Альбина Юрьевна Скородумова
Западня для олигарха
От автора
Я родилась в маленьком горняцком городке, затерянном в горах Рудного Алтая. Со всех сторон он был окружен, словно стенами, холмами и пригорками, поросшими роскошными лесами, и находился в котловине между гор. Я настолько привыкла к такому пейзажу, что много позже, уже во взрослой жизни, приезжая куда-нибудь в новое место, всегда искала глазами горы. Когда ты родился и вырос в горах, трудно привыкнуть к равнинной местности. Есть в нем какая-то незаконченность, незавершенность… Так и хочется сделать два-три мазка кистью, чтобы хотя бы в отдалении, у самого горизонта, в легкой дымке просматривалось некое подобие горной гряды.
Путь до областного центра – очага цивилизации и культуры – на рейсовом автобусе превращался в настоящее путешествие по извилистым горным «серпантинам», мимо каменистых горных кряжей, отполированных ветрами и дождями до зеркального блеска… Обожала ездить по этому маршруту и часами могла смотреть в окно автобуса, вспоминая сказки Бажова. На пути следования были любимые места – я запоминала и давала имена особенно понравившимся горным вершинам или каменным группам, коих на этом пути было видимо-невидимо, находила дом для Хозяйки медной горы или Огневушки-Поскакушки… А вот на поезде я ездить не любила, потому что станция, которая находилась километрах в десяти от нашего города, была тупиковой. Уехать можно было только в один конец. А с другой стороны, там, где заканчивались рельсы и станционные строения, была дорожка … в никуда. Она убегала вверх, в отроги гор, терялась где-то в зарослях дикой малины и неведомых мне колючих кустов, окутывавших своей зеленью нереальной красоты склоны. Казалось, что именно эти горы и скрывали меня от большего мира, от интересной бурлящей жизни, а большие города – Москва и Ленинград – были так же далеки, как Луна и Солнце.
Именно из-за этой тупиковой станции мне казалось, что живу я на краю земли. Очень хотелось мне забраться на самую высокую вершину Алтая – красавицу Белуху, которую видела на картинках – ослепительно-белую, сияющую в золотистых солнечных лучах на фоне ярко-голубого неба, чтобы с огромной высоты посмотреть на то, что же там внизу. До Белухи езды было немного, километров сто пятьдесят, но покорять ледяную красавицу желающих в те времена было немного, да и никакой транспорт туда не ходил. Так и осталась моя мечта нереализованной, а самой высокой мною покоренной вершиной стала гора Орел (1156 метров над уровнем моря) – главная достопримечательность предместий нашего городка, видная из любой его части, которую местные остряки прозвали «бельмом на глазу города».
Забраться на эту вершину мне удалось лишь однажды в составе группы отчаянных любителей спортивного ориентирования. Подъем на гору был непростым: колючие ветки кустарников царапали лицо и цеплялись за одежду, каменистая, узкая тропинка постоянно петляла, сбивая с пути, да и отчаянно палящее солнце радости не прибавляло. Казалось, что гора делала все возможное, чтобы не пустить на свою вершину группу гогочущих, орущих подростков, усмирить которых могли только строгие тренеры. Но сложный подъем стоил того – вид с горной вершины на маленький город, лежащий в котловине между двумя хребтами, впечатлял.
Однако после этого восхождения я поняла, что имел в виду Владимир Высоцкий, утверждавший в своей песне, что «лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал» – покоренная вершина теряет свое очарование и притягательность, становится уже не мечтой, а обыденной реальностью. Поэтому всякий раз надеешься, что новая вершина будет лучше, загадочнее той, которой уже овладел.
В середине 80-х годов я приехала в Ленинград, чтобы остаться здесь надолго, возможно, что и навсегда. Раза три или четыре навещала «малую родину», родных и знакомых, но больше чем на пару дней не оставалась никогда. Дела… Когда начинала скучать, ностальгировать, нет-нет да и набирала в поисковике заветные слова «Бухтарминский край» и находила много нового, чего никогда раньше о своем родном крае не знала.
Занятие это оказалось весьма увлекательным, поиски информации затягивали, а профессиональные навыки журналиста и богатая фантазия привели к тому, что я написала этот роман. Не судите строго, если, дочитав до конца «Западню…», вдруг почувствуете легкую недосказанность. Это всего лишь маленькая хитрость. В следующих книгах мои герои продолжат свои удивительные путешествия и поиски, и Вы вместе с ними сделаете еще не одно открытие. Ведь ностальгия не проходит бесследно, а загадкам седого Aлтая несть числа.
Часть первая
Нельзя заходить в спальню к Богу,
Даже если его там нет…
Из репертуара группы «Ундервуд»
Глава 1
– Марина Юрьевна, к вам посетитель… Опять.
В дверях кабинета стояла, виновато опустив глаза, ассистентка Анюта.
– Я не смогла ему отказать.
– Ну почему, Анечка?.. Я же вам с утра сказала, что меня ни для кого нет! Если я не закончу сегодня эту статью, меня шеф на кусочки порежет. Или вы именно этого и добиваетесь?..
– Ну что вы, Марина Юрьевна!.. – Анюта прижала руки к груди и сделала такое виновато-несчастное лицо, что сердиться на нее было просто невозможно. – Просто этот мужчина такой импозантный… Я не смогла ему соврать… Ой, простите… Не смогла ввести его в заблуждение!
Марина удивленно посмотрела на зардевшуюся девушку. Чем-чем, а своим умением мастерски лгать Анюта выгодно отличалась от всех своих предшественниц. Делала она это виртуозно, глядя на собеседника честными-пречестными глазами.
– Ладно, где он?
– У кабинета Максима Петровича, да я вас провожу…
«Ей хочется еще раз взглянуть на гостя», – поняла Марина и двинулась вслед за своей ассистенткой, хотя пройти к кабинету начальника смогла бы и с закрытыми глазами.
Еще четыре года назад Марина Рябинина была никому не известной выпускницей специального факультета переподготовки специалистов по востоковедению Санкт-Петербургско-го университета, по счастливому стечению обстоятельств ставшей сотрудницей музея антропологии и этнографии, более известного как Кунсткамера. Работая над диссертацией, она проводила факультативные семинары для студентов, а в летние месяцы подрабатывала экскурсоводом.
Этнокультуроведческое направление ее кандидатской тогда было мало кому интересно. Но после блестящей защиты диссертации и публикации нескольких монографий и статей в солидных научных изданиях к ней стали проявлять интерес. Сейчас она была уже ведущим научным сотрудником, кандидатом исторических наук, преподавала на востфаке, а в качестве эксперта-обозревателя сотрудничала со многими известными изданиями.
История Великого шелкового пути, которая была основным предметом профессиональной деятельности Рябининой, казалось бы, изучена от и
