Нох Каси
Память Финистера Твистера
С чего бы начать… Ну, начну с того, что появился я на свет в английской дворянской семье. Нашими хозяинами были гордый, но добрый граф, и его бойкая и пухлая жена, которая напоминала мягкий зефир своим характером. Мои родители слабо любили друг друга, и они жили в этом поместье только для Чистоты Крови скотч-терьеров. Моя мать была очень избалованной собакой: с самого детства она ела из серебряной миски, не бегала, и её вообще возили в миниатюрной карете. Мой отец превзошёл свою жену лишь в том, что после хождения «под кустик» его задницу брызгали цветочными духами. От их союза родились четыре щенка: три мои старшие сестры, который были очень горделивыми, и я. Я всегда был непоседой, любил копаться в грязи, бегать за мячиком и играть с восьми летним пареньком — сыном моих хозяев. Рядом с нами жила ещё одна дворянская семья, со своими далматинцами. Родители их семейства были достойными соперниками в гордости и предвзятости моим родителям. Их крикливая и истеричная дочь, а также хитрый рохля сын, с такими пятнами на лице, что его сестра назвала его «очкариком», были, как и их родители, избалованными псинами.
Вообще все, кто с нами жил, был слишком избалован. Но не я. Власть? Богатое имущество? Связи? Контроль? Да шло оно всё в будку! Я очень хотел приключений.
Потому я начал сбегать из дома, когда никто не видел. Возле нашего поместья был лес, за которым был крупный город Лондон. Сбегал я за пределы участка, катался в грязи, лаял на прохожих и на белок. Тогда то я и познакомился с родом кошачьим, и решил, что они мне не нравятся! А чего они?! Они вылизываются, то есть приводят себя в порядок, а я не любил таких вычурных и чистоплотных.
Сперва семья меня корила и ругала за то, что я вот так вот сбегал, и возвращался домой поздно и грязным, но после раза тридцатого как-то перестали на это реагировать. В конце концов я сбежал из дома. Это была дождливая ночь. Молнии так и сверкали над землёй, а я, бесстрашный девятимесячный щенок, бежал по грязи, в ливень, бежал по знакомой дороге в Лондон.
С месяц я шлялся по Большому Койхрену, в поисках приюта для измождённого тельца. Я был молод, своенравен, ни разу не жалел о побеге из мира Вечной Роскоши, кормился объедками костей на помойках, или выклянчивая еду с чёрных ходов ресторанов. Через месяц после моего побега я потерял девственность. Казалось, что это было очень просто. В мире собак есть такие твари, которых можно назвать проститутками, но слово «прилипала» больше подходит. Однажды одна бездомная дворняжка попросила меня поделиться едой. Я спросил что-то вроде: «А что взамен?». Я ожидал, что она отведёт меня на свою территорию, и сама будет делиться со мной, но она действительно, в каком-то смысле, отвела меня на свою территорию. Мы встречались два месяца, пока она не нашла другой объект для дойки. Только он её быстро бросил, так как она уже была беременна от меня. Она не стремилась ко мне возвращаться, но пришлось. Так что, в свой год с небольшим, я уже был мужем и отцом чудесного малыша. Кстати мою жену звали Марта. Я назвал сына Альберт, и теперь мне приходилось добывать пищу не на один, а на три рта. Ничего. Справился! Охотиться на крыс и мышей стал лучше кошек, в драках с полчищами грызунов, а также с гавкающими и мяукающими кайфоломами, я очерствел душой и сердцем. Я уже не был тем девятимесячным мечтателем, у которого ещё молоко на губах не обсохло! Мне уже было полтора года, и я решал свои проблемы самостоятельно. Жена не помогала мне ни в поисках пропитания, ни в воспитании щенка. Альберт оказался предоставлен сам себе, ну и связался с ворующей сосиски и колбасу за два квартала от нас стаей собак.
Я с самого начала понял, что жена мне изменяет, но мне было пофигу: активно охотясь на крыс, роясь в помойке и клянча еду у ресторанов, я забыл о родных. Половой жизнью я почти не жил, только, раз в пару месяцев находя случайную подстилку на стороне. Так что я тоже изменял жене. Тем не менее, но когда я отмечал второй год своего рождения, то узнал о её второй беременности. В любое другое время я бы сказал ей пару ласковых, но на работе я всегда так уматывался, что на семейную жизнь даже не хватало сил. И, в конце концов, я умер. Бежал к знакомому ресторану, у которого были очень вкусные тефтели, глаза слипались, перебегал через дорогу… И всё. Боли почти не чувствовал, а напуганная лошадь сбросила возницу с телеги, и он упал лицом прямо на моё, ещё тёплое, тело. Я не стал, в виде призрака, летать за телом, и не знаю, что сделал со мной возница.
Так вы спрашиваете, куда меня определить: в рай или ад? А в вашей будке есть хоть кто-то?! Я пёс! Я никогда не был обязан жить по заветам вашего Иисуса Христа, или как его там. Как и половина человечества! Лично я всегда верил, что после смерти нет ничего! Ни мыслей, ни чувств, ни ощущений, ничего! Как умер, так сразу и растворилась твоя душа в небытие. Даже в виде сна ты ничего не увидишь, ты просто выключишься. Всё! Но если Вам такой вариант не нравится, то вы можете нафантозировать себе другой вариант, и верить в него до конца жизни. Только вряд-ли ты в последствии узнаешь, верен ли твой вариант, или нет.
Мне своей жизни не следует стыдиться. Женился я по расчёту, и этот брак стал началом моего конца. Я не любил жену, жена не любила меня, по сути мы относились друг к другу как посторонние собаки, чем те, у которых было что-то. Даже если плод этой легкомысленной сучки и меня, тогда ещё самоуверенного щенка, который никогда не думал на ход вперёд, был прямо между нами. Жалею ли я, что сбежал из дома? Нет. Никогда не жалел. Это мой выбор, это моя жизнь, и если бы тогда я знал, чем всё закончилось, то я бы всё равно сбежал. Двадцать раз сбежал. Потому что я был бы счастлив узнать,
