Дмитрий Одиссеев
Отряд Орлов
Сломанное прошлое
— До свидания,
— До свидания. Взял пакет. И ушёл к машине. Положил на переднее сиденье пакет и закрыл водительскую дверь. Вставил ключ в стартер. Машина с глухим звуком завелась и старая шестёрка тронулась. По радио была вечерняя передача, а наверху радио лежала пепельница с чёрными окурками. В ней была недокуренная сигарета, а на заднем Сиденье кожаное пальто коричневого оттенка. Оставалось до прибытия еще шестьдесят километров. Кроме деревьев по сторонам и прямой дороги с дорожными знаками ничего не было. Глухая местность тянулась вплоть до шестьдесят километров. Скорость на спидометре семьдесят километров и не снижалась шум бьющихся колёс о ямы и трещины. Тут дороги не ремонтировались почти с момента ее постройки. (если честно, то дорога ужасная была). Машину носило в стороны из-за трещин и ям. Её трясло, (надеясь, на то, шина не порвётся и не сломается). Вдруг правая передняя колесо сильно об что-то ударилась, и машина потихоньку остановилась. И шестерка остановилась посреди дороги в глухой местности.
Чёрт, вот только не это. Достал из бардачка маленький кнопочный телефон, но когда попытался его включить и позвонить, сигнала не было. Вышел из машины и, закрыв дверь, подошел к колесу, чтобы посмотреть. Присел на корточки и потрогал шину. Она была порванная. Шина вздулась. Подошёл к багажнику, затем открыл. В багажнике лежала аптечка и инструменты, набор и шина. Он взял шину и инструменты, чтобы поставить её. Впереди был знак Населённый пункт и дальше стоял знак Бельца налево. (Это была деревня в Архангельской области). Включив поворотник, он повернул машину влево. Это был единственный поворот от этой местности и маленького магазина. Весь путь был прямой. После поворота еще ста двадцати трёх метров уже заканчивалась дорога и потихоньку появлялась тропинка. Из деревьев высовывались дома. Машины уже неподалёку ездили. Уже подъезжал к дому. Остановившись рядом с домом, у тропки напротив лестницы дома, вынул ключ из стартера и вышел из машины. Пакет в руки. Сглотнув свежий воздух, с облегчением вздохнул и закрыл дверь машины. Заходя в избу, (если так можно назвать). У входной двери встретил коврик красненьким цветом с черным котом. Краска. Видно было, испортилась от грязи. Закрыл дверь. Он обулся и поставил пакет. На полу облупившейся коричневый стол. Кухня маленькая, но простая для одного человека. В доме только кухня, которая шла прямо в зал и туалет. Ничего такого не было. Диван синий и маленький кабельный телевизор, а чуть правее старенькие кресла, напротив стол, на котором
Проигрыватель был обычно. Посидеть и подумать. Он уселся в кресло, вставил пластину в проигрыватель, подвинул тонарм. Заиграла спокойная музыка в стиле "70-х" Прижавшись к креслу, он расслабился. Черный форд. Остановилась рядом с маленьким магазином. — Тебе же тоже купить Дюшес?
— Да. Дюшес был их любимый напиток. В эти года. Взял сумку, которая лежала рядом с водительской сиденью. Открыв дверь, он направился в сторону магазина.
— С вас 20 копеек. Грубым голосом раздался за стойкой. Он достал из сумки кошелёк и. Взял пару копеек. Остальная мелочь упала обратно с мало слышным звуком.
— Завернете в пакет, пожалуйста.
— Да, конечно. Взяв пакет, он направился к машине. Он передал бутылку с газировкой, а свою бутылку открыл зубами. Пузырьки накапливались у горлышка бутылки с шипением открылась. Поднеся ко рту газировку, он глотнул.
— Ну что, поехали
— Ну поехали. Он вставил ключ, и машина тронулась. Они выезжали из города, чтобы поведать, как там их сын, который жил в деревне. Было тихо, лишь музыка играла, заглушая тишину, и сигнальщик машин стояли в пробке. Мы не успеем. Похоже.
— Белла, Замолчи!
Она вздохнула и отвела свой злостный взгляд в окно. На спидометре скорость. Двадцать пять. Ричард ехал как зомбированный и как вдруг перед носом перестроился. Джип без поворотника оставил на капот машины. Документы проверял. Белла кричала ему из машины и показывала пальцем за спиной, но Ричард не замечал, что она показывала. Вдруг по его боку прошлась дубина. За его спиной раздался грубый и мерзкий голос.
— Урод, Зачем ты мою машину сломал? Из его рта потекла кровь и он спускался, пытаясь удержаться руками за капот. Он упал на землю и кровь уже потекла на тротуар и на воротник рубашки. Лицом к тому обидчику. Двухметровый человек стоял напротив, весь лысый и в черной рубашке, такой полный и с какими-то татуировками, с голубыми брюками. На заниженным поясе видны были его трусы в чёрной цвете, в черепах. Как байкер он стоял с дубиной, на которой были капли моей крови.
— Тебе мало, урод? Добавил ещё дубиной, но уже по лицу. Попал по носу. Уже из носа шла кровь. Он опустил. Дубину на тротуар рядом с кровью и взял его за воротник. Ударил несколько раз по лицу. Он его опустил, а Ричард упал как мешок и скорчившись. По его щекам текли сухие слёзы. Громила посмотрел на свои окровавленные руки и содранные. Он запыхтел как бык и замахнувшись ногой, ударил по лицу еще раз. Ричарда вырубило, а громила сел в свой Форд и ушел. Белла не могла ничего сделать. Ее окутало. Паника.
— О Боже, Ричард! Она со слезами позвонила в скорую помощь. Она вышла из машины и увидела окровавленное тело Ричарда.
— Наденьте на него кислородную маску,
— Пульс проверьте!
— Быстро Вколите в вену шприц. Моргая, он услышал эти последние слова и его вырубило. Белла все сидела в коридоре и, закрывая лицо руками, плакала, а медсестры ее пытались успокоить. Хирург уже спускался из процедурного отделения, шел по коридору к той девушке. Белла увидела, как хирург шел в ее сторону. Она встала. Доктор,
— Что с ним
— Вам лучше присесть. Она с огорчением села на скамью.
— У него сломан нос, сломана челюсть и отбитая селезёнка. Он пришел в себя после процедуры. Ему просто нужен отдых. Надеемся на лучшее.
У Беллы потекли слезы по щеке.
— Ну что вы, все нормально будет. Ее все-таки смогли успокоить. Уехав домой, Белла позвонила сыну, Перебив от отдыха и спокойствия. Звонок. Сотовый телефон, который лежал на тумбе рядом с дверью. Неохотно он встал с кресла и поднял трубку.
— Алло, Кто это?
— Алло, сынок, твой папа попал в больницу. За трубкой был слышен плач.
— Подожди, Что
— Его избили на дороге, когда мы ехали.
— Черт! Черт!
— нужно проведать
