Анастасия Муравьева
Умри – воскресни
1
Я забыла его лицо, помню лишь брови – по-разбойничьи сросшиеся на переносице, но это не делало его жестким, и ямочку на подбородке – но она не портила его. Помню его плечи и витое обручальное кольцо на его пальце.
Я плохо помню первую встречу с мужем, а с ним – помню, потому что это была случайность чистой воды: он искал кого-то в сети с похожим именем, кого-то даже подчеркнуто делового (могут ли быть деловыми знакомыми женщины на двадцать лет моложе?), но он настаивал на этой версии, да я и не доискивалась правды. Главное, он написал мне, и желтая табличка с прищепкой Message from Ya замигала на экране, я быстро открыла ее, любительница сунуть нос в коробки, ящики, письма и чужие дела.
Он написал мне ерунду, я ответила нелепицу, еще не зная, что появления этих двух букв я скоро буду ожидать с замиранием сердца, вокруг них завертится мой мир и заверчусь волчком я.
Да, все началось с ерунды, вспоминать об этом смешно и стыдно, это чистопробная, чистейшей слезы ерунда, я знала это тогда и уверена сейчас, а выдержать испытание временем способна лишь истинная чушь.
Все задумывалось как встречи ради секса. Он много ездил по стране, в каждом городе его ждала любовница, не было только в Питере, а я на тот момент по своему обыкновению скучала.
…Мы договорились просто «увидеться».
Незадолго до встречи я то ли передумала, то ли испугалась, ушла с работы рано и помчалась домой, боясь передумать. Я спустилась в метро и проехала несколько станций, а потом вдруг повернула назад и бежала, виновато улыбаясь, на мне были новые туфли, я стерла пальцы в кровь, и криво заклеила пластырем.
Я пришла на первую встречу, прихрамывая, с большим опозданием. Мы увидели друг друга издалека, он поднял руку и помахал мне.
Он стоял и махал долго-долго, хотя понял, что я заметила его и иду навстречу, проталкиваясь сквозь толпу, а он все махал и махал, и это больше походило на прощание, чем на встречу.
Я подошла и сказала:
– Привет. Это я. Я стерла ногу.
И криво улыбнулась.
Он сказал:
– А это я. Мне нужно доллары поменять.
2
Мы сидели в ресторане, я скинула туфли и болтала ногами, пластырь отклеился как крылышко, я заказала какой-то немыслимый десерт, ковыряла его ложкой. Он шутил непрерывно, отчего скучнел на глазах.
Мы поймали такси, он вызвался проводить, и когда мы проезжали красивый дом, я увидела редкие тогда еще стеклопакеты на последнем этаже, и сказала:
– А у меня в этом доме квартира, так я ее сдаю.
Я показала пальцем на окна, и все, даже таксист, посмотрели наверх, я ухмыльнулась, зачем я соврала?
– Пустая квартира, из мебели только кресло, но стеклопакеты решила поставить, – продолжала я, вертя головой в разные стороны.
Он взял меня за подбородок, повернул к себе и поцеловал. И только потом поймал мой взгляд.
Когда мы целовались, я увидела часы на его запястье. Часы показывали ровно полночь, я обещала быть дома не позже одиннадцати и поэтому испугалась. Потом я узнала, что эти часы врут. Они показывали приблизительное время, и зачем он их носил, вообще неясно. У этих часов была только одна, часовая стрелка.
3
Когда он приехал во второй раз, мы уже подразумевали секс. Я даже напрямую пообещала ему это, так мне понравилось с ним целоваться.
– Привези пьяную вишню, – попросила я, – Это мои любимые конфеты.
Он приехал и привез чернослив.
– Я весь Невский обошел, все кондитерские, нигде нет пьяной вишни, – он развел руками. – Чернослив ничуть не хуже.
– А я хочу пьяную вишню! – рассердилась я. – Только пьяную вишню! Между прочим, ты обещал!
– Я не понимаю, что за истерика, – мягко сказал он. – Давай мы сделаем, как ты хочешь. Хочешь, я отвезу тебя домой?
Лучше бы он отвез меня домой, но мы пришли в номера, и там мгновенно поменялись ролями.
Я повалилась на постель, а он, старый развратник, засмущался, присел на краешек кровати и начал открывать шампанское.
– Все-таки без пьяной вишни не хочу, – сказала я, глядя в потолок. – Как можно было пообещать и приехать с пустыми руками?
– Хочешь, я подарю тебе ручку – раз у нас деловая встреча? – сказал он, надеясь обратить все в шутку и доставая из сумки набор паркеров.
Через полгода он будет просить, чтобы я родила ему ребенка.
4
Секс с ним в первый раз мне не понравился.
5
Секс во второй раз удивил меня тем, что вообще произошел.
6
После первого свидания он сказал, что уезжает по делам в Италию.
– Угу, – ответила я.
На следующий день я пришла на работу. Красиво отразилась в зеркальных дверях нашего офиса. Я включила компьютер и в ожидании забарабанила ногтями по столу.
Зазвонил телефон.
– Привет, это я! – услышала я знакомый голос. – Я уже в Риме! Как ты?
– Я хорошо, – сдержанно ответила я.
– Я звоню тебе сказать, что ты шикарная женщина и весьма мне понравилась, – сказал он.
Я подумала, что он говорит это, потому что ждет ответных восторгов.
– Ты тоже супер, – кисло сказала я.
– Я буду звонить, – пообещал он.
– Как хочешь, – ответила я.
Через полгода он отменит совет директоров, чтобы вылететь ко мне из Москвы.
7
То, что началось как чистый секс, от скуки или тяги к приключениям, или из любопытства, или потому что кому-то из нас, или обоим эта связь показалась лестной, удобной, или пикантной, или занятной, но вся это ни к чему не обязывающая дребедень вдруг обернулась любовью.
Как всякая любовь, она оказалась мучительной, неуместной и нелепой.
Мы не говорили о любви. Наоборот, мы твердили, что не подходим друг другу. Это скоро стало излюбленной темой наших бесед. Кто-то один начинал и второй всегда подхватывал, да так резво, как только мог. Мы наперегонки соревновались в доказательствах того, почему нам никогда не быть вместе.
Мы кричали, что это-конечно же-никакая-не-любовь. Это измена, если называть вещи своими именами, это предательство, если впадать в патетику, или просто интрижка, если быть снисходительными к себе.
– Это даже не связь, – убеждала я, – потому что секса недостаточно для того, чтобы связать людей.
Он соглашался с интеллектуальной горячностью, свойственной образованным кавказцам, и на этом разговор обрывался. Никто из нас не был настолько смел, чтобы признать, что этого-то как раз более чем достаточно.
Все прочее уже чересчур.
Например, творчество.
8
Творчество объединило нас, людей очень разных
