Попаданец в поисках смысла
Пролог
От нового мерзкого промозглого дня Диер не ожидал ничего хорошего. В желудке было пусто, и мужчина с тоской вспоминал обед трёхдневной давности, когда его сотоварищи зажарили оленёнка прямо на огне, — всё, что могли добыть двое охотников, которые, в свою очередь, так неудачно попались к ним в руки. Диер не хотел зазря душегубствовать, но их предводитель Салаз придерживался строгого правила: никто не должен видеть их за делом и остаться при этом в живых. Так что двоих мужчин тихо прирезали и прикопали в овраге. Снятую с них одежду разделили между теми сотоварищами, кто ходил вообще в обносках.
На следующий день Салаз дал команду уходить, пока местные земледельцы не начали разыскивать пропавших охотников, что могло грозить некоторыми неприятностями. Впрочем, никто из разбойников особо не переживал, поскольку местность была бедная, и поживиться на дорогах было почти нечем. Шли разбойники дня два, пробираясь через довольно густой лес, полном буреломов и ручьёв, зачастую увеличивающих дорогу раза в полтора, а то и два. Хорошо, что опасных диких зверей здесь водится не так много, а то некоторые люди могли бы и пропасть.
Наконец, густой лес начал редеть, и вскоре любители чужих денег вышли на довольно протоптанную дорогу, где в очередной раз решили попытать счастье. Предводитель разделил ватагу на две почти равные части, каждая из которых залегла на своей стороне пути, укрывшись в кустах и в высокой траве...
— Куда нас завёл Салаз? — не выдержал Умб, когда бока его подельников стали побаливать от долгого лежания на жесткой земле. — Неизвестно сколько мы тут находимся, а ещё никто так и не прошел мимо.
— Молчи! — отозвался Диер. — Вот он тебя услышит, и после вразумления ты еще несколько дней не сможешь задавать такие вопросы своим разбитым в кровь ртом.
— Что я, дурак, чтобы при нём такое говорить?! — зло пробурчал Умб. — Только вот кто меня услышит? Если только ты не сдашь... — и мужчина подозрительно покосился на приятеля.
Внезапно послышался раскатистый гром и разбойники посмотрели на небо. Оно было чистым, и тучи не застилали свет от Желтой матери и её Красного сына. Многочисленные птицы, до этого щебетавшие в кустарниках и в траве, умолкли, но быстро сообразили, что ничего страшного не произошло, и снова принялись распевать свои незатейливые песни.
— Что это было, Умб?
— Да кто его знает! — уставший разбойник позабыл о своих печалях и даже присел, чтобы получше рассмотреть окрестности.
Поводив головой во все стороны, он неожиданно присвистнул особым способом и упал в траву.
— Кого увидал? — Диер правильно понял сигнал, и потянулся за дубинкой.
— Отряд какой-то едет. Немаленький.
Диер не стал уточнять количество, поскольку он и его приятель считать умели лишь до десяти. Слово «немаленький» относилось ко всему, что больше в несколько раз. Если что-то превышало это определение, то говорили «много». Их предводитель считать умел хорошо, но почему-то делал это он всегда в свою пользу. Из-за этого прежняя ватага и разбежалась месяц назад. Салаз не стал долго печалиться по этому поводу и довольно быстро набрал новую, хотя и не такую умелую.
Разбойник изобразил негромкое клокотание болотной птицы, служившим сигналом «Внимание!», которым предупредил подельников. Почти сразу же его повторили другие разбойники, и теперь все приготовились встретить возможную жертву.
Когда приближающийся отряд стал виден чётко, то вздох разочарования вырвался почти у каждого лиходея, — он состоял почти сплошь из хорошо вооружённых людей. Начищенные доспехи и шлемы заблестели в лучах Жёлтой матери, и только редкий дурак мог подумать, что плохо вооружённые «лесные братья» могут хоть что-то сделать с более чем десятком латников, восседающим на боевых конях.
Но даже если и нашёлся бы такой безумный недотёпа или отчаянный смельчак, то едущий посередине воин внушал ужас и трепет. Хотя, нет. Не его прекрасные доспехи и оружие наводили тоску на любителей лёгкой наживы, а конь, на котором он восседал. Хотя нет, с конём эту чудище можно было спутать лишь глубокой ночью в то время, когда Красный сын исчезал с небосклона. Всадник ехал на животном, покрытым толстой броней — собственной чешуёй, — а его мощные клыки запросто могли продырявить неосторожно подошедшему человеку бок, а острые зубы — откусить руку.
***
Страшные дракканы появились в этом мире, называемом Замина, вместе с орами, — высокими чужеземцами с чёрными кучерявыми волосами, сеющими смерть всем, кто поначалу отказывался им повиноваться, — примерно триста лет назад. Если с захватчиками люди ещё были готовы драться, защищая свои земли и традиции, то дракканы сеяли среди черни суеверный страх, напоминая своим видом демонов, выползающих из жерл вулканов питаться человеческими душами, после чего умершим уже ни за что не достигнуть последующего перерождения.
Поскольку вера в перерождение была главенствующей в Замине, вселяя всем аборигенам надежду на лучшую будущую жизнь, то мало кто решался выйти хотя бы против одного всадника, восседающего на драккане. Оры-мужчины редко когда брались за своё страшное оружие, убивающее на расстоянии почти ста шагов, вне зависимости от того, были ли у их врагов толстые доспехи и надёжный щит, поскольку это оружие могло убивать даже сквозь толстые каменные стены. Обычно оры просто пускали в атаку одних дракканов, и те, почти не останавливаясь, быстро хватали зазевавшихся зубами и отшвыривали их в стороны. Этого было достаточно, чтобы человеку не подняться на ноги и не броситься на неприятеля.
Зубы дракканов были почти такими же твёрдыми, как алмазы, и если не откусывали куски плоти, то просто сдавливали латы, обездвиживая тем самым воинов, которым оставалось лишь вопить от боли. Эти невиданные ранее животные не брезговали овощами, зерном, да и обычной травой, если поблизости не было никакой живности, но предпочитали мясо.
Пробить чешую драккана не получалось даже пером птицы жубави. Впрочем, его могло остановить и отличное железо. (У Салаза такое перо было. Он воткнул его в длинный шест и запросто выходил один против нескольких мечников, поскольку перо резало и кололо с одинаковой лёгкостью.) Стоило оно, как пять отличных лошадей, да вот только мало кто готов был расстаться с ним по доброй воле. Где живут жубави, никто не знал. Поговаривают, что на далёких островах-скалах, куда не подняться ни одному человеку, если повезёт доплыть.
Многие
