчаса, совсем сникнув, накидывая последующий план действий, её взгляд привлёк бегущий по перрону импозантный мужчина в плаще. Блуждающий взгляд по народу и поезду, на котором она недавно приехала, говорил о том, что он ищет кого-то. Лена поначалу отвела глаза, уже полностью уверовав в том, что собственный отец её просто кинул, однако, секунда прозрения и счастливая улыбка посетила губы девушки.
– Папа! – позвала Лобанова.
Мужчина отреагировал не сразу, пришлось повторить громче. Однако, как только человек оглянулся, всё встало на свои места. Тёплый проникновенный взгляд окутал девушку. Как мечтала она, когда-то, вот о таком родном отцовском взгляде!
– Лена? – улыбаясь, переспросил он.
Уже зная, впрочем, ответ на вопрос. Дочь была подобием своей матери, точная её молодая копия: пшеничные волосы, синие глаза, слегка смугловатый цвет кожи.
– Да, это я, – отвечала она, не зная, как приветствовать мужчину.
Как бы там не было, видела воочию девушка его впервые, а потому, испытывала робость.
– Иди сюда, – привлёк мужчина дочь к себе, крепко обнимая, тем самым распутав клубок её напрасных сомнений.
Объятия затягивались, рождая неловкость на фоне понимания, что нужна этому человеку.
– Пап, все смотрят, – застенчиво произнесла Лена.
– А и пусть! – отодвинувшись, заявил
